Ланга прервал поцелуй и немного отстранился от партнера. Его волосы упали на лицо Рэки и тот поморщился. Карие глаза распахнулись и растерянно заблестели. Хасегава среагировал сразу:
— Ты в поря… - В ответ рыжик тихонечко чихнул… Как ёжик.
Кяну было так стыдно, что он не смог открыть глаза и просто зажмурился. Лучше всего на свете он умел портить себе жизнь. И именно за такие моменты юноша так себя недолюбливал.
— Ну почему я такой… - зашипел парень и, отпустив талию Ланги, стал закрывать руками раскрасневшееся лицо.
Голубым глазам остались видны только алые губы - немного искусанные, цветом единые с румянцем на щеках Кяна… и соблазнительно блестящие.
Хасегава упал на юношу всем весом, уткнулся носом в загорелую шею и стал давиться смехом. Сам не зная, он врубил на полную любимый звук Рэки, который быстро успокаивал японца и заставлял смуглое тело содрогаться от удовольствия. Особенно, если смех перемешивается с шепотом, ещё сильнее - если это было что-то “грязное”.
Хасегава пустил в ход руки. Бледные пальцы рыскали под футболкой Рэки как чужие: неуверенно и неохотно, пока не поднялись выше. Ланга обводил его позвоночник, ребра, плечи. Каждый раз, когда он случайно касался точки чуть выше бедер, у японца возникал острый прилив возбуждения, он негромко стонал - и стоны эти заставляли обоих парней краснеть и содрогаться. Канадец стал бессовестно дразнить его надавливая и поглаживая бедра снова и снова. В один момент Рэки не выдержал и открыл лицо.
Кян не верил в то, что он был способен издавать такие звуки. Он совершенно не догадывался об этом также, как, по его предположению, не догадывался и Ланга. Рэки смотрел на часто вздымающуюся бледную грудь, ощущал низом живота его твердый член, больно надавливающий в районе пупка и смущенно заглядывал в голубые глаза. Ему не верилось, что всё происходящее было происходящим… То есть - по-настоящему.
Конечно, он представлял себе этот момент… и не раз. Но ему всегда казалось, что это будет нечто волшебное, удивительное и безумно приятное, но “знакомо” приятное. Смесь из понятных чувств, которые он испытывал прежде.
Когда его сердце начало биться как старый разъяренный мотор, а кровь застучала в ушах - Рэки действительно стал задумываться о том, переживет ли он подобный опыт. Хотя останавливаться никто не намеревался.
В происходящем было много, казалось бы, знакомых вещей: ноги, что переплетались и терлись друг о друга, тяжелое чужое тело, что утопило японца в мягких простынях и пара родных глаз, которые не позволяли себе оторвать взгляд от партнера и на секунду. Два голубых озера одновременно смущали и раззадоривали Рэки.
Но всё ощущалось таким новым, таким непривычным. Мурашки, колко бегающие по спине вслед за горячими руками; укусы, которые Ланга оставлял везде куда мог дотянуться; тяжелое дыхание обжигающее лицо и шею. И это ощущение дискомфорта от пустоты в животе и севших шорт, сдавливающих его достоинство - было одновременно невыносимым и… Приятным?
Ланга принялся покрывать грудь партнера поцелуями. Даже через одежду губы Хасегавы ощущались невыносимо горячими. Когда парень взялся посасывать завязки от толстовки, приложившись головой к груди Кяна - последний готов был умереть на месте… и именно в этот момент он опомнился.
— Прекрати, - Рэки оттолкнул его.
— Ты… Не хочешь? - Ланга насупился, но не злобно, а растерянно.
— Нет… То есть нет, я хочу! - Поправился Рэки ещё до того, как канадец успел осознать услышанную ошибку. — Но время. Мы ведь играли в игру. И это не наша комната.
Хасегава сел на его бедра и задумчиво обернулся к двери. Посидев так какое-то время он вернул взгляд на напряженное тело Кяна только тогда, когда тот соизволил сказать:
— У тебя встал. Да и у меня тоже… И что нам теперь с этим делать? - Тон его выражал только крайнее беспокойство. Кян попытался сесть. Получилось только привстать на локтях.
— Есть у меня идея… - Внезапно сказал Хасегава и снова повалил его на кровать. Бледные руки тоже вернулись под толстовку, пока канадец облизывал свои губы. Этот жест, к слову, почти убедил Рэки в том, что он умрет прямо сейчас.
— Прекращай шутить… - Кян кротко поцеловал его в губы и резко спихнул в бок. Ланга стал тихо посмеиваться. Пока оба лежали в тишине - канадец крепко схватил чужую руку. Но не сказать, что Рэки был против. — Проблема серьезная. За стенкой человек 30, не меньше.
— У меня правда есть идея. - Хасегава нагнулся к его уху и сказал это очень тихо. По смуглой коже прокатилась волна мурашек. — Притворись спящим. Я тебя на ручках вынесу. Никто ничего такого не поймёт.
— Ты шутишь что ли?
— А почему нет? Ты - мой лучший друг. Скажу, что ты спишь как труп. - “Интересно, насколько просто обмануть пьяных людей?” - подумал Рэки, всё ещё рассматривая план как один из возможных.
— Лучшие друзья, которые не общаются. Найс. - Сказал Кян и почувствовал чужую руку на своем бедре.
- Скажу, что мы помирились. И теперь всё “вери гуд”. - Рыжик прыснул.
Буквально полминуты они лежали и пялились в потолок. После - Ланга потянул его на себя - конечно, Рэки не сдвинулся с места, но, хотя бы, соизволил обернуться. Улыбка Ланги была такой тёплой, что даже обжигала. Они снова поцеловались. Нежно, мягко и очень быстро. Нечто злое, зажатое у Кяна в паху дало о себе знать с новой силой.
— Какая причина должна быть у парня, чтобы нести другого парня? Об этом ты не подумал? - Спросил японец.
— Потому что ты попросил, потому что я твой сосед по комнате, потому что…
— Это по-гейски. - Сказал Рэки, чем удивил сам себя.
— А мы не геи? - Решил уточнить Хасегава.
— Я ручаюсь только за себя.
— Вот как? Думаю - тебе стоит внимательно подумать над этим еще раз. - Комната наполнилась сдавленным смехом двух влюбленных дурачков. Кян вдруг тихо заявил:
— Ладно, возможно, не знаю.
И, окончательно не сдержавшись, оба залились тихим гоготом. Ланга продолжал улыбаться, рассматривая лицо любимого. Внезапно их прервал вопрос, заданный из коридора:
— Эй! Здесь кто-нибудь есть? - лебезил неуверенный женский голосок. Ощущалось, что девушка слегка трусила окликая временных постояльцев, потому говорила беспокойно, словно заискивая, — Ребят, я хочу в свою комнату! Поздно уже…
— Ты можешь помочь мне? - Внезапно спросил Ланга. Кян сел ровно, рукой потянув за собой парня, и уставился на Канадца.
— Ты какого черта творишь? - прошептал Рэки, но его проигнорировали.
— А-а? - Что-то непонятное донеслось из-за двери. Не успел Кян осознать хоть что-то, как оказался на руках у Ланги и машинально обвил ногами его талию.
— Сделай вид, что ты спишь. - Как только горячий шепот коснулся смуглого уха - Рэки выпрямился как струна. — Пожалуйста, придержи мне дверь! У меня просто тут друг уснул. — Пол около входной двери заскрипел. Ланга стал быстро шептать: — Ты плохо услышал? Ты спишь.
Кяну тяжело удавалось сдерживать себя. И приступ смеха, и бесконечное возбуждение.
Время, которое Ланга потратил на разговор с девушкой, приветствие каких-то знакомых и постоянные остановки - для японца тянулось бесконечно. Особенно учитывая тот факт, что две разгоряченных мужских плоти не прекращали тереться друг о друга. А ещё Хасегава не прекращал шептать ему всякие глупости даже тогда, когда тот притворялся спящим.
— Мы почти пришли. - Сказал Ланга поглаживая смуглую спину. Кян приоткрыл глаза и осознал, что до двери осталось буквально пару шагов. — Погоди… Это Сенсей?
— О-о, ребята, а вы не видели наших заболевших? - Послышалось издалека.
Рэки снова ничего не понял - Хасегава нырнул в уборную, что находилась справа от них и закрыл входную дверь.
— Ты чего?
— Там Сенсей бродит.
— И что?
— Ничего. Меня уже всё это бесит.
— Ты о чём вообще? - Хасегава посадил его на деревянную тумбу и внезапно заявил:
— Ты меня задолбал!
— А?
Только канадец отпрянул от возлюбленного - Рэки посчастливилось осознать, в каком состоянии на самом деле находились их тела. Грудь, живот, пах - всё горячее жерла вулкана. И когда Хасегава отпрянул на секунду, что бы просто размять руки - Кян чуть не обледенел.
