— Кирилл, — мои ладони находятся на его груди, отчего я отчётливо ощущаю его сердцебиение, — мне кажется, ты переусердствуешь.

— Тебе кажется, — шепчет он и хочет снова прильнуть к моим губам, но я задерживаю его, наблюдая за милой, но очень расстроенной мордашкой.

— Кирилл, мы так не договаривались.

— Мы вообще ни о чем не договаривались, — он тянется вновь ко мне.

— Кирилл!

— Нелли, — он тяжело вздохнул, но я вижу как он держится изо всех сил, чтобы спокойно продолжить наш разговор, — я всё молчал, но… Это нормально. Мы с тобой пара.

— Я понимаю, и люблю тебя, — с чувством вины касаюсь его лица, понимая нелепость всей ситуации, — но давай не будем показывать свои чувства у всех на виду?

— Так вот в чем дело, — он оглядел парней, что неподалёку играли в баскетбол, — кто-то слишком застенчив.

— Я бы так не сказала…

— Да брось, — он рассмеялся, — думаешь, я не вижу? Нужно было назначать свидание в своей оранжерее, там ты более сговорчива.

— Какой ты наблюдательный, — беру черешню с пластмассового контейнера, и показываю её парню, но в следующий момент вместо того, чтобы поделиться ею с молодым человеком, я кладу её себе в рот, следуя его примеру.

— Не делай так, — нервно сглотнув, ответил он.

— Как? Вот так? — я всё ещё беру с него пример, только из-за этого я облизнула свои губы, наслаждаясь дивным соком ягоды.

— Нелли…

— Мм?

— Прекрати.

— Тебе что, не нравится?

— В том и дело, что нравится…

— Правда? — ох, не завидую я ему сейчас.

Перебираюсь ему на колени и обнимаю за шею, с нежностью прикусывая мочку уха. Попался… Теперь точно не будет говорить, что я не способна на шалость.

Он закрывает глаза и тяжело дышит, впиваясь в мою кожу пальцами.

— Ты ведь провоцируешь, — отметил Кирилл.

— Во-озможно, — протянула я.

Он прекрасный учитель соблазна и похоти. Грех отрицать настолько очевидные вещи.

Касаюсь его губ, позволяя насладиться вкусом моей плоти. Он поддаётся моей игре, отвечая на поцелуй, но как только я ближе наклонилась к нему, парень схватил меня за талию и опустил на одеяло, нависая сверху.

— А вот это уже нечестно, — заявляю я, понимая, что попала в собственную ловушку.

— Разве? — он целует меня в щеку, оставляя на коже мокрый след от губ.

— Да, игра свернула с ориентира.

— Так значит у нас есть ориентир? — он целует вторую щеку, точно так же даруя мне след от поцелуя.

— Есть, так что слезь с меня…

Он хитро улыбается и тянется ко мне, чтобы поцеловать, но как только моё тело становится полностью обездвиженно, Кирилл на полном серьёзе произносит:

— Завтра вечером мы с тобой идём на вечер, который устраивает мой отец.

Моя челюсть точно отпала от такой новости. Я отрицательно качаю головой, пытаясь скинуть с себя молодого человека.

— Нелли, я бы и сам не согласился, но мать просила моей помощи. Я не мог ей отказать. Она может быть и стерва, но всё лучше, чем мой папаша.

— Даже не думай…

— Пожалуйста, — он строит щенячьи глазки, — я не вынесу в одиночку этот вечер. Ты нужна мне.

Нет. Никогда. Это не для меня.

Его отец очень странный человек, мы сразу не поладили и я не думаю, что когда-то сможем это сделать. Да и мать его не лучше. Нет, и ещё раз нет.

Но стоит мне вновь посмотреть на его грустные глаза и услышать заветные слова, моё сердце тут же меняет приоритет, заставляя разум подчиниться по собственному желанию.

25. Глава

Идея плохая. Мне не следует появляться на вечере, и тем более встречаться с отцом Кирилла, но почему-то делаю всё наоборот, хоть и понимаю масштаб провала, что нас ожидает.

— Главное будь рядом со мной, — заявляет парень и сжав мою руку, ведёт за собой.

Я следую осторожно, пропуская через себя страх. Нужно было придумать что-то, но не давать слабину. Вокруг столько людей, которые имеют значимый вес в жизни, что мне становится не по себе. Кто я и кто они… Планка слишком высока, я не справлюсь. Я как белая ворона, у меня не получится.

Кирилл выглядит сдержанно и стойко. Уверена, для него такие вечера не редкость.

Мы подходим к компании пожилых людей, среди которых я замечаю мать Кирилла. Ноги и руки не слушаются свою хозяйку. Я вся дрожу, переодически пытаясь построить беседу с этой женщиной в своих мыслях. Но когда она замечает своего сына в компании девушки, которая совсем ей не к душе, её настрой меняется. И, если честно, от этого только больнее.

— Кирилл, — я крепко обнимаю его руку, — может вернёмся, а?

— Тебе страшно? — спрашивает парень, остановившись.

— Очень, — честно признаюсь, не в силах более лгать.

— Я буду рядом, ничего не бойся. Она тебя не обидит, не сможет сломить то, что строила годами.

— Ты так в этом уверен? Кирилл, твоя мама…

— Стервозная женщина, не знающая преград. Думаешь я не знаю?

Замолкаю, но всё ещё смотрю на неё с недоверием.

— Нелли, один вечер, пожалуйста, — шепчет он, — я не могу её бросить. Она моя мать. Может быть не идеальная, но она старается наверстать упущенное. Я не люблю сентиментальности, но поверь, даже такой как я иногда в этом нуждается.

Вот как отказать в этой просьбе? Он нуждается во мне. И в матери ведь тоже. Могу ли я лишить его возможности стать ближе салнй матери, с которой у него и без того натянутые отношения?

Беру его за руку, и смотря ему прямо в глаза отвечаю: «Всего лишь один вечер».

Он счастливо улыбается и тянет меня к гостям вечера, наблюдая за покрасневшей от злости женщиной.

— Добрый вечер, — притворно здоровается Кирилл, поглядывая на родную мать.

Женщина очень зла, и я не удивлюсь, если она попытается предпринять что-то ужасное, чтобы избавиться от балласта, то есть меня.

— Мы ведь договаривались… — зло шепчет она, схватив парня за руку.

— О чем, матушка?

— Ты…

— Я пришел, разве не этого вы хотели?

— Не ерничай!

— Слушаюсь, — он поклонился при всех, изо всех сил скрывая довольную улыбку.

Боже мой, Кирилл, что ты творишь?

— А теперь извините, нужно поздороваться с родным папочкой, — он все еще крепко держит меня за руку и проводит вслед за собой. Не знаю, что он чувствует, но у меня уже щеки горят пунцовым цветом.

— Кирилл, — как только мы отходим от компании, я одергиваю его руку, — что ты делаешь?

— Веселюсь, разве не этого ты хотела?

— Нет, прекрати.

— Да ладно, они завтра же об этом забудут.

— Они — то может быть, но не я… Заканчивай, я понимаю твою злость, но это уже слишком.

— Нелли, — он подходит ко мне, — это всего лишь игра.

— Твоя мать не заслужила быть опозоренной.

— Разве? Я люблю ее, но очень необычной любовью. Почему я должен думать о том, что меня не касается?

— Они твоя семья.

— До семи лет мы с братом были на воспитании у родителей своей матери, а после отправились в спец. школу, — он старался говорить спокойно, но эмоции были сильнее здравого смысла, — интернат, где мы провели два года, пока меня заслуженно не выбросили за пределы стен училища, отправив следом за мной и моего брата. Но даже сейчас я не жалею о своих проступках, ведь хотел лишь быть рядом с родителями и жить как все дети. И все это только лишь потому, что эти любящие мамочка и папочка были не готовы воспитывать своих детей. Так почему я сейчас должен думать о них?

Мне нечего ответить. Я понимаю его, косвенно, но все же… Да, такая боль мне чужда, но каждому из нас есть что рассказать. И у меня хватает ран на сердце.

Вместо слов беру его за руку. Он понимает меня, но продолжает стоять и молча наблюдать. У Кирилла нелегкое детство, вне спора этот факт, но я хочу, чтобы он понял один важный момент… Я полюбила его таким, какой он есть. Он важен для меня. И я приму любой его выбор. Не без пререканий, конечно, но я всегда буду на его стороне.

Он кивает, принимая моё решение.

Мне кажется, он сам запутался. Ему тяжело выбрать что-то одно, ведь в его жизни творится полная неразбериха. И я очень надеюсь, что со временем я смогу заполнить любовью его внутренний мир, ведь каждый из нас нуждается в поддержке. Кирилл хранит в себе детские обиды, которые остались жить во взрослом парне. Со временем все придет в норму, но ему нужна помощь, иначе это может кончиться плаченным исходом.