– Серёж… – одними губами произнёс Ваня, блестя на него ошалелыми глазами.

– Иди сюда, – также тихо откликнулся тот, поднимая его за грудки. Свитера из рук Ивана полетели на пол, а Серёга прижался к нему, целуя в губы.

– Ты специально… затащил меня сюда, – выдохнул Иван, мягко вжимая Серёгу в стенку и чувствуя, как знакомые пальцы поглаживают его ширинку. – Нас услышат…

– Мы ничего не делаем, Ванечка, – и прильнул губами к его шее, пряча вздох.Иван сжал его крепче, постоял так несколько секунд, вдыхая запах Серёгиных волос. Того вело, он льнул к Ваниной груди, невидящим взглядом буравил потолок, мелко подрагивая. Затем Иван медленно отстранился, качнулся к противоположной стене и длинно выдохнул, приходя в себя.

– Серёж, может, вернёмся сюда позже? А? – он смотрел на его приоткрытые губы и мечтал скорее оказаться с ним за четырьмя твёрдыми стенами и закрытой дверью.

– Только после того, как ты примеришь это! – он встряхнулся, поднял с пуфа розовый свитер и упёр его кулаком Ване в грудь.

Не глядя, тот напялил на себя приятную на ощупь вещь и покосился на парня в красном свитере с зайцем на груди. Серёга сиял в зеркало и указывал ему туда же подбородком, поэтому Ваня развернулся и посмотрел на своё отражение.

«Люблю свою зайку!» – красовалась надпись на его свитере.

– Тебе повезло, что я у тебя есть, – Серёжа чмокнул его в шею. – Я доволен! Можно идти на кассу.

Метнув на него беспомощный и возмущённый взгляд, Ваня задушил в горле крики возражений, рассудив, что позориться в любом из свитеров одинаково, а раньше вернуться домой – это плюс.

– Вот теперь у меня совсем праздничное настроение! – Иван выжал улыбку на довольного Серёжу, вышагивавшего рядом к выходу из ТЦ. – Представь! Ты и я в парных свитерах, одни в твоём деревенском доме! Я там буду вытворять с тобой всё, что захочу! Больше там делать всё равно нечего!

– Серёж… – собравшись с духом, Иван решил признаться, пока парень был в таком приподнятом настроении. – Ко мне двоюродный братишка тут приедет на праздники…

Брови у Серёжи поползли вверх.

– И?

– Ну, и мы вместе…

– Чего? Ты хочешь сказать, что мы будем заперты в деревне, да ещё и нянчиться с твоим братом придётся? Ты серьёзно?

– Он взрослый, с ним не надо…

– Да мы там даже потрахаться не сможем! Чё там делать-то ещё, Вань?!

– Он приедет с другом… – Серёга уже позеленел, но Иван решил, что теперь уже надо говорить, как есть. – Мы поедем в Москву…

– Да, поедем. Чтобы отвезти меня туда!

– Чтобы встретить их…

Рассерженный Серёга развернулся и быстро вышел из ТЦ.

Иван вздохнул, помедлил, слушая весёленькую рождественскую песенку из кофейни, затем медленно вышел под снег и остановился возле урны. Серёги след простыл. Курить Иван бросил сразу, как стал пожарным, но сейчас стрельнул бы у кого-нибудь, да никого рядом не оказалось.

Через минуту зазвонил мобильник. Иван неспеша принял вызов и поднёс к уху трубу.

– Иван, – раздался над ухом слегка смущённый мужской голос. – Ну что там у вас? Серёга говорит, едет в Москву. Опять.

– Не пущу, – твёрдо ответил он.

– Вы мне кончайте уже ебать мозги.

Отключившись, Иван сплюнул и рукой в кармане куртки как следует ощупал ремень, прикидывая что-то в уме.

В подъезде Иван на секунду помедлил у Серёжиной двери, даже поднял руку, чтобы постучать или позвонить, но в последний момент засомневался, передумал и тяжело поднялся на свой этаж.

В квартире было тихо и от этой тишины – как-то пусто. Иван со вздохом подпёр спиной дверь и включил свет в коридоре. Взгляд выхватил брошенные в разные стороны Серёгины кроссовки, чуть подальше вишнёвым пятном алела куртка, шарф вползал в приоткрытую дверь спальни.

– Мальчик-с-пальчик бля… – пробормотал Иван, глупо улыбаясь.

Он быстро скинул с себя верхнюю одежду и вошёл в комнату. Даже не вошёл, а вплыл окрылённый надеждой.

Серёжа сидел на кровати, уткнув лицо в ладони. На нём была яркая обновка с зайцем, увидев которую, Иван тут же подцепил пальцем розовую кучу с кровати и натянул свой парный свитер поверх футболки. Бесшумно подойдя слева, он погладил своего зайку по волосам, затем намотал толстую гладкую прядь тёмных волос на пальцы и оттянул его голову назад. Серёга отнял лицо от рук, подаваясь назад, и тут же обнял Ванины бёдра, прижавшись к нему.

– Мне нравится, продолжай, – немного сипло сказал тот.

– Дурак!

Ваня сел рядом, собираясь с мыслями, чтобы начать разговор. Он чувствовал тепло, исходящее от любимого тела рядом, и понимал, что не в силах его от себя отпустить, потерять.

– Вань, – Серёжа первым нарушил тишину, слегка привалившись к его плечу. – Вааань… – потёрся о челюсть и подбородок щекой, носом, приник губами. Иван приобнял его одной рукой, а тот заговорил тихо, хрипло, почти шёпотом, куда-то ему в ключицу. – Я не могу надолго оставаться в маленьком городе, Вань… Мне тут совсем тесно, и я не чувствую жизнь, себя, понимаешь?

Иван напрягся, охваченный тяжёлым, дурным предчувствием, а Серёга вплёл свои пальцы в его и продолжал:

– Мне с тобой очень хорошо, но этого мало. Не хватает простора, – он помолчал, подбирая слова. – В большом городе можно потеряться, что ли…

Серёга смотрел на Ваню с мольбой в глазах, словно просил услышать, понять, простить его выкрутасы и ссоры, льнул к его сильному плечу, и у того внутри отлегло и потеплело.

– Жар-птица моя, Серёжа, – ладонями, высвободив руки, провёл по скулам, утопил пальцы в волосах, а сам взглядом огладил ровный нос, резные линии губ, густую тень ресниц на полуопущенных веках. – У меня в сердце потеряйся?

В ответ парень прыснул от смеха, одновременно тронутый его словами и застигнутый врасплох их глубоким романтическим смыслом, заскользил руками по его открытым запястьям.

– Ванечка, там просторно?

– Просторно, – пообещал он, сладко целуя его в губы после долгого ожидания.

– В штанах у тебя совсем просторно почему-то, – захохотал Серёга, повалив Ваню на спину и пытаясь влезть сверху. – Нам же не прямо сейчас ехать за твоим братом?

– М-м, – Ваня отрицательно помотал головой, притянул к себе Серёгу и потянулся к его губам, но тот взбрыкнул, чуть отстранился и выпалил:

– Ну пороть-то будешь?! Ты обещааал, – он потёрся своим лицом о Ванино, словно игривый кот, выгнул спину, приятной тяжестью налив живот и пах, а в следующую секунду оказался на лопатках.

Ваня целовал настойчиво, влажно, одной рукой оглаживая рёбра прямо под милым зайцем на груди.

– Ремнём? – выдохнул он, прервав поцелуй, чтобы сорвать с Серёги свитер вместе с майкой.

– Ремнём, – подтвердил тот, в тайне не смея надеяться на такую щедрость, и вцепился длинными пальцами в свободную полоску жёсткой дублёной кожи, выдергивая её из петель на джинсах своего любовника.

Ваня смотрел в его горящие глаза, на его влажную закушенную нижнюю губу, ласково очерченные мягким светом лампы ключицы, позволяя Серёге освободить ремень. В трусах распирало, каждое случайное прикосновение отдавалось звоном в яйцах, и он, казалось, готов был сделать всё, что хочет этот вертлявый зад.

Серёжа отложил ремень и дёрнул края Ваниного свитера, когда тот наклонился, чтобы поцеловать его. Свитер полетел на пол, ладони заскользили по разгорячённой коже, губы впивались до боли.

– Джинсы, – напомнил Серёжа. – Я сегодня так… плохо себя вёл, – выдохнул в ухо вместе со стоном, потому что Ваня расстегнул молнию и сдёрнул его джинсы, жарко ведя пальцами вниз по бёдрам и сжимая сочные половинки.

Серёжа плыл, подрагивал в его руках, дышал тяжело, с влажными всхлипами, и Ваня не мог оторваться от его губ, привычно разминая и пощипывая полукружия. Но тот вдруг вывернулся и вмиг оказался в коленно-локтевой.

– Вааанечка… – гортанно протянул он, чуть повернув голову.

Иван поднял с постели ремень, не сводя глаз с разрумянившегося Серёгиного зада с чёрной полоской кружева, спускающейся от поясницы в промежность. Он взмахнул ремнём, со свистом рассекая воздух рядом с Серёгиным бедром, прикидывая силу удара. Тот вздрогнул и сдавленно простонал. Рёбра ходили ходуном, он дрожал и подставлялся.