— Как прежде уже не получится. Я так и знала, что ты перейдешь на его сторону. Кто я тебе, а он сын.

— Не говори так, я тебя очень люблю, как дочь, но и ты пойми меня. Потерялся он, мечется из стороны в сторону. Всю ночь вздыхал.

— Но только не обо мне, о своей любви он думает и переживает из-за нее. Он сколько тут живет и даже не объяснился со мной. А мне это и не нужно, разошлись наши дорожки с ним. Знаешь, как мне было хорошо, когда он ушел. Я поняла, что без него проживу, чем терпеть все это. Дайте мне время, перезимую тут, а потом буду думать что-то. Но с ним в одной квартире я больше жить не буду. Не могу, — и я заплакала.

— Побереги себя, не расстраивайся у тебя дети. Ради них надо жить.

— Вот я так и хочу, помоги мне, мама!

— Попробую уговорить его, но ненадолго, а недельки на две. Чтобы все тут успокоилось. А то он может, не согласится.

— Хотя бы так, я что-нибудь придумаю. Спасибо тебе, пойдем чай пить, дети сейчас встанут.

— Нет, побегу домой, провожу Игоря на работу. Завтрак ему приготовила.

На ее глазах я тоже увидела блестевшие слезы. Всем сейчас плохо. Один человек всем нагадил в душу. Но свекровь плачет из-за того, что я не соглашаюсь жить с ним. Я ее понимаю, она хотела воссоединить семью. Но как она не понимает, ее уже нет, и никогда не будет.

Нужно отдать ей должное она сдержала слово, две недели Игорь не появлялся у нас. И я уже было расслабилась. Но не тут-то было, вечером пришла домой и увидела лежащего в зале на диване муженька. Он спал и похрапывал при этом. Подошла ближе, да от него за версту несет выпивкой. Кончилась моя спокойная жизнь. Только этого мне не хватало. Дети играли на улице, придут домой, и разбудят его. Быстро оделась и пошла с детьми к родителям. Они обрадовались нам, давно не видели. В эту ночь мы остались у них ночевать. И как неудобно было, мы все втроем спали на диване. Да я почти не спала, дети сдвинули меня на край, разметавшись по дивану.

На работе была как на иголках, а если и сегодня придет пьяный, куда бежать. А никуда я не побегу больше, закрою дверь в зал и детей туда не пущу. Пусть живет так, если ему нравится такая жизнь.

Вечером не успела я прийти домой, прибежала встревоженная свекровь. И сразу с порога налетела на меня.

— Это ты во всем виновата, пришел мужик домой, нужно было приласкать его, а не отшвыривать в сторону, как ненужную вещь.

— О чем ты, я от тебя такого не ожидала. То ты за меня была, пока он был у Тоньки. А теперь ругаешься. Мама, не хлопочи за него, ему никто из нас не нужен. Он хотя бы ради детей наладил со мной отношения. Пусть не жить, но мы бы заключили мир. Но он этого не хочет.

— Сопьется он, каждый день начал заливать с горя. Вот и сегодня шел сюда, а я его перехватила и увела домой.

— Спасибо тебе большое, нам неприятно смотреть на него в таком виде, — да хоть в каком не могу видеть его, кричало мое сердце.

— Что делать, не придумаю? — она сползла по стеночке на пол.

— Тебе, что плохо, может скорую вызвать, — с тревогой спросила я ее.

— Нет, в глазах что-то потемнело. Побегу домой, у меня там два беспомощных мужика. — Она встала, и качаясь вышла из квартиры.

Не успела она уйти, дверь открылась и в квартиру вбежала соседка.

— Ура!!! Людочка ура!!! Нам дали на расширение еще одну, но уже двухкомнатную квартиру. Но она далеко, около самого автовокзала. Малогабаритка, но ничего, все комнаты отдельные.

— Я рада за вас, Надя. А не хотели бы вы со мной размен сделать. У вас две малогабаритки, а у меня одна трехкомнатная, но площадь большая.

— Ой, — она уставилась на меня, а ведь и правда. Сейчас со своим поговорю, согласится он или нет, — и она выскочила из квартиры. А я присела тут же около стеночки на пол и застыла. Вот сейчас решится моя судьба. У меня даже сердце замерло.

— Ну соседка, когда переезжать будем, — привел меня в чувство голос соседа.

— Что!? — закричала я, — так вы согласны! — и у меня из глаз хлынули слезы.

— Люда радоваться нужно, — прижала меня к себе Надя, — а ты плачешь.

— Это от радости, Наденька. Ой, мне теперь вещи свои и детей собирать нужно. Мебель разделим, что ему, а что мне. С ним я не хочу говорить, пусть свекровь завтра придет и скажет, что ему нужно.

— Соседка, только не забудь, магарыч с тебя, — сказал улыбаясь сосед.

— Перееду и сразу поставлю, спасибо Вам. Прямо сейчас начну все собирать. Завтра отцу скажу о переезде, чтобы машину нашел где-то. Да и зять поможет, не развалится.

Они ушли, я покормила детей, и отправила играть в свою комнату, чтобы не мешались. А сама начала собирать вещи, мешков сегодня нет, пока буду вязать в узлы в старые простыни. До полночи все собирала, осталась только посуда, завтра коробки возьму и в них положу. Вот и все Игорь, кончилась наша совместная жизнь, едва начавшись. Зачем женился, если я тебе противна была, — разговаривала я с ним. — Это он однажды высказал мне, когда мы еще вместе жили.

А Тонька вышла замуж и ходит с высоко поднятой головой. Ее муж хочет купить дом вместо ее квартиры. Надя сказала, что она беременна и животик уже заметен. Как люди устраиваются в жизни, одного устранила со своей дороги. А может и не одного, кто ее знает. Пусть живет, как ей совесть позволяет.

Мы не стали тянуть с переездом, быстро перетащили вещи на новое место. Все то, что запросил Игорь, я ему отдала. Не стала противится. Себе сказала, лучше буду спать на голом полу, чем жить с таким человеком. Это дело наживное, все у меня будет со временем.

Свекровь часто забирала детей к себе домой, и они были рады этому. От Нади слышала, что Игорь часто попивает, но держится. Живет как бирюк один. И я живу одна и никого мне не нужно, от одного еще не отошла. Со свекровью иногда разговариваем, когда приводит детей домой, но не касаемся темы Игоря. Права пословица — «Насильно мил не будешь».

Однажды поздно вечером, уложив детей, присела на диван передохнуть. И вдруг встрепенулась от стука в дверь. Кто так поздно, с матерью и сестрой мы разговариваем по телефону, они не должны.

В глазок не разглядела, кто стоит за дверью, открыла ее и уперлась в широкую грудь Матвея.

— Ты, как ты сюда попал? — испуганно спросила я.

— Ты же не за границей живешь. Узнать твой адрес не сложно было. Пропустишь, нам поговорить нужно.

— О чем, Матвей, прежнего уже никогда не вернуть. Я успела за это время перепахать всю свою жизнь, — по щекам моим лились слезы.

— И мою тоже, — он обнял меня и уткнулся лицом в мои волосы. — Я постоянно думал о тебе. У меня даже была жена, но ненадолго, не мог я жить с нелюбимой женщиной, пойми, не мог. И мы разошлись с ней, детей у нас не было. Она уехала к своим родителям. А я в городе живу и там работаю. Ничего не изменилось.

— Матвей ничего у нас с тобой не получиться. Я не одна, у меня двое маленьких детей.

— Это для меня не помеха, буду любить их, так же как и тебя. И не отговаривай меня, все равно у тебя ничего не получится.

— Нет, Матвей, нет, я заслужила для себя наказание, за то, что предала тебя. Как меня после всего можно любить. — Но он припал к моим губам и настойчиво стал целовать меня. Но я оттолкнула его. — Подожди Матвей, не с этого начинать нужно.

— А с чего, остальное мы все уже проходили, — крепко прижал он меня к себе.

— Давай сначала разберемся сами в себе, нужно нам это или нет. Не могу я вот так с наскока решать такие вопросы. Пойми я не одна, я ответственная за судьбу своих детей.

— Мама, — в зал вбежал Павлик, — с кем ты разговариваешь, — и уставился на незнакомого мужчину.

— Я Матвей, друг твоей мамы, давай с тобой знакомиться, — и протянул ребенку руку.

— Давай, — подал он ему свою маленькую ручку, — а ты маму обижать не будешь, как папа? — с болью в голосе задал ребенок ему вопрос.

— Никогда не буду обижать, я ее любить буду, ее и вас, мы будем семьей.