Вот так я и оказался в Вельшино, хотя идейным сектантом никогда не был. Единственное, у меня не хватило смелости удрать из деревни обратно в большой мир. А потом, чёрт его за ногу, – дед Антон шумно выдохнул, – больше сорока лет прошло. В отличие от тебя, я успел жениться и дожить до внуков.
К слову, я оказался самым первым, кому пришлось жениться не по любви, а по приказу старших. Выбора у меня не было. Батя вместе с деревенским священником назначили мне жену. Ирку тоже никто не спрашивал, хочет она за меня замуж или нет. Чего уж удивляться, что брак наш нельзя было назвать счастливым. Жили вместе, как срочную службу отбывали. Хотя и родили пятерых детей.
Дед Антон неторопливо ополовинил вторую кружку и вновь закусил сырными шариками. Юрий не ожидал, что закуска окажется очень даже вкусной, но солёной, от чего пить захотелось ещё больше.
– Ты же знаешь, как однажды на заготовке леса на меня ель рухнула, – дед Антон рыгнул пивным духом. – Хребет сломать не сломала, дрянь такая, но инвалидом сделала. Я уж думал всё, так и помру у себя в кровати. Но нет, переселили нас всей деревней в «Благодатным мир».
– Понятно, – Юрий кивнул.
Это одна из приятных особенностей «Благодатного мира» вернула деду Антону возможность ходить на своих двоих. Виртуальный мир, одним словом, где всё ложь, обман и лицемерие.
– Да только радость моя недолгой была, – дед Антон зло усмехнулся. – Вместе с возможностью ходить на своих двоих, ко мне вернулись все прежние обязанности по хозяйству. А я, честно говоря, привык целыми днями валяться на кровати, ни хрена не делать, только в потолок плевать. А тут, понимаешь, и дров наколи, и за водой сходи, и навоз по грядкам раскидай, – дед Антон сердито хлопнул ладонью по столу.
Но даже не это самое печальное. Вместе с ногами вернулись и прежние отношения с Иркой. Опять собачиться начали, да ещё пуще прежнего. К старым напастям новые добавились. Это как раз из-за тебя началось.
– Почему это сразу из-за меня? – Юрий сердито набычился.
– Из-за тебя, из-за тебя как раз, – дед Антон коротко хохотнул. – Кто бы мог подумать, что куча земли вокруг Портала столь долгое время надёжной защитой будет. Это ты, паршивец, показал, что, на самом деле, она и ломаного гроша не стоит. Это, как раз, после тебя молодёжь валом повалила. Веришь, нет, за два месяца все сбежали. К декабрю в Вельшино не осталось никого моложе двадцати лет. И это ещё только холостые и незамужние были. Следом семьи посыпались. Помнишь Тараса Емелина?
– А, это, большой любитель самогонки? – утончил Юрий, дед Антон кивнул. – Конечно помню. Он и к матери моей не раз и не два подкатывал на предмет «полечиться».
– Ко мне в дом он тоже любил заглядывать по этому же поводу, – дед Антон улыбнулся. – А ещё Тарас как выпьет, так сразу руки распускать начинал. Клавдия, жена его, синяки уже и не прятала.
Так вот. Однажды вечером Тарас опять нализался самогонки палёной и руки распустил. Утром очухался, а Клавдии нет. Ох как он по деревне бегал и жену всё звал. Да только так и не нашёл её. Ясно дело, не выдержала Клавка и в «Благодатный мир» от мужа-придурка ноги сделала. Он как понял, что она, как это раньше бывало, не к родителям, не к подругам ушла, так сразу за ней в Портал рванул. Отец Кондрат попытался было остановить его, да чуть было кулаком по морде не огрёб.
В общем, – дед Антон хлопнул ладонями по столу, – как Тарас убёг за Клавдией в Портал, так и с концами. Ни он, ни она обратно так и не вернулись. Я так понимаю, – дед Антон выразительно окинул взглядом «Ураган», – Тарас теперь в подобном заведении собственную печень водкой и пивом травит. Теперь его в Вельшино никаким даже самым крепким первачом не заманишь.
– А Клавдия, жена его, теперь где-нибудь в ночных клубах зажигает, и тем более ни к мужу, ни в Вельшино возвращаться не думает.
– Верно мыслишь, – дед Антон кивнул. – Клавдия и Тарас Емелины первыми стали, но далеко не последними. То там, то здесь, то жена от мужа-самодурка сбежит, то муж от жены-стервы ноги сделает. Да и чего в этом Вельшино терять то? Детей нет и не будет. Всё кругом морок и обман. Как бы не пытался отец Кондрат уверить всех в обратном, а бог и в самом деле забыл об «Истинных людях». Да, кстати, случай был.
Дед Антон мелко захихикал. Хмель постепенно проник в голову односельчанина. Две пивные кружки уже пусты, да и солённых сырных шариков в небольшой вазочке перед ним заметно поубавилось.
– Как-то в воскресенье отец Кондрат, как обычно, собрал всю деревню перед церковью на проповедь. Он и раньше был большой мастак адом пугать. А как молодёжь из Вельшино валом повалила, так вообще в соловья в рясе превратился.
Так вот, стоим мы перед церковью. Отец Кондрат, как и полагается, с крыльца всех скопом адом пугает, чертями, котлами кипящими, ну и далее по списку. Ну ты знаешь.
Юрий кивнул. Ещё в реальном Вельшино деревенский священник буквально достал своими проповедями об ужасах ада.
– Пугает, пугает, а потом как вдруг заорёт: «Куда!!! Стоять!!!». Народ от страха чуть лбами не постукался. Отец Кондрат так всполошился, так, будто яйцо снёс. Как чуть позже выяснилось, пока он чертями односельчан пугал, двое подростков ноги сделали. Пока все на клоуна в рясе пялились, прыг в Портал, только пятки сверкнули.
И смех и грех, – пивная кружка в руке деда Антона опасно затряслась, – после этого случая отец Кондрат начал читать проповеди, стоя возле Портала. Это чтобы никто более не сбёг, пока он всех адом пугает.
Юрий тихо рассмеялся. И в самом деле хоть стой, хоть падай.
– Да только пусто всё это, – дед Антон качнул пивной кружкой, из-за чего белая пена выплеснулась через край и шлёпнулась на стол. – Взрослые у Портала круглые сутки стоять начали. По первости срабатывало, ибо молодым стыдно было, когда взрослые их публично стыдить начинали. Однако решение вмиг нашлось, простое, тупое даже, но дюже эффективное. Молодые мешки на головы напяливать начали, лишь прорези для глаз оставлять начали. И прямо в таком виде, да ещё в режиме «Призрак», в Портал убегать начали. Сам понимаешь: не остановить, мешок с головы не сдёрнуть. А стыдить толку нет. Поди, догадайся, чья харя под мешковиной. Пока поймёшь, тот уже в Портал убёг.
Следом за дедом Антоном Юрий негромко рассмеялся. Вот уж точно на мудрость взрослых молодые ответили глупостью. Но их можно понять: для тех, кто родился и вырос в Вельшино, невозможно сразу и просто так отбросить в сторону моральный диктат взрослых и секты в целом. Вот и сам Юрий чуть было не женился на Анастасии. А не будь она деревенской дурнушкой, толстой и с кривыми зубами, ещё неизвестно, как бы оно вывернулось.
– Веришь, нет, ещё позже таким же макаром из деревни и взрослые убегать начали, – дед Антон забросил в рот сразу горсть сырных шариков. – Беда и мою семью не обошла. Сперва все внуки, что с нами в базовую локацию «Вельшино» переселились, все до единого в «Благодатный мир» сбежали. Но даже не это меня добило, – многозначительно добавил дед Антон.
– Если не это, тогда что? – Юрий охотно подхватил словесную игру односельчанина.
– Веришь, нет, – дед Антон загадочно улыбнулся, – после Нового года Вельшино враз больше стало. Буквально в ночь, пока все спали, новые улицы появились, дома новые. А уже с утреца из Портала новые люди повалили.
– Да ну? – Юрий стукнул полупустой кружкой о стол.
– Вот тебе и ну, – словно эхо отозвался дед Антон. – Наше Вельшино первым в «Благодатный мир» переселили. Я так понимаю, власти опыт удачным сочли. Следом Ольхинеху и Старославино, всех скопом, переселили. А потом очередь и до более отдалённых деревень дошла.
– Ни хрена себе, – только и сумел выдавить из себя Юрий.
– Вот, вот, – дед Антон усмехнулся. – Двух месяцев не прошло, как вся холостая молодёжь лапти навострила. Да и как оно могло быть иначе? Куча земли вокруг Портала уже никого сдержать не могла. Все новоявленные жители «Вельшино» через неё прошли.
Ну и, как полагается, семьи сыпаться начали. Будто и этого мало, священники из прочих деревень собачиться между собой начали. Святых отцов много стало, а церковь как была одна, так одна и осталась. Дошло до того, что отец Кондрат вместе с десятком самых преданных сторонников занял в церкви круговую оборону. А другие «пастыри», – последнее слово дед Антон произнёс так, будто зло плюнул, – уже со своими самыми преданными сторонниками его выбить пытались. И как только не поубивали друг друга, то лишь бог ведает.
