– Здесь. – Остановился возле красновато-коричневой двери юноша-проводник с тусклыми глазами и тёмно-русыми волосами, которого администратор попросил меня проводить. – Ваше блюдо вас ждёт. Приятного времяпровождения.

Я сглотнул и просто кивнул. Юноша удалился. Я проводил его одетую в чёрный костюм фигуру и, вставив ключ в замочную скважину, отворил дверь. Комната, вопреки моим ожиданиям, была большой и светлой. Осторожно прикрыв дверь, я обратно запер её на ключ.

– Сагдана, выходи.

Я огляделся. В помещении было мало мебели. Большая двуспальная кровать с пуховыми подушками и одеялом, две тумбочки с маленькими красными светильниками на белых кружевных подставках, круглый столик с различными напитками и закусками и стул с высокой спинкой. На стене, прямо над кроватью, висела картина с улыбающейся во весь рот девушкой в чепчике. Картина была отвратительной на мой взгляд.

– Сагдана…

В комнате была ещё одна дверь. Я подошел к ней и, толкнув её, оказался в ванной, соединенной с санузлом. За спиной послышался шорох и, вернувшись в комнату, я настороженно прислушался. Шорох повторился. Я медленно подошел к кровати и, встав перед ней на колени, осторожно заглянул под неё.

– Сагдана? Ты…

Она смотрела на меня заплаканными, красными глазками, зажав рот маленькими ладошками, чтобы не выдать себя невольно громким дыханием. Хоть ей и было восемь лет, в её карих глазах горела решимость и что-то ещё… неуловимое.

– Ох, ты, наверное… – Я потянулся к ней рукой, но она оттолкнула её и тихо зашипела. – Ты чего? Выходи, Сагдана, я пришел тебя забрать из этого места.

– Я тебе не верю! Уходи! А иначе… закричу!

– Что?

– Или укушу! Я больно кусаюсь.

– Я пришел тебе помочь, дитя…

– Я тебе не верю! Ты пришел меня изна…

– Нет!

– Мне другие дети сказали! Они сказали, что вы будете предлагать помощь, а потом…

– Я тебя не трону. Прошу, дай мне помочь тебе.

– Я не выйду из под кровати. А если попытаешься меня оттуда вытащить, выцарапаю тебе глаза. Уходи!

– Сагдана, я лишь пытаюсь тебе помочь.

– Уходи!

В дверь постучали. Я застыл. Сагдана тоже.

– Простите. Если я вас побеспокоил, господин м-м-м… Азимов. Ваша платёжная карта… она недействительна. Платёж не прошёл.

Голос за дверью принадлежал администратору.

– Откройте, пожалуйста, дверь, господин Азимов.

– Вот чёрт… – Тихо выругался я и, приложив указательный палец к губам, жестом велел девочке не издавать ни звука. Сагдана кивнула.

Администратор снова постучал и я, встав на ноги, направился к двери и открыл её.

– Ваша карта, она пустая, господин Азимов… О-о-о! А где? Где девочка?

Он озадаченно оглядел комнату:

– Где она?

– Она в ванной. – Спокойно ответил я и, порывшись в карманах, вытащил бумажник. – Наверное, я дал вам не ту платежную карту. У меня их столько, что я забываю в какую кладу деньги… – Я нарочито притворно рассмеялся и, вытащив из бумажника наугад другую карту, протянул её ему. – Эта. Деньги в ней.

Он недоверчиво посмотрел на меня, но всё же, взял карту. Рука его дрожала. Я продолжал спокойно улыбаться.

– Так значит она в ванной? Купается?

– Совершенно верно.

– Но шума воды… странно…шума воды не слышно…

Я пожал плечами.

– Я проверю. На всякий случай, с вашего разрешения, господин Азимов?

– Пожалуйста…

Я жестом руки дал ему знать, что он волен делать, что захочет. Моргнув, он направился к двери ванной и тут я схватил со стола бутылку с вином и разбил её об его голову.

План побега я разработал детально. Но не планировал кому-либо и тем более прилизанному гелем администратору создавать проблему в виде черепно-мозговой травмы. Звон разбивающейся бутылки был негромким или мне так показалось? Кровь, смешанная с красным вином потекла ручьями по лицу и волосам недоноска. Ноги его подкосились, в глазах читалось изумление. Он рухнул, как в замедленной съемке, упал в неестественной позе, подмяв под себя правую ногу. Осколки бутылки, разлетевшиеся в разные стороны, тускло переливались под светом светильников, кроваво-красные капли вина быстро впитывались в светло-коричневый ковер с коротким ворсом.

Из под кровати выползла Сагдана и со страхом на лице посмотрела на меня.

– Ты убил его?

– Нет, дитя. Просто оглушил.

– О нём рассказывали другие дети. Он очень плохой. Он делал ужасные вещи…

– Ясно.

Я протянул ей руку.

– А ты, правда, пришёл спасти меня?

– Да, дитя. А теперь идём.

Немного поколебавшись, она медленно вложила свою маленькую ладошку в мою длань.

– Идем, Сагдана, и ничего не бойся. Я тебя в обиду не дам.

Мы вышли в коридор, и я повёл её в сторону лестницы. В здании был лифт, но использовать его в целях побега было крайне рискованно и неразумно. Неизвестно кто мог находиться на том или ином этаже. Как только мы добрались до лестницы, Сагдана замедлила шаг:

– А как же другие дети?

Я прикусил губу. Она была права. Что будет с другими детьми? Вызволить их из сексуального рабства, насколько бы я этого не желал, я не мог. Но знать, что с ними делают в этом проклятом месте, было невыносимо. Перед тем, как приехать сюда, я много думал, как их освободить, и ни одна идея не показалась мне разумной.

Сагдана. Она была особым случаем. Из-за неё-то всё и началось, из-за неё я и узнал, что твориться в этом здании. Её фотографию, под вывеской «Помогите найти ребенка…», я увидел случайно на плакате, неаккуратно приклеенном к дорожному столбу. Безутешные родители искали её неделю, а то и больше. Ни полиция, ни частные детективные агентства не могли им помочь. Но вот я мог и для того чтобы найти её, мне пришлось связаться с существами, с которыми ни один уважающий себя страж не позволил бы себе даже словом перемолвиться. Я отозвался на мольбы несчастных матери и отца и нашел её сразу же, в течение суток. И вот, теперь, когда нужно было действовать быстро, встал перед вопросом: выпустить одну птичку из клетки и этим, обеспечить ей безопасную и спокойную жизнь или освободить всех пташек и подвергнуть их всех и себя заодно, смертельной опасности?

– Что будет с другими детьми? Ты им поможешь?

Я притворно улыбнулся:

– Я вернусь за ними позже. Ты первая в моем списке на спасение.

– Хорошо.

Мы быстро начали подниматься по лестнице. На нижних лестничных пролетах слышались гулкие шаги. «Неужели за нами?» – невольно подумал я и, остановившись, прислушался.

– Они побежали наверх!

– Быстрее! Быстрее! Не дайте им скрыться!

Мы ускорили бег и, преодолев, как мне показалось бесконечное число ступенек, оказались на крыше. Я огляделся. Дождь кончился. Луна еле пробивалась слабыми лучами сквозь чёрные тучи. С крыши, к другим зданиям поменьше, тянулись толстые кабели. Одним из них я рассчитывал воспользоваться. Сагдана, тяжело дыша, покрутила головой и вопросительно посмотрела на меня.

– Туда!

Мы подбежали к краю крыши. Сагдана со страхом на маленьком личике отступила назад.

– Высоко. Я боюсь.

– Не бойся. – Я снял пиджак и перекинул его через кабель, ведущий к ближнему зданию. – Я не дам тебе упасть. Я привяжу тебя к себе с помощью…

Раздались выстрелы. Я, резко развернувшись, выпустил из рук пиджак и галстук, с помощью которого собирался привязать девочку к своей спине. Сагдана с визгом прильнула к моим ногам. Одна пуля пролетела совсем близко, чуть не задела голову.

– Не заденьте девочку! Не заденьте её! Если с её головы упадёт хоть один волос…

– Я боюсь! Сделай что-нибудь!

Голос Сагданы звучал так, как будто она находилась от меня за несколько километров.

– Прекратите стрелять! Иначе вы убьёте или раните девочку! Прекратите стрелять, я сказал! Она стоит целое состояние! Прекратите палить, шкафы недоделанные!

Крыша быстро заполнялась людьми, одетыми в чёрные костюмы. Среди них сновал недобитый администратор. «Надо же! Быстро оклемался, ублюдок…» – с горечью подумал я.