Кажется, ему все-таки удалось прогнать тогда этого солдата.

Сейчас, сидя под деревом метрах в пятистах от лагеря, Джордж вспоминал этот случай и думал, что будет дальше. Скорее всего, на него доложат офицерам, а значит, могут обыскать. Он как раз закончил осмотр добычи, что успел найти, и отделил то, что он хотел бы оставить себе, от всякой ерунды, не представляющей никакой ценности. После войны это можно было заложить и неплохо навариться. Письма, которые он нашел в карманах убитых, Джордж порвал, не читая, и зарыл в небольшую яму, вместе с остальными ненужными ему вещами. А кольца, цепочки и более-менее сносные часы он решил спрятать на случай, если его будут обыскивать.

Завернув все это в платок, он засунул его в куртку и застегнул ее. Проверив, не сильно ли выпирает добыча, он довольный, с ухмылкой на лице направился в сторону лагеря.

Если так пойдет и дальше, думал он, то мало того, что он сможет переждать на войне те проблемы, которые на него свалились несколько недель назад и послужили причиной того, что он оказался здесь, так эта война еще поможет ему разбогатеть. Улыбаясь этим мыслям, Джордж вернулся в лагерь.

Лагерь постепенно приводили в порядок, убирали разбросанные вещи, возводили разрушенные палатки, укрепляли окопы. Через несколько часов после артиллерийского обстрела все вернулось в прежнее русло. Все обсуждали недавний обстрел и делились историями, как они пережили бомбежку. Погибших оказалось полторы сотни, и, как говорили офицеры, потерь могло быть гораздо больше, если бы у врага было больше времени и снарядов.

Закончив возводить большой тент – казарму, Мэт с товарищами получили приказ направиться в окопы и продолжить работы по их укреплению.

Идя в сторону окопа, Мэт заметил лысого капрала, которого видел ранее в овраге собирающим вещи с убитых солдат. Он курил сигарету и разговаривал с другими солдатами поодаль от него, самого Мэта тот не видел. Решив, что необходимо сообщить капитану, Мэтью сразу направился в сторону офицерской палатки, что была в самом центре лагеря. Около палатки стоял часовой.

– Мне необходимо поговорить с капитаном Смитом, мое имя – капрал Мэтью Аллистер, – сказал Мэт, подойдя к часовому.

Тот зашел в палатку и через несколько секунд вышел. Вслед за ним появился капитан Смит.

– Аллистер.

– Капитан, я заметил того капрала, о котором вам говорил. Мародера.

– Ты уверен, что это именно он?

– Так точно, сэр.

– В таком случае покажи, где он.

Вместе они прошли несколько рядов палаток и остановились около одной. Мэт выглянул из-за угла.

– Тот, что курит, – сказал Мэт.

Капитан выглянул из-за угла.

– На каком расстоянии ты видел того капрала в овраге?

– Примерно на таком же, на каком он сейчас, сэр.

– То есть ты абсолютно уверен, что это тот самый капрал?

– Почти на сто процентов уверен, сэр.

– Почти? То есть ты не до конца уверен в этом?

Мэт замялся. Он еще раз выглянул из-за угла палатки. Здоровый, лысый. Да, это он.

– Я полностью уверен, что это именно тот капрал, который мародерствовал в овраге.

– Твои обвинения очень серьезные, Аллистер. Я не хочу вносить смуту, особенно сейчас, когда мы только начали восстанавливать лагерь, притом что на носу выступление.

– Понимаю, сэр. Я абсолютно уверен. Он обшаривал тела убитых.

– Ясно. Возвращайся к своим, если понадобишься, тебя вызовут.

– Есть, сэр.

Мэт направился в сторону своего взвода в окоп, обдумывая эту ситуацию. Недобросовестный капрал решил нажиться на смерти своих сослуживцев. И это в самый разгар войны. «Как можно быть настолько мерзким человеком, чтобы позволить себе такое?» – думал он. Мэт чувствовал, как злость подогревала его кровь. Какая несправедливость и полное неуважение к погибшим солдатам. Какая это низость – опуститься до такой степени, чтобы, как падальщик, рыскать среди убитых. После такого ему дорога под трибунал, а дальше его вернут в Англию и посадят в тюрьму, где ему самое место. Такие, как этот капрал, позорят армию и честь мундира. Его бы при всех высечь розгами за такое.

«Пока не стоит говорить ребятам о случившемся, – думал он. – Капитан, если сочтет нужным, сам расскажет им. Для других это будет хорошим уроком». С этими мыслями он вернулся к своему отряду.

Капитан Смит недолго следил за капралом, на которого указал Аллистер. Тот явно не спешил работать как остальные, вместо этого он сидел на сложенных ящиках и курил сигарету одну за другой. Впечатление он производил не самое приятное. Его внешний вид, то, как неаккуратно он носил форму и как он себя вел, говорило о многом капитану Смиту.

Уж он-то достаточно повидал людей в форме. Именно людей в форме, а не солдат. Для себя он четко разделял эти два понятия. Считал, что если человек надел форму, то это не дает ему права считать себя солдатом. Были еще такие понятия, как устав, честь и долг. Не многие придавали этим словам значение. Для большинства то, что здесь происходило, было приключением и не более того. Капитан Смит это прекрасно понимал. Он прекрасно понимал и то, что за четыре года этой бесконечной и кровопролитной войны армия Британии растеряла достаточно много людского ресурса. Самые лучшие и достойные солдаты либо погибли за годы войны, либо были ранены и отправлены домой. Но продолжать войну было необходимо, а значит, было необходимо принимать всех, кто изъявит желание вступить в ряды вооруженных сил.

Поэтому сейчас, видя новобранцев, он испытывал некое разочарование. Не столько конкретно в них самих, сколько во всем нынешнем поколении. Так мало было среди этого молодняка по-настоящему хороших солдат и еще меньше достойных людей. Никакого уважения ни к солдатской форме, ни даже к флагу своей родины не было у многих из них. Поначалу это его удивляло и злило. Но со временем он стал привыкать к такому положению дел и за это злился на себя самого.

Поправив форму, капитан Смит направился к капралу. Когда он приблизился, его заметили солдаты и начали отдавать честь. Лысый капрал с сигаретой тоже заметил приближающегося капитана и медленно, нехотя, затянувшись сигаретой, встал с ящиков.

Подойдя к нему со всем близко, капитан Смит увидел, насколько тот был высокий и крепко сложенный, и почувствовал резкий и терпкий запах табака вперемешку с запахом пота. К его горлу подступила тошнота.

– Имя, капрал?

– Джордж Коул, – прохрипел капрал.

– Кто твой капитан?

– Э-э-эм-м, капитан Монро, – не сразу вспомнил Джордж.

– Ты идешь со мной. – Капитан Смит направился к палатке офицеров, где должен был быть капитан Монро.

Около палатки офицеров он приказал Джорджу ждать у входа, а сам зашел внутрь. Через несколько минут из палатки вышел солдат и позвал Джорджа внутрь.

В центре небольшой палатки был стол, на котором лежали карты и какие-то документы. За столом сидел капитан Монро – седовласый мужчина лет сорока с серьезным выражением лица. Он грозно смотрел на Джорджа, который встал перед столом. Капитан Смит стоял с руками, сложенными сзади. В дальнем углу палатки за столом поменьше сидел еще один солдат и что-то писал, не обращая внимания на происходящее.

– Капрал Коул, – басом прогремел капитан Монро, – вы хотите мне что-нибудь рассказать перед тем, как я начну задавать вопросы?

– Нет, сэр, – прохрипел Джордж.

– Уверены? – протянул капитан.

– Так точно, сэр.

– Против вас выдвинуты обвинения в очень серьезном деянии. – Капитан сделал паузу, изучая реакцию Джорджа. – Это очень серьезное дело. – специально повторил он. – Утверждают, что вы замечены в мародерстве.

Джордж, не шевелясь, смотрел куда-то в область стола. Не на капитана.

– Как-нибудь поясните ситуацию?

– Капитан Монро, сэр, я не понимаю, о чем идет речь, – озабоченно проговорил Джордж и сделал как можно более удивленное лицо.

– Тебя видели, как ты обшаривал тела убитых солдат, которых санитары относили в овраг. И как ты собирал их личные вещи. Если обвинения подтвердятся, тебя ждет суд и тюрьма в Англии.