Нет. Все намного проще. Это возобновляемый ресурс. Мужество есть в каждом из нас. Мы способны на него в любой момент. В большом и в малом. Физически. Нравственно. Возможности не ограничены – на работе, дома, повсюду.

И тем не менее мужество все еще редкость. Почему?

Потому что мы боимся. Потому что проще не вмешиваться. Потому что у нас есть другие дела, и сейчас время неподходящее. Мы говорим: «Я не воин», словно сражение на поле боя – единственная форма мужества, которая нужна миру.

Мы предпочитаем безопасность. Проявлять геройство? Мне? Это кажется нелепостью. Мы оставляем это кому-то другому – более квалифицированному, лучше обученному, кто меньше рискует проиграть.

Это понятно, даже логично.

Но если так будут думать все, с чем мы останемся?

Советский писатель и диссидент Александр Солженицын сказал: «Напоминать ли, что падение мужества издревле считалось первым признаком конца?»[8]

Величайшие моменты в истории человечества – будь то высадка на Луну, борьба за гражданские права, бой у Фермопил или искусство Возрождения – объединяет одно: храбрость обычных мужчин и женщин. Людей, которые сделали то, что нужно было сделать. Людей, которые сказали: «Если не я, то кто?»

МУЖЕСТВО

[9]

Долгое время полагали, что у мужества две разновидности – физическая и нравственная.

Физическое мужество – это рыцарь, идущий в бой. Пожарный, врывающийся в горящее здание. Исследователь, отправляющийся в Арктику наперекор стихиям.

Нравственное мужество – это разоблачитель власть имущих. Правдоруб, говорящий то, чего не скажут другие. Предприниматель, который начинает бизнес вопреки малым шансам на успех.

Боевое мужество солдата и моральное мужество ученого.

Однако не надо быть философом, чтобы понять, что это фактически одно и то же.

Нет двух разновидностей мужества. Есть только одна. Когда ставишь на кон свою жизнь. В одних случаях буквально, возможно со смертельным исходом. В других – в переносном смысле, например когда речь о финансовых вопросах.

Мужество – это риск.

Это самопожертвование…

Целеустремленность…

Упорство…

Истина…

Решительность.

Когда вы делаете то, что другие не могут или не хотят. Когда вы делаете то, что – по мнению других – не должны или не можете делать. В противном случае это не мужество. Вы должны смело встречать что-то или кого-то.

И тем не менее мужество по-прежнему с трудом поддается определению. Мы узнаем его, когда видим, но его трудно описать словами. Соответственно, цель этой книги не определения. Мужество встречается реже редких жемчужин, и нам нужно рассмотреть его со всех сторон. Изучив его многочисленные фрагменты и сечения, его совершенства и изъяны, мы сможем понять ценность целого. Каждая из точек зрения добавляет нам еще немного информации.

Нам это нужно, разумеется, не для абстрактного понимания добродетели. Все мы стоим перед тем же выбором, что и Геракл. Возможно, занимаем выборную должность. Возможно, стали свидетелем чего-то неэтичного на работе. Может быть, мы родители, которые пытаются воспитать хороших детей в ужасающем мире. А может, ученые, реализующие спорную или нетрадиционную идею. Или у нас есть мечта о новом бизнесе. Или мы рядовые пехотинцы перед началом сражения. Или спортсмены, готовые выйти за рамки возможностей человека.

Во всех этих ситуациях требуется мужество. На деле. Сейчас. Будет ли оно у нас? Ответим ли мы на звонок телефона?

Черчилль сказал: «У каждого человека в жизни наступает момент, когда его, образно говоря, похлопывают по плечу и предлагают шанс сделать что-то особенное, исключительное, соответствующее его таланту. Какая трагедия, если в этот миг он будет не готов к тому, что могло стать его звездным часом»[10].

Точнее будет сказать, что в жизни бывает много таких моментов, много похлопываний по плечу.

У Черчилля было трудное детство: он был нелюбимым ребенком. Требовалось мужество, чтобы игнорировать учителей, считавших его тупым. Чтобы отправиться на войну корреспондентом, попасть в плен и совершить невероятный побег. Нужна была решимость, чтобы пойти в политику. Чтобы менять политические партии. Чтобы участвовать в Первой мировой войне. Мужество требовалось каждый раз, когда он публиковал свои книги. Он пережил ужасные годы в политической пустыне, когда общественное мнение было против него. Затем на арену мировых событий вышел Гитлер, и Черчилль противостоял нацизму в свой звездный час. Требовалось мужество держаться, когда его снова неблагодарно выкинули из политической жизни и он опять оказался в забвении, и мужество вернуться. Мужество заняться живописью в пожилом возрасте и показывать миру свои работы. Противостоять Сталину и железному занавесу и так далее, и так далее…

Исчезало ли мужество на этом пути? Были ли ошибки? Утраченные возможности? Несомненно. Но давайте смотреть на мгновения смелости и извлекать уроки из них, а не сосредоточиваться на чужих недостатках, пытаясь оправдать собственные.

Моменты смелости есть в жизни всех великих людей. Мужество проявляется не только в ключевом поворотном мгновении, но и во множестве более мелких событий. Решение Розы Паркс в автобусе[11] – это мужество… но такими же мужественными были все сорок два года ее жизни – жизни чернокожей женщины на американском Юге, без ожесточения, но с надеждой. Мужество, необходимое для рассмотрения своего дела в суде, – это всего лишь продолжение мужества, которое потребовалось ей для сотрудничества с Национальной ассоциацией содействия прогрессу цветного населения (NAACP), где она стала работать секретарем в 1943 году. Еще больше храбрости понадобилось ей, чтобы добиться права участвовать в выборах в Алабаме.

История пишется кровью, потом и слезами, а затем высекается в вечности спокойной выдержкой мужественных людей.

Людей, которые вставали (или садились)…

Людей, которые воевали…

Людей, которые рисковали…

Людей, которые выступали с речью…

Людей, которые пытались…

Людей, которые победили свои страхи, которые действовали храбро и мужественно и в некоторых случаях вышли на новый, более высокий план бытия. Все они вошли в зал героев как равные.

Мужество призывает всех нас по-разному, в разное время и в различных формах.

Прежде всего – подняться над страхом и трусостью. Затем – быть смелыми, невзирая на стихии, трудности и ограничения. И наконец, оно призывает нас к героизму, возможно всего лишь на один величественный миг, когда это зов сделать что-нибудь для другого человека, а не для себя.

Какой бы зов вы сейчас ни слышали, важно то, что вы ответите. Важно то, как вы будете действовать.

В уродливом мире мужество прекрасно. Оно позволяет красоте существовать.

Кто сказал, что оно должно быть редкостью?

Вы взяли в руки эту книгу, потому что знаете – это не так.

Какие силы сдерживают мужество? Почему нечто настолько ценимое оказывается настолько редким? Что мешает нам делать то, что мы можем и должны делать? В чем источник трусости? Страх. Фобос[13]. Невозможно победить врага, которого вы не понимаете, а страх во всех его формах, от ужаса до апатии и ненависти, – враг мужества. Все мы сражаемся со страхом. Поэтому нам нужно изучить его, познакомиться с ним, разобраться с его причинами и признаками. Вот почему спартанцы построили храм страху-Фобосу. Чтобы он был рядом. Чтобы видеть его мощь. Чтобы защититься от него. Храбрецы – не те, у кого нет страха (людей без страха не бывает); это те, кто сумеет подняться над страхом и управлять им. Фактически без этого невозможно величие. А вот о трусах ничего не написано. Ничего не запомнилось. Ничто не вызывает восхищения. Назовите хотя бы одно хорошее дело, для которого не потребовалось бы хотя бы несколько секунд храбрости. Поэтому, если мы хотим быть великими, мы должны сначала научиться побеждать страх или хотя бы подниматься над ним, когда это потребуется.