— Пошли за ней, попробуем её перехватить.

Зал тренера Минхо.

— Я не убивал Ёнхвана, — амбал скрещивает руки на груди, сверля взглядом обоих копов.

— Мы подняли записи, — спокойно объясняет Хосок, хотя до этого качка вряд ли что-нибудь дойдёт. — Тяжкие нападения — ваша тема.

— Это были драки в баре, уроды нарывались. Я не убийца и не садист, — уверяет Минхо их обоих, внимательно присматриваясь к хитрому прищуру своего якобы ученика.

— Ты точно садист. У тебя был огромный выброс эндорфинов от выламывания рук, расширенные зрачки, румянец. Тебе нравится делать людям больно, — абсолютно спокойно, даже с каким-то наслаждением, Гук рассказывает о своих наблюдениях и улавливает нервозность на чужом лице.

— А ещё ты спишь с бывшей Ёнхвана. Ты всем клиентам предлагал такие услуги? — с усмешкой спрашивает Хосок.

— Я не заметил этой опции на листовке, — поддерживает младший коллега.

Дженни и Джису делятся, решают окружить её, чтобы у женщины не было возможности удрать. Они связываются по рации, которую Ким раздобыла предварительно ещё в участке. Госпожа О ходит по сухим листьям, только местами засыпанным снегом, внимательно высматривая что-то.

— Это восточнее места убийства, — докладывает Джису, нажав на кнопку рации. — Думаю, она что-то ищет.

— Возможно, нож, которым она заколола Ёнхвана, — предполагает Дженни. Несмотря на то, что изначально на месте преступления репортёрши не было, она знает, что произошло, знает о догадках полиции и видела тело мужчины в морге относительно недавно, к тому же её знания относительно недавно дополнила напарница. — Может, она закопала его в лесу.

— Лучше снова вызвать сюда криминалистов, расширить зону поиска, — вздыхает детектив. Госпожа О садится у какого-то дерева и начинает копаться в земле. — Подожди, она копает. Где ты? — Джису прячется за дерево, чтобы не попасться на глаза.

— В минуте от тебя, жди.

— Ладно, не спугни её. Если она испортит улику, она может… — она выглядывает обратно, и сердце ухает в груди. Уже никого поблизости нет. — Я её потеряла.

— У нас с ней ничего особенного, у неё слишком сложное прошлое, — сглатывает Минхо.

— Какое прошлое? — заставляет его разговориться Чонгук, пристально смотря в глаза. Хосок не мешает им вести весьма полезный диалог.

— Четыре месяца назад Ёнхван потребовал отдать ему полную опеку над Джихуном. Она сходила с ума…

Джису осматривается и достаёт пистолет, рядом хрустит ветка дерева, и кто-то перехватывает её сзади за шею, так неожиданно, что она роняет оружие из руки и хватается за женский локоть, пытаясь ослабить хватку. Воздуха катастрофически начинает не хватать, в ушах появляется звон, перед глазами пляшут тёмные пятна. Лёгкие горят, она не может даже прохрипеть что-то членораздельное.

— Каждую ночь она приходила сюда в бешенстве. Я научил её, как использовать этот гнев, — продолжает рассказывать Минхо.

— Чему именно ты её научил?

— …Всему.

Джису громко кашляет и пытается глотнуть воздуха, пока женщина надавливает на горло и буквально висит на ней, служа тяжёлым балластом. Ким видит только сухие ветки, кроны деревьев, чувствует, что отключается, мыслей в голове уже давно нет. Она едва соображает, доставая из кармана что-то, что неприятно давит на бедро, и вкладывает палец в углубление, распыляя содержимое флакона за своё плечо. У уха раздаётся вопль, рука с шеи моментально сходит, у неё снова есть доступ к кислороду. Джису падает на землю, пытаясь прийти в себя как можно скорее. Кристал кашляет и сгибается пополам, вырывая на снег, пока детектив группируется и становится позади, хватая её за куртку.

— Никогда не подкрадывайся к копу!

— Джису! Ты в порядке?! — прибегает Дженни, держа в руке железную трубу, которую находит где-то в кустах по дороге. Ким кивает, всё ещё тяжело дыша. — Я нашла зарытый клад, — она показывает ей какую-то ткань. Естественно, найденное Чон держит в перчатках. — Это окровавленный свитер. Достаточно тёплый для зимней ночи… и чтобы заколоть мужа.

— Руки, — приказывает Джису и дёргает женщину за запястья, сковывает их железными наручниками. — Вы арестованы по подозрению в убийстве.

◎ ◍ ◎

Женщина сидит в камере допроса, понурив голову и сцепив ладони в замок на столе. Из подсобки за ней наблюдают Хосок с Чонгуком. Она ничего не говорит и не собирается идти на контакт с полицией, и это удручает каждого. А ещё парень не может понять, каким образом в эту авантюру включена его младшая сестра.

— Хён, в этом нет смысла, — выдаёт парень. Дверь открывается, и к ним заходит Джису, стряхивая с вымытых рук лишние капли.

— В лаборатории проверяют кровь, которую мы нашли на свитере, — докладывает она и смотрит на младшего. Он всё глядит на апатичное лицо подозреваемой за окошком и думает о своём. Все прекрасно понимают, какие мысли его донимают прямо сейчас. Такие, как и всегда. — Она убила его, Гук.

— Она не подходит по профилю. У Кристал комплекс Иокасты, а не садизм, — повторяет парень в который раз.

— Значит, она заботится о сыне. Если она решила, что Ёнхван заберёт его, заберёт её сокровище, она бы убила его. Её нашли на месте преступления при попытке уничтожить улики, — девушка присаживается на стол, скрещивая руки на груди.

— Мать с комплексом Иокасты слишком увлечена сыном, чтобы пырнуть кого-то раз сто для удовольствия! — настаивает Гук на своём, бросая короткие взгляды на неподвижную подозреваемую.

— Может, это было не для удовольствия. Может, твой профиль неверный, — это заставляет младшего вздрогнуть и медленно опустить глаза. Хосок, наблюдавший за ними двумя, решает внести свою юридическую копейку в разговор.

— В деле замешан ребёнок. Такого же возраста, как ты, когда… — они встречаются взглядами, и старший поджимает губы. — Я вижу, ты не можешь выкинуть это из головы. Не мучай себя.

— Кристал этого не делала.

Между ними появляется напряжённое молчание, и только сопение прихворавшего Гука разрушает его. Троим коллегам приходится прийти к компромиссу.

— Давай выясним.

Все они перемещаются в комнату допроса после того, как из лаборатории приходят сведения о том, кому же всё-таки принадлежит кровь на одежде. Джису садится напротив госпожи О, Чонгук располагается слева от неё, скрестив руки на груди, а Хосок становится по правую сторону, убрав руки в карманы брюк.

— На свитере кровь Ёнхвана, не так ли? — задаёт вопрос первым именно старший, как заместитель Намджуна и временно главный в Сомун. Ему ничего не отвечают.

— ДНК не лжёт, Кристал, — мягко произносит Джису. — Это ваш свитер. Вы спрятали его в лесу после случившегося. Вы убили Ёнхвана, так?

Снова тишина, которая не нравится никому из присутствующих копов. Чонгук закатывает глаза и отводит взгляд в сторону. Он знает, что это не она, прекрасно это понимает, но вдруг они все слышат отчётливое «да» и вздрагивают, прислушиваются.

— Да. Я это сделала, — естественно, двое из них вполне ожидают такой честный ответ, но не Гук. Он всё ещё отказывается верить, поэтому настаёт его очередь задавать вопросы.

— Что именно сделали?

— Я убила Ёнхвана. Я этого не планировала, но… он забрал моего сына. Я должна была остановить его, — все её слова звучат так знакомо, у мужчины появляется острое чувство дежавю, и он бросает взгляд на Джису, всё ещё сидящую за железным столом допроса.

— Верните её в камеру, — обращается Хосок к охране. — Я позвоню прокурору и в социальную службу.

Женщину уводят, Джису следует за ними, чтобы проследить за тем, как подозреваемую проводят до камеры — начавшая недавно работать практика, хочется убедиться самой в прочности замков и решёток. Тем временем Гук с Хо остаются вдвоём в помещении.

— Мать с комплексом Иокасты — садистка. Профиль не подходит, — отчаянно твердит младший, с надеждой смотря на коллегу, надеясь, что тот его поймёт. Надеясь, что всё-таки окажется прав.

— Этот подходит. Мне жаль, Гук…

— Ох, я облажался, — сдвинув брови к переносице, произносит сожалеюще психолог, убирая руки в карманы штанов. Ему стыдно теперь смотреть на старшего.