В конце, перед заключительной информацией о последней встрече с ночным гостем, еще раз звучит тема, начатая увертюрой. "Холодная и унылая краса" ночи - и мысли и чувства, навеянные на рассказчика услышанной от "соколинца" бродяжьей одиссеей. "Сумрачные грезы" - и "горный орел, который реет, тихо взмахивая свободным крылом": это "молодая жизнь, страстно рвущаяся на волю".

Письмо к Короленко о музыкальности "Соколинца" Чехов писал в январе 1888 года, когда сам создавал свою поэтическую "Степь". Уроки Короленко, художника-музыканта, слышатся в этой знаменитой чеховской повести. И не стал ли рассказ Короленко о побеге с Сахалина одним из толчков, привлекших внимание Чехова к каторжному острову, на который он отправится два года спустя? В своем письме Чехов правильно угадал то восприятие мира, которое владело Короленко в эти годы, после возвращения из сибирской ссылки. Как позже напишет Короленко, жизнь представлялась ему "могучим гулом морского прибоя, в котором, однако, есть своя гармония".

К типу людей, подобных "соколинцу", Короленко не раз возвращался в своих рассказах. В рассказе "Марусина заимка", также начатом в ссылке, но завершенном через полтора десятилетия, Короленко рисует три контрастных характера. "Вечный работник" пахарь Тимоха, хозяйка таежной заимки Маруся, как "молодая искалеченная лиственница", со своей мечтой о простом человеческом счастье, - и удалой охотник Степан, "беспокойный, неудовлетворившийся", которого то же "неутолимое желание", что и "соколинца", срывает с места, уводит от оседлой жизни.

И в повести "В дурном обществе", далекой по теме, по жизненному материалу от сибирских рассказов, Короленко пишет о людях, отвергнутых обществом, бросающих ему вызов. Колоритный Тыбурций, находящийся на самом дне жизни, - носитель поэзии, свободы, гордости, независимости. Как и сибирские бродяги, Тыбурций - прямой предшественник романтических босяков из ранних рассказов Горького.

Итак, сибирские встречи и впечатления открыли Короленко много нового в русском мужике, но не ответили до конца на неотвязные вопросы о народе и его грядущих судьбах. С одной стороны, такие, как Макар, труженики и мученики, грешные и святые, но бесконечно бедные сознанием своего положения. Работать и нести тяготы - вот весь их удел. С другой стороны, не решают сомнений и люди, подобные "соколинцу". В них неистребимо стремление к "вольной волюшке" - но только для себя. Они вырваны судьбою из земли, не хотят и не могут пустить в нее корни. Изменить в жизни таких, как Макар, их собственный порыв к воле ничего не может.

Что же такое "народ истинный"? И как соединить в одном понятии "народ" - "непосредственные брюховые и животные интересы", смирение и покорность, отсутствие, казалось бы, "малейших запросов нравственного и умственного свойства" - и затаенную тягу к воле, к справедливости, нерастраченные силы? Где же правда о русском народе? Эти вопросы продолжали стоять перед Короленко и после возвращения из сибирской ссылки. Ответа на них он искал не в народнических теориях, а все пристальнее вглядываясь в народную жизнь.

По-новому подошел к ответу на вопросы о народе Короленко в рассказе "Река играет". Рассказчик, "проходящий", сравнивает два поражающих его явления народной жизни. Богомолья, секты разных толков, все эти "заупокойные молитвы над заснувшей навеки народной мыслью" - и тоже словно дремлющие, скованные либо ленью и безалаберностью, либо бесшабашной пьяной гульбой, но просыпающиеся в минуту опасности сила, сноровка, решительность действий. И с тем и с другим он сталкивается на берегу "играющей" в короткое время разлива красавицы Ветлуги, которая обычно, наверное, смиренно участвует в незаметных и неизбежных трудах человека.

В русской природе, в жизни реки ищет "проходящий" ответ на не дающую ему покоя думу о русском народе. Что же составляет его сущность? Духовная спячка, физическая лень, пустота бездействия, словесных бесплодных споров, гульбы и пьяного самоистребления - или тот резкий взлет духовной и физической собранности, готовность противостоять стихийной беде, смертельной опасности, которую обнаруживает перевозчик Тюлин посреди речной круговерти?

Словно сталкиваются две стихии, необузданные, внезапно находящие и так же мгновенно способные схлынуть, войти в спокойные берега. Да, взыгравшая река, природная стихия многое могут объяснить в загадке тюлинского характера, поведения и образа жизни. Шум реки - непрерывный звучащий фон, напоминающий о главной теме рассказа.

И еще одно направление раздумьям читателя давали эти "эскизы из дорожного альбома". В начале и в конце рассказа звучат поэтические строки: "Все это было когда-то, Но только не помню когда..."

Это направление - русская история, прошлое русского народа.

Короленко в своем рассказе не делает пояснений, отчего увиденное на берегу Ветлуги заставляет его задуматься, где и когда прежде "все это было". Можно вспомнить предшественников Тюлина и в русской истории, и в русской литературе. Один из них - Тихон Щербатый, мелькнувший среди сотен персонажей эпопеи Л.Толстого "Война и мир". В обычное время деревенский шут, в минуту смертельной опасности, нависшей над Отечеством, он делается партизаном, твердым и упорным в уничтожении врага. Но будет изгнан враг - и вчерашний герой вновь станет Тишкой, растворится в общей массе. Толстой в этих скрытых до поры до времени потенциях русского народного характера видел причину спасения России в Отечественной войне 1812 года.

У "Реки играет" был внимательный и влюбленный в этот рассказ читатель, который продолжил мысль автора именно в этом направлении, в глубины истории. Этим читателем был Горький. Он считал, что образ Тюлина дает ответ на такие загадочные и могучие явления русской истории, как Козьма Минин и Пугачев. В канун великих потрясений начала XX века Горький увидел в герое Короленко предвестие того, что не "навеки заснула" народная мысль и сила, что русская история будет двинута вперед "могучим толчком", который способны дать ей миллионы безвестных Тюлиных.