— Даже спасибо не сказал… — фыркнула Лив и пошла к двери, чтобы перевернуть табличку с «закрыто» на «открыто» и забрать пакет, о который мужик чудом не споткнулся. — Ну и ладно! Лучше расскажи, новости из Академии были?

Стоило сестре заикнуться об Академии, как из головы вылетели все последние события, и сердце пропустило удар.

«Так. Спокойно-спокойно, — начала я сама себя уговаривать. — А то сюрприз испортишь».

Собрав всю волю в кулак, я с каменным лицом и без слов (побоялась, что голос выдаст мою радость) вытащила из кармана письмо и протянула его Лив, когда она вернулась к стойке. Сестра с подозрением и внимательно ощупала меня взглядом, прежде чем забрать бумагу, и, освободив руки от пакета, принялась взволнованно читать, а я наблюдать, как ее взгляд пробежал по строчкам, а потом остановился, и глаза удивленно распахнулись.

— Зачислили? — с трепетом прошептала сестра, а я не выдержала и радостно подпрыгнула:

— Да!

Спрятав дрожащие губы за ладонью, она подняла на меня блестящий от слез взор, а потом вовсе кинулась мне на шею:

— Я знала! Знала, что у тебя все получится!

Я тоже с радостью распахнула свои объятия и, зарывшись лицом в плечо сестры, вдохнула родной запах лаванды и мирта.

— Все благодаря тебе, Лив, — кусая губы, произнесла я, и это была чистая правда.

Когда мамы и папы, а потом и бабушки не стало, Лив взяла на себя всю заботу обо мне и нашем магазинчике. Сестра вкалывала днями и ночами, чтобы я смогла получить достойное образование в школе ведьм, а потом исполнить свою мечту и поступить в Академию.

Я, в свою очередь, всегда старалась ей помогать, но обучение, а потом подготовка к вступительным экзаменам Академии отнимали почти все свободное время. Да и общение с людьми у меня никогда не задавалось, взять, например, сегодняшнего клиента… Еле сдерживалась, чтобы не грубить, потому что грубость в нашем деле — верный путь к разорению. К тому же я в торговле, не сказать, чтобы сильна, поэтому если и была от меня польза, то лишь в смешивании лекарств да лечении магических недугов — по ним я прочла все доступные мне книги.

— Не только благодаря мне, но и тебе, — отстранилась сестра и улыбнулась, коснувшись моей щеки. — Я горжусь тобой, Лала. Ты каждый день старалась и не только для себя, но и для меня. И раз такое дело…

Она заглянула в пакет, который оставила на стойке.

— Предлагаю отметить самым вкуснейшим, нежнейшим и обалденным!.. Тортом!

Сестра вытащила белую бумажную коробку, на которой я прочла переливающееся разными цветами название: «Волшебные пряники».

Да это же самая крутая кондитерская на всем белом свете! Мало того, что торты у них объеденье, так они еще и заговоренные, отчего надолго остаются свежими. И не просто надолго, а о-о-очень надолго! Кто-то даже говорил, что спустя полгода они все еще были такими, словно их только-только приготовили.

— Лив! Он же теперь как чугунный мост стоит!

— Брось, Лала, — отмахнулась сестра. — У них были скидки, готовили практиканты, вот я и не смогла устоять.

Сестра торжественно открыла коробку:

— Та-дам!

А мое лицо так и вытянулось, когда я прочла на белоснежной кремовой верхушке: «Пшел нахрен этот Академический Совет!» Именно «Пшел» — либо буква «о» пала жертвой, чтобы поместилась вся фраза между синими розочками, либо практиканты так пошутили.

— Похоже, не так уж ты верила в мое поступление, — насмешливо вскинула я бровь.

— Что? — не поняла Лив, а как сообразила и взглянула на торт — тут же зарделась. — Упс! Ошибочка вышла.

Она сию же секунду захлопнула коробку и достала из пакета другую, в точности такую же, после чего опять торжественно представила:

— Та-дам!

На этот раз на торте была другая надпись: «С поступлением в Академию!» А сестра свела брови домиком и посмотрела на меня щенячьим взглядом:

— И давай сделаем вид, что ничего не было. Ты же понимаешь — это было не сомнение, а перестраховка.

Я прыснула и отмахнулась:

— Режь торт, Лив, а то завалится очередной недовольный, и жди потом до вечера, — сглотнула я собравшуюся во рту слюну от вида белоснежного торта. — А до вечера я не…

И тут меня осенило:

— Слушай, а где Котя?

Эта усатая морда хоть и самостоятельный представитель кошачьих, но обособленным, а особенно тихим, никогда не был. Да еще больше меня любил сладости. Поэтому странно, что мы тут о торте говорим, а он не выдвигает своих кошачьих требований на долю торта.

Мы с сестрой быстро огляделись и да… Нашли кота. Желтый, точно спелый лимон — этот цвет Котя принимал, когда испытывал сильное любопытство — и с растопыренными длинными усами, он гонял лапой несчастный розовый цветок, который я отвлеклась и не успела убрать.

— Котя, не тронь! — воскликнула я.

Кто его знает, что мужик вырастил — вдруг цветок ядовитый. Поэтому я схватила пинцет и бросилась спасать кота. А тот, заметив меня, выдал недовольное «Мяу» и попытался схватить зубами свое «сокровище», но я успела первой, и только пинцет сомкнулся на розовых лепестках цветка, как… Пф! Мне и коту в лицо полетело розовое облако.

От неожиданности я, конечно, его вдохнула и зачем-то задержала дыхание. А у Коти зрачки расширились, усы еще сильнее растопырились, и выдал он такое игривое: «Мур-р-р», которое я в жизни от него не слышала.

Ни с того ни с сего кот начал кататься по полу. Сестра кинулась ко мне с взволнованным криком: «Лала!» А мне вдруг резко подурнело от предположений, чего же такого нам довелось надышаться. И будто печали мало — колокольчик над дверью звякнул, и в магазин вошли Красные плащи.

Глава 3

Там, где одна беда, порой случаются две, а то и все три. Я надышалась какой-то дряни, но слава белладонне пока в своем уме, в отличие от Коти, который огласил утробное «мяу», окрасился в бордовый цвет с золотыми полосками и выскочил в дверь, стоило ей открыться. Чуть «гостей» наших не посшибал. Однако за Котю я сейчас волновалась меньше всего.

Этот пушистый комок перепробовал в нашей лавке (пока мы не видели) все, до чего только смог дотянуться. Однажды вовсе сгрыз целый корень мандрагоры, и ему хоть бы хны. Опьянел чуток и все… С тех пор валерьянка у него больше не в почете, а мы узнали, что ядовитые растения Котю не берут. Только дурманят, что, впрочем, не удивительно — Котя все-таки у нас волшебный. Кто-нибудь видел еще одного кота, который умеет менять цвет в зависимости от настроения? Вот и я не видела, кроме одного раза, когда возвращалась со школы домой и подобрала синего котенка в луже. С тех пор Инокотий живет вместе с нами… Или мы с ним — этот момент я еще не совсем поняла.

Ко всему прочему яда в цветке точно нет, а если бы и был — я бы сразу его почуяла. На все ядовитое у меня аллергия — чихать начинаю (очень полезное свойство для фармага). А если яда нет, значит было что-то другое, что подействовало на кота, но не на меня. Интересненько… И вот надо было в такой ответственный момент, когда я нашла что-то столь занятное, а может неизведанное или вовсе запрещенное, заявиться Красным плащам?

К счастью, я успела схватить с пола цветок и спрятать его за спину, а умница Лив наступила засохшие бутоны и растерла их в порошок прежде, чем в магазин вошли трое в темно-синей форме и красными плащами на левом плече.

Двое из них были мало чем примечательные: угрюмый блондин и брюнет с осунувшимся и скучающим лицом. А вот у второго — высокого, стройного мужчины с длинными огненно-рыжими волосами, янтарными глазами, чей взгляд прожигал насквозь, волевым подбородком да вообще с кричащим обликом: «Я на всю голову аристократ!» — из примечательного, помимо прямого шрама на левой скуле, я заметила на золотистом эполете… Спаси меня белладонна! Знак двух скрещенных мечей.

Да это же боевой маг! Ко всему прочему лейтенант! И какого, спрашивается…

Колокольчик снова звякнул и следом за Красными плащами ворвался наш старый знакомый:

— Это они! — зашептал он, тыча пальцем-сарделькой уже в нас двоих: меня и Лив. — Это все они…