— Все плохо? — жалобно пролепетал пуще прежнего побледневший мужик, а я растерялась, не зная, что бы ему такого утешительного сказать.

Да он реально весь зеленый! Будто отросток какого-нибудь ротанга. В жизни такого не видела. И что это за шишечка там такая?

Я сощурилась и мысленно выругалась: «Вот же… Света недостаточно». Но не стала требовать от мужика спускать портки ниже, а щелкнула пальцами и призвала огненный шарик, дабы добавить света. Мужик пискнул при виде опасного объекта рядом со своей ширинкой и чуть не отпрянул, а я снова присвистнула. Да это же цветочный бутон! Обалденная жуть!

— Сколько мятных капель добавили?

— Шесть!

— Жаль не семь, — покачала я головой.

— А надо было семь?

Я исподлобья глянула на бледного мужика:

— Нет, восемь, чтоб точно отсох.

— Вы еще надо мной издеваетесь?! — снова закипел он, но вдруг его лицо вытянулось и стало отрешенным.

А бутон размером чуть меньше большого пальца дрогнул и распустился нежным розовым цветом. Да такой он был красивый! Да такой пушистый! Чем-то на хризантему похожий. А мужик издал странное и немного вожделенное «ах!», после чего весь осунулся, посерел и без сознания рухнул на пол.

Ну вот. Приехали.

Глава 2

Вот теперь мне стало страшно. Клиент без сознания, стремительно белел, а цветок становился все больше и больше. Набирал цвет. Пушился… Скоро на ладони у меня не поместится.

«Ой, беда…» — подумала я, наблюдая, как еще парочка бутонов начали наливаться. Если они распустятся… Ух!

Щелчком пальцев я погасила огонек.

«Дело дрянь».

Совсем дрянь, потому что я еще ни разу такого не видела, а у меня богатый опыт на всякие диковины. В тринадцать лет пекарю с соседней улицы рога вылечила… Ну как, вылечила. Пришлось подождать созревания, как у оленей. Немного ускорить рост, а когда рога отвалились — предотвратить новый. До сих пор трофей висит над входом в кладовую. Лив не позволила мне стереть его на реагенты и оставила на память о моем первом подвиге.

Потом был жабий язык у торговки на рынке (много болтала, вот и прокляли). У другой дамы — копыта. У еще одного мужика не задалось лечение храпа: додумался закусить лекарство свининой. Сказано же было! Перед сном не заедать и не запивать. Так целую неделю досаждал жене хрюканьем, пока она его со скалкой в руках к нам не погнала. А теперь… Вот. Мужик.

Да чтоб этого мужика! Не дай белладонна, он сейчас помрет в нашем магазинчике!

Я бегом кинулась в кладовую, но вспомнив о сестре, схватила маленькое белое полотенце и накрыла проблемное место клиента. Все-таки негоже лежать посреди магазинчика да еще вот так… напоказ. Оливия у меня душа нежная, но стойкая. За нее я не волновалась. А вот Инокотий — любопытный, точно не пройдет мимо.

Причитая на чем свет стоит, я наконец-то вбежала в кладовую. Семь потов спустила, пока тащила оттуда наш экстренный чемоданчик и бахнула его на прилавок. Склянки у стены дружно звякнули.

Открыв чемодан, я стянула с головы шляпку. Кинула ее на стол. Сдула упавшую на глаза темную прядь и… Дзынь!

— Лала! Мы… пришли.

Голос Лив упал при виде распластавшегося на полу мужика, а Котя выдал заинтересованное:

— Мяу?

А приглядевшись, распушился, зашипел и сменил цвет с черного на огненный красный.

— Что? Опять? — опустила плечи Лив и выронила на пол пузатый бумажный пакет.

— Опять, — согласилась я, попутно закидывая ингредиенты в самонагревающуюся стеклянную колбу. — Смешал настойку скальников с мятными каплями… И, Лив, Котя прав — код красный.

Только она услышала заветные слова, как вмиг посерьезнела. Бросилась к мужику и приподняла платочек.

— Ого! — ахнула сестра. — В жизни такого…

Осеклась и помолчала, а потом выдала:

— Да обалдеть!

Чую-чую родственную душу…

— Обалдеем, когда не очухается, — заметила я, засыпая в бутылочку заранее отмеренный порошок из пестиков антуриума. — Эта штука тянет его жизненную силу.

Лив подняла на меня полные тревоги зеленые глаза:

— Знаешь, что с ним?

— Понятия не имею.

— Похоже на вождецветы, — хмыкнула она и, хмурясь, оглядела нашу проблему с разных углов. — Очень странные вождецветы.

Откровенно говоря, я тоже сначала подумала на них. Но вот досада: вождецветы, из которых готовят приворотные зелья и одурманивающие духи, не растут на человеческих органах. К тому же живых. Обычно для них нужен… Ну, особый субстрат, например, из бычьих яичек.

— Так.

Лив выронила край платочка и, закатывая рукава песчаного цвета рубашки, кинулась мне на помощь, попутно поинтересовавшись, что я готовлю. А как узнала, что зелье отмены, взяла из чемодана законсервированные магией стебли чистотела и принялась давить из них сок, как вдруг:

— Котя! Не трожь!

Я чуть не вздрогнула и не накапала в колбу больше капель утренней росы, чем положено, а когтистая лапа пожелтевшего от любопытства Инокотия замерла в опасной близости от полотенчика, прикрывающего мужика. Недовольно мявкнув и растопырив усы, кот прижал уши и сменил цвет шерсти на черный. Вот же негодник. Шкодит и еще огрызается.

— Будешь распускать лапы — получишь по мохнатой заднице, — пригрозила ему Лив, на что кот недовольно забил хвостом по деревянному полу. Да еще глазами сверкнул так, словно подумал: «Будь я больше — это ты бы отхватила по своей заднице».

Лив быстро накапала в колбу сок чистотела, а я хорошенько взболтнула уже бурлящее содержимое, и жидкость в бутылочке сменилась с бледно-желтого цвета на светло-голубой. Готово! Идеальные пропорции.

Зелье отмены — одно из самых сложных. В него входит много ингредиентов, и чтобы его приготовить нужно точно знать: что, сколько и в какой последовательности добавлять, поэтому не каждому фармагу по силам его создать. Многие попросту боятся с ним связываться, ведь одна ошибка — и зелье отмены превращается в зелье усугубления, из-за чего самая обычная бородавка может стать настоящим проклятием. Но мы с Лив долго учились, чтобы чуть ли не с закрытыми глазами уметь создавать зелье отмены. На всякий случай создали экстренный чемоданчик, где на каждый жизненный случай лежали заранее заготовленные и отмеренные ингредиенты. Будем верить, что сейчас, в спешке, мы тоже нигде не напортачили.

«Ну, мужик, — опустила я длинную пипетку в колбу. — Белладонна с тобой».

Лив осторожно приподняла полотенце, а я три раза капнула на этот… ротанг. Хмыкнула и капнула еще раз. Нежно-розовый цветочек тут же дрогнул и с тихим щелчком отвалился. Набухшие бутоны тоже попадали, но в отличие от распустившегося цветка, быстро ссохлись. А «ротанг»… Не только стал терять свой насыщенный зеленый цвет, но и стремительно уменьшаться в размерах! Упс… Неувязочка случилась. Ну, да ладно. Главное — мужик жив остался. Потом еще раз увеличит — лишь бы у толкового фармага, а то опять будет мучиться с потенцией.

— Белладонна, Лив! Опусти полотенце! — поморщилась я и отвернулась.

Мда, ротангом он выглядел посимпатичнее. А сейчас: бр-р-р…

Сестра усмехнулась и наконец-то прикрыла эту срамоту, а мужик порозовел, точно молодой поросенок, застонал и открыл глаза.

Тишина.

Под фырканье Коти, который принялся обнюхивать его жидкие волосы, клиент перевел взгляд на Лив, сидевшую возле него на корточках. Опять побледнел. Покраснел. Затаил дыхание, что не удивительно. Лив девушка красивая: высокая, темноволосая, зеленоглазая, смуглая и тонкими, аристократическими чертами лица — вся в папу! Мужчины при виде нее замирали, точно громом пораженные. А при виде меня: бледной, мелкой, с волнистыми волосами цвета темного шоколада и светло-голубыми глазами — тоже, конечно, замирали. Только со словами: «словно призрак в душу заглянул». Но я не обижалась. Обычно. Подумаешь, бледная… Все потому что много времени провожу за книгами и в лаборатории. А глаза… Ну, мамины у меня глаза.

— Как ваше… — начала было Лив, но мужик как завопил!

Хотя завопил — громко сказано. Запищал, точно мышка. Сдавленно так. Глазища вытаращил, побагровел, схватился за… Кхм. Полотенце. Вскочил на ноги, обронив на пол засохшие бутоны и распустившийся цветок, а потом, спотыкаясь, рванул к выходу, попутно застегивая штаны. Вот же… Даже полотенце в них заправил. Правда, наполовину. А колокольчик в панике звякнул, когда дверь захлопнулась, а мы с Лив и Котей так и остались асскажет на нее смотреть. Бывает же…