Тяжёлые ритмичные удары, сотрясавшие всё вокруг, прекратились. Значит, тяжёлая артиллерия сделала что могла, и её можно отправлять наружу — в случае близкого контакта она будет только помехой и возможно, потерей. Теперь очередь полевых стотридцаток и миномётов.

Входная занавесь колыхнулась. В комнате возникли двое джайров, парочка, Лейн и Викка. Они коротко кивнули, огляделись и не увидев у стола свободных мест, непринуждённо уселись прямо на подоконник.

— У нас свежие новости, — пропела госпожа Фламм. — Вот это — главная.

Она скользнула к столу и с великолепной бесцеремонностью выложила на вынутую из кармана клеёнку шесть больших пальцев, перемазанных засохшей кровью. На каждый был прицеплен твёрдый пластиковый прямоугольник с фотографией и именем прежнего владельца. Снимки делались таким образом, чтобы в кадр одновременно попадали лицо и правая рука. Циммель, Дитрих и Людвиг Краузе второй раз за последние дни ощутимо побледнели. Хоть они и бестии, но к таким методам отчёта о сделанной работе явно были непривычны.

На двух пластинках были старые знакомые — председатель Закрытого Города Йозеф и его ближайший сподвижник товарищ Шмидт. Остальные морды мне ничего не говорили, но холёная внешность и почти одинаковая с первыми двумя одежда полувоенного покроя намекали, что вряд ли они простые трудяги или рядовые.

— Отлично, — я кивнул, глядя в глаза Викке. Зелёные как просвеченная солнцем свежая листва, они сверкали ведьминским огнём. — А следующие новости?

— Ваши войска начали обстрел Закрытого Города через несколько минут после того, как моя группа его покинула. Огонь ведётся из тяжёлой ствольной артиллерии и залповых систем. Должна признать, что это весьма впечатляюще… хотя и не так аккуратно, как работаем мы. В любом случае, сейчас там одни руины. Противник лишился основной базы, а полевые лагеря не представляют опасности, в них не осталось никого кроме дежурной охраны. К тому же, два дня назад их хорошо потрепали сводные группы Дитриха и альваров. — она кивнула Воронову.

Её напарник бросил взгляд в окно.

— Зато у вас тут… тесно. Значит, они стянули сюда все наличные силы. Викка, посмотри, я действительно вижу то что вижу?

Чтобы "посмотреть", ей хватило такого же беглого взгляда. Она покачала головой.

— К сожалению, да. И это уже плохая новость.

Повернувшись к нам, Викка наклонила голову. Блеснули украшающие её медно-рыжую шевелюру металлические кольца-заколки.

— Здесь штурмовая пехота зелёных. Это очень трудные ребята. Если они прорвутся к поместью, я не поручусь даже за своих.

Я приподнял брови. Цинично-весёлые джайры вполне могли противостоять тёмным из расчёта один на четверых… значит штурмовики зелёных вообще страшные отморозки и поголовно берсерки? Мы все переглянулись.

— А сколько с тобой сейчас? — спросила Сандра.

— Нас девять. Остальные ждут в разных местах поместья. Но предупреждаю сразу — мы будем с вами до тех пор, пока здесь не станет слишком жарко. Это чтобы снять возможные упрёки.

— Понятно. Никаких претензий, — я встал и подошёл к окну, оценивая расстояние. Километров шесть. Таким темпом орда будет здесь самое большее через полтора часа.

Вошла Марта, сказала, что вернулись загруженные под завязку грузовики, ревнивым взглядом оценила стать госпожи Фламм. В небе мелькнула пара разведчиков, они шли, постоянно маневрируя среди тёмных облачков, возникающих на их пути. Незнакомый голос принёс своевременный, но малоутешительный доклад.

В глубине порядков железноголовых двигались тяжело бронированные машины, похожие на вагоны, именно их разглядел Лейн. Число превышало две тысячи. Оружия на них вроде бы не было, но если каждая несёт хотя бы тридцать-сорок штурмовиков и какая-то часть доберётся до поместья, будет туго. Следом шли самоходные орудия, тоже от полутора до двух тысяч. Видимо, с хода он стрелять не могли, и особой дальностью не отличались, но расстояние скоро сократится…

— Владимир Александрович, дайте на батареи расчёт по этим данным, — я набросал на листе схему. — Скоро будет какая-никакая узость… они туда втянутся по любому. Хрен с ними, с ходулями, а вот технику надо урезать как можно больше.

— Понял, — майор-артиллерист что-то прикинул на этом же листе и принялся передавать на плато целеуказания. Стрельба ненадолго стихла, потом стотридцатки заухали вновь. По приближающимся железноголовым продолжали работать только полковые миномёты. Над равниной поднялись столбы клубящегося жирного дыма, но мало их, мало. Пушечный огонь штурмовиков выкашивал железноголовых, а они продолжали шагать. Это уже не психическая атака, а нечто запредельное. Я поднял бинокль. Бронированные транспорты на гусеничном ходу выпустили отвалы, подобные бульдозерным, только были они клинообразные. Ими они отталкивали с дороги обгорелые туши менее везучих и заодно ровняли воронки, делая дорогу легче для идущих следом.

Несколько чёрных крыльев пронеслись над полем боя в сторону, откуда приближались самоходки. Прижимаясь до бреющего полёта, они выпустили длинные огненные шлейфы. На машины обрушилась жидкая термитная смесь. Следующим заходом — это было отчётливо видно — вниз полетели целые россыпи небольших оперённых цилиндров. Если они падали на землю, там вспыхивал яркий клубок пламени и летели светящиеся брызги, а самоходки лопались на части от взрыва собственных боеприпасов. Кумулятивные бомбы. Ровняя ряд за рядом, колонну за колонной, штурмовики сделали уже шесть вылетов, когда первые железноголовые добрались до предпольных фортов. Артиллерия продолжала долбить транспорты, похожие на взбесившиеся асфальтовые катки, так они пёрли по усеянному исковерканным металлом полю, но очевидно, что почти треть их дойдёт до поместья. Правда, там штурмовиков встретит кинжальный фланговый огонь тяжёлых пулемётов и скорострелок из дзотов, а в качестве сюрприза были приготовлены четыре пушечные башни от модернизированных "Шилок", до поры прикрытые бутафорскими каменными кучами.

Время растягивалось. Казалось, мы работаем в ином его масштабе, укладывая в минуту по две или три. Доклады, приказы, отчёты, оперативные сводки, проверки, всё слилось в сплошную круговерть. Сандра, совсем как опытный зам, взяла на себя дела, которые отвлекали меня от стратегических задач. Штаб союзников, им руководил Циммель, занимался окончательной доводкой флангового удара, который должен будет нанести Дитрих, чтобы расколоть надвое высадившихся штурмовиков, после чего на них навалятся тёмные. Навалятся, это конечно не про них, но вот пребольно грызануть и стремительно отскочить будет самое то.

Прошёл невероятно длинный час. Стотридцатки сворачивали позиции, им здесь больше делать нечего. Они, стреляя до разгара стволов, и так выбили почти половину транспортов, и ещё более пятидесяти высадили десант прямо в поле из-за тяжёлых повреждений. Майор, сумрачно посмотрев в окно, протянул мне твердокаменную руку и молча ушёл. У каждого своя задача. С нами оставались только три батареи самоходок "Мста-С" для оперативного огневого удара и прикрытия тыла. В крайнем случае их орудия можно выложить на прямую наводку. До последней мины отработали своё миномётчики. Только Марта и её лётчики упорно бомбили, заливали термитом, расстреливали из пушек и действовали на психику жуткими завываниями сирен. В отличие от железноголовых, почти что зомби, зелёные были вполне вменяемыми существами, и на них это влияло.

Лейн, постояв у окна несколько минут, что-то шепнул Викке. Она подошла к нам.

— Мы будем на первом и втором уровнях. Скоро мы там понадобимся.

Зона. Поместье. Штурм. Сандра.

Железноголовые сделали то, для чего скорее всего и были предназначены изначально. Их останки и остатки завалили всю видимую часть равнины, но тяжёлые бронированные вагоны на гусеничном ходу лишь немного снизили скорость, распихивая и втаптывая в землю исковерканное железо. Подойдя к поместью метров на шестьсот, они перестроились плотной пологой дугой, а за сто метров стали поднимать передние части корпуса, игравшие роль прикрытия сверху. Все нижние входы мы наглухо замуровали, и теперь зелёные упёрлись в глухие стены. Я наблюдала, как возятся их сапёры — самоходки отстали, терзаемые авиацией.