«Она хотела провести время со мной… ну, или так она утверждает. Но прости, детка. Я рассмеялся. Дети такие дети, клянусь. И неважно, какой они расы. Маленькие монстры».
Он ощутил лёгкий импульс, сообщавший ему, что Уинтер печатает ответ.
«Скажи ей, что она какашка».
Ник едва сдержался, чтобы не расхохотаться в голос.
Вместо этого он напечатал ответ.
«Сама ей скажи. Ты же пока не должна знать. Забыла?»
«Это твоя проблема, трепло».
Он фыркнул, написав новое сообщение. «Я не давал обещания хранить тайну. Я вообще ничего не обещал».
«Ну, скажи ей, что она не получит мороженое, которое я купила для неё, думая, что у неё заболело горло, — написала Уинтер. — Скажи, что я купила мороженое с её любимым вкусом. И что я съем все порции этого мороженого в своём кабинете. Сама. Одно. За. Другим. С особой жестокостью».
Ник усмехнулся.
Тай поддела его ногу ступней.
— Скажи ей, что она тоже какашка, — важно произнесла она.
Ник послушно написал: «Ты тоже какашка, если верить нашему местному симулянту».
«Она правда только что призналась, что относится к тебе как к отцу?»
Ник поколебался.
После небольшой паузы он пожал плечами.
«Да. Мне жаль тебя расстраивать, детка, но она и к тебе относится как к матери».
Но Уинтер уже печатала что-то другое.
«Что, по её мнению, ты должен мне рассказать?»
Ник стиснул зубы.
Он глянул на ребёнка, затем переключился обратно на тёмное пространство своей гарнитуры.
«Мне пора, — написал он. — Я же выполняю обязанности няньки, помнишь? Супер-СУПЕР занят. Гончие Лемурии вот-вот сцепятся с огромным дикобразом…»
«Сегодня вечером мы немного поболтаем, муж», — написала Уинтер.
«Сегодня не могу, жена. Вечер покера с мужиками», — пошутил он.
Но она не повелась.
«Сегодня вечером?»
Ник поколебался.
Затем, бросив на Тай взгляд «ну спасибо, ребёнок», он уступил.
«Ладно, — написал он в ответ. — Пожалуй, нам стоит поговорить об этом. Я ждал, чтобы подтвердить кое-какие нюансы, но об этом мы тоже можем поговорить, — вздохнув, он добавил ещё несколько строк. — Пожалуй, мне надо признаться, что мне нужна твоя помощь, чтобы переварить это. С другой стороны, ребёнок наверняка разберётся со всем за нас обоих ещё до того, как ты вернёшься домой».
Уинтер не написала ответ мгновенно.
Он почти видел, как она сидит там в бледно-голубом платье и думает.
Он снова гадал, как, чёрт возьми, он пережил бы школьные годы, если бы у него была такая учительница как Уинтер, носившая подобные платья.
Постепенно появилось новое сообщение.
«Я принесу ужин, — написала она. — Похоже, тут пахнет семейным собранием, так что я приглашу Мэла и Кит. Дай знать, если у вас есть предпочтения насчёт еды».
— Вегетарианские бургеры! — сказала Тай.
«Один голос за вегетарианские бургеры, — написал Ник. — Что касается меня, в холодильнике предостаточно крови. А для себя возьми что-нибудь насыщенное железом».
«Принято к сведению, — написала Уинтер. — И я буду есть то, что сама захочу, вампирчик».
Он хрюкнул.
Прежде чем он успел придумать хороший ответ, её курсор потемнел.
Ну, похоже, он дал обещание.
Нравится ему это или нет, этот разговор состоится.
Более того, похоже, он состоится при всех.
Ник почти задумался, не стоит ли пригласить Морли и Джордана, чтобы получилось настоящее собрание. Слегка фыркнув себе под нос, он сделал ещё несколько глотков крови.
Когда он взглянул на ребёнка, её глаза вновь казались обеспокоенными.
— Что? — спросил он. — Ты правда так переживаешь из-за нескольких мороженок?
— Когда ты уйдёшь, — сказала она, — ты бросишь меня и Мэла здесь?
Ник моргнул.
Когда её слова постепенно отложились в его сознании, он нахмурился.
Он положил руку на спинку дивана и развернулся на своём месте, чтобы быть лицом к ней. Он несколько секунд всматривался в её светлые льдисто-голубые глаза, и его губы хмуро изогнулись. Она правда выглядела слегка уставшей. Она также выглядела искренне обеспокоенной.
Возможно, это было даже такое беспокойство, из-за которого не спишь всю ночь.
— Уйду? — прямо спросил Ник. — О чём, чёрт возьми, ты говоришь, ребёнок?
— Когда ты уйдёшь обратно, — Тай прижала коленки к груди, и её глаза источали осязаемый страх. — Когда ты и мисс Джеймс вернётесь в мир, где живут ваши семьи, вы бросите нас с Мэлом здесь? Вы уйдёте без нас?
На несколько долгих секунд разум Ника просто перемкнуло.
Он мог лишь смотреть в эти светлые, льдисто-голубые глаза.
Затем он помрачнел.
— Что? — переспросил он.
Пока он наблюдал за её лицом, беспокойство в её глазах усиливалось.
Это выражение нервировало его.
Оно также напомнило Нику, что она была ребёнком.
Может, она и способна улавливать информацию из его разума, но она всё равно трактовала эту информацию по-своему.
— Моя семья мертва, Тай, — прямо сказал Ник. — Если я из другого мира, это ничего не меняет. Я очень сильно любил их, но это было очень давно. Они умерли. Теперь моя семья — это вы. Поняла? Я вас нигде не брошу. По какой бы то ни было причине.
Она повернулась, посмотрев на него.
— Но что, если это не так? — спросила она.
— Если что не так?
— Что, если они не умерли?
— Они умерли, Тай.
— Ты же этого не знаешь, — настаивала она.
— Ну, я многого не знаю, — парировал Ник. — Но некоторые вещи можно заявить с математической точностью.
— Но не это, — сказала она. — Тут нельзя такое заявить. И мисс Джеймс тоже не знает.
Ник нахмурился.
Он собирался снова поспорить с ней, но тут осознал, что видит нечто на её лице… в особенности в её льдисто-голубых глазах. Интенсивность, которой он прежде не замечал. Интенсивность, настаивавшую, чтобы он её услышал, чтобы он реально услышал и понял, что она ему говорит.
Несколько секунд Ник мог лишь смотреть на неё, переваривая это.
Он осознал, что принимает это выражение и то, что оно означало.
Но он не был готов обсуждать это.
Он допил остатки крови и облизнул губы.
Он осознал, что ещё несколько лет назад не сделал бы этого перед кем-то другим, по крайней мере, перед кем-то, кто не был вампиром. Он определённо не сделал бы это перед девочкой-видящей, не достигшей даже подросткового возраста.
— Ник?
— Мы поговорим об этом сегодня вечером, ребёнок, — сказал он ей.
Он кивнул в сторону телевизора, поудобнее устроившись на диванных подушках.
— Смотри свой дурашливый мультик про животных. Я потом устрою тебе опрос по нему. Я захочу услышать детальный пересказ сюжета, так что смотри внимательно.
Когда Ник глянул на неё, с притворной серьёзностью вскинув бровь, Тай улыбнулась. Когда он поддел её ногой, впервые за всё утро…
…она захихикала.
От этого звука то напряжение в груди Ника наконец-то стало ослабевать.
Он знал, что это небольшая передышка.
Но это уже что-то.
Продолжение следует…
1Скрутить трусики (get your panties in a twist) — англоязычная метафора, означающая «расстраиваться, нервничать, психовать». Без дословного перевода здесь теряется подкол Брика:)
2Чапы, легины — кожаные ноговицы, рабочая одежда ковбоя, которые надеваются поверх обычных штанов, чтобы защитить ноги всадника во время езды по зарослям чапараля, от укусов лошади, от ушибов при падении, проч. Чапы выглядят как две штанины, скреплённые ремнём на поясе.
3Если погуглить название фильма, почему-то выходит много кадров, где все показывают пальцами и орут:)
4Едва легальные (barely legal) — это выражение, обозначающее молодых и едва достигших совершеннолетия людей. То есть, они только-только получили доступ ко всем тем вещам, которые по закону разрешены исключительно после совершеннолетия (н-р, покупка алкоголя). Также категория «едва легальные» распространена в порно.
