Сначала он принял душ.

Однако он управился быстрее обычного.

Честно говоря, он хотел сам взглянуть на Тай, проверить, сумеет ли он уловить что-то с помощью менее известных способов восприятия, которыми он наделён как вампир.

Когда он спустился вниз, маленькая видящая сидела на диване и смотрела мультики.

Ника до сих пор поражало, как такая ужасающе сильная видящая, натурально разрушительная сила может быть облечена в такую очаровательную пушистую упаковку, которой нравились единороги и радуги.

— Мне теперь больше нравятся драконы, — проинформировала она его, не отрывая взгляда от мультиков. — Большие пурпурные драконы, которые дышат огнём.

Ник фыркнул.

Блэку это понравилось бы.

Ему бы это очень понравилось.

Но это лишь напомнило Нику о том, что он узнал в Сан-Франциско.

Конечно, он не мог доверять ни единому чёртову слову Брика… в обоих отношениях… и именно поэтому он ещё не рассказал Уинтер о данном разговоре.

Ну. Во всяком случае, такую отговорку Ник называл самому себе.

Реальность заключалась в том, что он не мог доверять Брику. Брик слишком легко выдал эту информацию… намного легче, чем ожидал Ник.

И это ещё сильнее заставляло его гадать, не ложь ли это.

Добравшись до низа лестницы, Ник сначала забрёл на кухню.

Он взял одну из огромных кружек Уинтер с подсолнухами и наполнил её практически до края кровью из пакета в холодильнике.

Это ещё одна вещь, о которой предупредила его вампирский доктор.

Она сказала ему больше есть.

По её словам, сейчас ему нужно больше питания, чем обычно.

Слегка фыркнув и вспомнив, как Уинтер сказала ему практически то же самое, он сунул кровь в подогревающий отсек и нажал кнопку, которую настроил для своих приёмов пищи.

Аппарат пискнул примерно через пять секунд.

Ник открыл дверцу, забрал свой завтрак и выскользнул обратно в гостиную.

Он встал возле дивана, смотря мультики и периодически поглядывая на ребёнка.

Она правда выглядела бледной.

Под глазами у неё также пролегли тёмные круги, словно она спала не лучшим образом.

— Прекрати стоять над душой! — пожурила она.

Ник издал фыркающий смешок.

Обойдя диван сзади, он сел с противоположной стороны и поставил кружку на боковой столик.

Тай поддела его бедро ногой в пушистой тапочке.

— Тебе надо ей сказать.

Ник повернулся, уставившись на неё.

Он невольно нахмурился.

— Мы же обсуждали это, — предостерёг он.

— Ты громко думаешь, — сообщила она ему. — И тебе всё равно надо ей сказать.

Ник помрачнел. Потянувшись к столику, он взял свою кружку и поднёс ко рту для большого глотка — может, отчасти для того, чтобы не заворчать на ребёнка.

— Чёртовы ментальные проныры, — прорычал он.

— Не знаю, почему это тебя так удивляет, — заметила Тай. — Я всегда думала, что вся эта ситуация странная. С чего бы твоим друзьям бросать тебя здесь? С чего бы им уходить и не брать тебя с собой? Мне это всегда казалось нелогичным. Я видела твоих друзей в твоих воспоминаниях. Они любили тебя. Очень сильно. Они бы никогда так не поступили. Они бы никогда тебя не бросили.

Ник ощутил, как что-то в его груди невольно сжалось.

На сей раз его голос прозвучал хрипло.

— Не лезь в мои воспоминания, ребёнок. Там водятся драконы. И вовсе не прикольные, пурпурные и синие с волшебным искристым дыханием из розового пламени.

— Я знаю, — она посмотрела на него, широко улыбаясь. — В одном из твоих воспоминаний я видела, как тот твой друг превратился в дракона. Так круто! — она согнула коленки, обхватив их руками и прижав к груди. — Хотелось бы мне увидеть это, — мечтательно сказала она. — Вживую, имею в виду.

Ник настороженно наблюдал за ней.

Она хотела поговорить об этом.

Более того, она хотела поговорить.

О многом.

Наблюдая за очаровательным круглощёким лицом ребёнка, Ник почувствовал, что в его мозгу зарождается подозрение.

Тай очень хорошо манипулировала энергией.

Она очень хорошо манипулировала своим светом видящей.

Достаточно хорошо, чтобы убедить Уинтер, что с ней что-то не так.

Ник невольно задался вопросом, вдруг она сказала Уинтер, что заболела, а сама сделала что-то со своим светом, чтобы прийти сюда и прогулять школу.

— Я ненавижу собрания, — призналась она, посмотрев на него слегка виновато.

Ник расхохотался.

Он показал на своё ухо, всё ещё улыбаясь ей, хоть и знал, что не стоит этого делать.

— Немедленно позвони своей тёте Уинтер! — отчитал он её. — Скажи ей, что ты в порядке!

Он издал очередной неуместный смешок, полный неверия и изумления.

— Ты маленький монстр! Она беспокоится о тебе! Чёрт возьми. Она вызвала доктора, чтобы тебя осмотрели! А ты просто позволила ей волноваться всё утро. И всё ради того, чтобы ты могла прийти сюда и посмотреть мультики?

Она бросила на него обвиняющий взгляд.

— Ты давно меня не навещал. Как мне ещё заставить тебя поговорить со мной?

Ник испытал укол чувства вины, но не позволил этому отразиться на его лице.

Он показал на её голову.

— Позвони ей, Тай. Позвони ей немедленно! Или это сделаю я!

— Она сейчас на собрании, — чопорно сказала Тай. — Позвоню после него.

— А потом ты ещё и извинишься, — прорычал Ник. — Ты искренне извинишься перед ней, Тай.

Его тон сделался более серьёзным, когда он добавил:

— Знаешь, тебе необязательно лукавить. Если бы ты сказала мне, что хочешь провести время со мной, я бы сказал тебе прийти после школы. Столько дней в неделю, сколько захочешь. А так делать нехорошо, ребёнок. Уинтер относится к тебе как к дочери.

Осознав правдивость этого, вспомнив, что Уинтер сказала про Малека и Кит, Ник чуть сильнее сжал челюсти.

Он нахмурился, наблюдая за профилем ребёнка.

Он попытался заговорить, но после нескольких фальстартов умолк.

— Я знаю, Ник, — Тай вздохнула с лёгким детским драматизмом, по-прежнему наблюдая, как на экране мультяшный бульдог гоняется за мультяшным котом. — Я тоже так отношусь к тебе и мисс Джеймс. И Малек тоже. Вы — самое близкое подобие семьи, что было у нас за долгое время. А ты — самое близкое к отцу, что у меня когда-либо было.

— У тебя был отец, — напомнил ей Ник.

— Да не особенно, — она пожала плечами, всё ещё наблюдая за мультяшным псом. — Я была слишком маленькой. У меня нет таких воспоминаний. Таких, какие есть у Мэла.

На её лице отразилось почти осязаемое чувство вины.

— Эй, — предостерегающе начал Ник. — Даже не думай об этом, ребёнок. Ты знаешь, что это не твоя вина. Ты была совсем малышкой. Я даже представить себе не могу, каково это, но ты была малышкой. И это ни капли не твоя вина. Даже самую маленькую чуточку.

Тай кивнула, вытирая слёзы.

Но когда она посмотрела на него, она всё равно выглядела терзаемой.

— Мой мозг вроде понимает это, — призналась она, потирая грудь ладонью, и та боль снова отразилась на её лице. — Просто… ну, знаешь…

— Да, ребёнок, — он вздохнул. — Я понимаю. И та часть тебя может никогда это не принять. Но я надеюсь, что ты знаешь — мы все понимаем. Мы понимаем. И Мэл тоже.

Тай снова вытерла слёзы, кивая.

Последовала очередная пауза, пока Ник просто потягивал свой завтрак и наблюдал, как ребёнок смотрит на мультяшных животных, пока те угодили в затруднительную ситуацию с клейкой лентой и дикобразом в зоопарке.

Ник невольно послал коротенькое сообщение Уинтер.

«Привет… она позвонит тебе после собрания, так что притворись удивлённой… но ребёнок не заболела. Она симулировала».

Он выждал несколько минут, гадая, ответил ли Уинтер.

Он написал ещё немножко.

«Она сделала что-то со своим светом, чтобы он показался тебе странным. Я не буду заставлять её возвращаться на уроки. Дай мне знать, если ты не согласна, но если что, я присмотрю за ней сегодня. Но визит гибридного доктора можешь отменить».

Снова поколебавшись, он добавил: