– Хм… так, значит, Юмичика тоже проиграл, – невесело заключил парень, перестав кривиться и возведя взгляд к заливающемуся утренним светом небу. – Эти вторженцы сильны… и откуда ты знаешь имя этого парня?
– Из отчетов по делу Кучики Рукии, лейтенантам открыт доступ к общей информации, поэтому мы знаем, кто мог предположительно проникнуть в Серейтей. – А вовсе не из воспоминаний о прошлой жизни, как вы могли подумать. – Как только закончу с первой помощью, отыщу кого-нибудь из вашего отряда, чтобы тебя дотащили до госпиталя. Юмичика хоть на ногах держится, а вот у тебя дела обстоят хуже.
– Почему ты не стала сражаться с этим Куросаки? – поинтересовался Иккаку. – Я тебя узнал достаточно хорошо, ведьма. Ты могла его даже убить… ведь он еще и боем был истощен.
Уж слишком пристально он смотрел на меня, словно пытался увидеть скрытые намерения. Несмотря на свою прямолинейность, Иккаку все же подмечал некоторые детали, хоть и понятия не имел, что они означали на самом деле.
– Как я и сказала, у меня в приоритете помочь своему товарищу, а не ввязываться в бой. Можешь считать, что мне лень. И кто бы мог подумать, что я услышу, как офицер рассказывает чужаку о пленнице. Так что мы сохраним маленькие секреты друг друга, верно?
– Да… верно.
– Ну, вот и славно, – подмигнув парню, я завершила оказание первой помощи и поднялась с колена. – Полежи тут немного, я найду ребят, которые помогут переместить тебя в госпиталь. И… так, для справки. Если тебе неприятна моя компания, просто не общайся со мной, но при других веди себя прилично. Мы же, в конце концов, офицеры и…
– Мне не неприятна твоя компания, – перебил меня Иккаку, – просто… есть в тебе что-то, что меня настораживает. Но я никак не могу понять, что именно. Словно в тебе живут два человека, Момо.
– Все мы прячем свою истинную натуру под маской, Иккаку, – не без горечи одарила я офицера улыбкой, – но это не значит, что маска, которую мы носим, сплошь ложь и обман.
– Большинство людей никогда не пытаются прятать себя.
– Видимо, потому что им нечего терять, – философски рассудила я. – Хотя… всем есть, что терять. Вопрос лишь в том, насколько болезненной окажется для них потеря.
– А тебе есть, что терять?
– Кто знает, – грустно улыбнувшись, вздохнула я, одарив парня добрым взглядом. – Все так завертелось и закрутилось… может, об этом мы и узнаем в ближайшем будущем.
Комментарий к Глава 14. «Вторжение» Ребят, я в ударе, не знаю, вдохновение так и лезет, поэтому закидываю вас главами.
====== Глава 15. «Обманчивая грань доверия» ======
А шума наделали ребята немало. За день произошло столько событий, что голова шла кругом, и одно не из приятных – увидеть Ренджи, на котором почти живого места не осталось. Мы с Кирой ломали голову, как побыстрее вызвать медиков, а потом мои мысли занимал короткий разговор с Тоширо. Парень предостерег меня о том, чтобы я держала ухо востро с капитаном третьего отряда.
Началось…
Честно признать, я не понимала, к чему все эти хитросплетенные махинации. Представление ради представления? Какой смысл, если проще всего было избавиться от Куросаки Ичиго и его друзей, дождаться казни Рукии и забрать хогиоку, чтобы под подлую еврейскую музыку убежать в Уэко Мундо? Айзен нарекал мне действовать согласно плану и не встревать, но у меня терпение подходило к концу. Признаю, наверное, слишком тупа. Поэтому, когда рабочие обязанности, наконец, отпустили меня к позднему часу вечера, я не постеснялась заглянуть к мужчине на огонек.
В сравнении со вчерашним вечером этот пугал своей тишиной, я даже слышала насекомых.
Постучав дверь, дождалась, когда его светлость покажется на пороге, и мне стало немного обидно увидеть Айзена в обычном кимоно. То есть я тут жопу рву до позднего часа ночи, да? Хотя, сама взялась за внеплановую работу, но…
– Хинамори? Что-то случилось?
– Хочу поговорить. Могу войти?
Не могла не заметить, что, сколько бы раз я к нему не заваливалась – будь то день или ночь, – он никогда не спроваживал меня. Что и льстило, и пугало в то же время. Всю свою сознательную жизнь я только и существую бок о бок с мыслью, что в любом жесте Айзена нужно искать подвох, скрытый смысл. Что любая доброта или попытка сблизиться – всего лишь способ приглушить мою бдительность.
Но не это важно.
– Я так полагаю, дело в нашем плане. Разве мы не проговаривали все несколько раз? Или у тебя остались вопросы?
Пройдя уже в столь знакомую комнату, я опустилась на пол, подперев спиной стену. Уверенность, с которой я пришла за разъяснениями, почему-то начала таять на глазах. Меня никак не отпускал страх, что если дерзну переступить через черту дозволенного или узнать больше, это повлечет за собой последствия. Но ходить слепым кротом тоже надоело.
– Я спрашивала об этом десятки раз и спрошу вновь, но, пожалуйста, позволь мне услышать внятный ответ. Зачем устраивать весь этот цирк?
Я постаралась придать голосу оттенок мольбы, чтобы вопрос прозвучал без дерзости или раздражения. Постояв подле меня и в задумчивости повременив с тем, чтобы продолжить разговор, Айзен определенно выглядел уставшим. Уставшим от моих вопросов, похоже.
– Представь гипотетическую ситуацию. На тебя набрасывается десять злых собак в одном случае. А в другом, возможно, восемь, и некоторые из них побиты и истощены схваткой с другими псами. Какую свору ты предпочтешь встретить лицом к лицу?
– Я понимаю ту часть плана, что мобилизацией сил на поиски нарушителей, ты ослабишь Готей, – стараясь оставить эмоции в стороне, я, похоже, теперь стала выглядеть уставшей и совсем разбитой. – Но… подставная смерть? Я же говорила, что не смогу нормально разыграть потерянную ужасом девочку, которая побежит, очертя голову, мстить за тебя на любого, на кого ты намекнешь в прощальной записке.
– Почему ты думаешь, что тебе не удастся? – одарив меня снисходительным взглядом, испытывающе улыбнулся мужчина и присел напротив. – Моя фиктивная смерть посеет зерно раздора между капитанами, ведь чужакам, сколь бы сильны они ни были, не под силу провернуть такое.
Забыв на мгновение о нерешительности, я подняла взгляд с пола и, сложив руки на груди, с подозрением принялась молча смотреть на собеседника с искренним недоверием.
– Что такое?
Слова на языке кололись, словно иглы, озвучивать неприятную мысль, конечно, было довольно рискованно, и тем не менее, набравшись смелости, я, пусть и не без смятения, произнесла:
– В той вариации, которую я знаю, одной из целей твоей фиктивной смерти было стравить Хинамори и Киру, а также направить все подозрения на Тоширо. Хоть сейчас ты и приказал мне действовать… иначе, почему у меня есть дурное предчувствие?
Выждав мгновение, Айзен усмехнулся моим слова, причем улыбка его была достаточно искренней. Видимо, обнаружил свой подчерк в озвученной мною идее.
– Хотел бы я, чтобы ты, потеряв голову, бросилась по моей наводке на того же капитана Хицугаю с мечом. Но за минувшие годы ты стала более сдержана в своей злости.
– И все равно… ты хочешь, чтобы я обвинила Тоширо.
– А какая разница? – оглянувшись к столу, на котором лежало несколько писем, уточнил мужчина. – Просто капитан Хицугая проявляет слишком много любопытства к Гину, поэтому стоит переключить его внимание. Встреться с ним и объяснись, вырази непонимание, а если он откажется признавать «правду», то продемонстрируй неопровержимое доказательство на собрании лейтенантов. Или передай письмо сразу главнокомандующему. Мне нужно, чтобы ты создала еще больший переполох, в этом твоя ключевая обязанность. Я ведь твой любимый капитан… и, честно говоря, я бы хотел вновь увидеть ту ярость в твоих глазах, но направленную на моих врагов.
Что не слова, то мед в уши. Спрятав лицо в руках и растерев его, да не постеснявшись замычать от переполняющего меня напряжения, я вновь откинулась к стене и капризно скривилась. Как же я не хочу ничего из озвученного делать. А если я проебусь на ровном месте? А если не проебусь, но в крайний момент Айзен меня подставит и спустит тех самых собак в моем направлении? До тех пор, пока он не снимет маску порядочной добродетели, я не могу быть ни в чем уверена, особенно в том, что острое лезвие меча не пробьет мое сердце.
