– Почему? – Но подростки молчали, поэтому пришлось надавить. – Почему?
Она ощущала их страх, как путались их мысли. Кричал не только раненный Аспид, они все в какой-то степени не переставали орать от ужаса. В купе с перешептыванием сбежавшихся на поднятый шум солдат трудно было что-либо разобрать. Но возможно. И когда Алена отыскала ответ на вопрос, ее как молнией поразило. Они могли возненавидеть ее из-за смерти Вайпера, потому что она заставила их бежать под пули. Но это?!
Отпустив учеников, упавших на пол и предпочетших не шевелиться вовсе, девушка замерла в недоумении. Она думала, что это шутка, хотела так подумать. Только в сложившейся истории не было место для розыгрышей, и от этого Алена не просто разозлилась. У нее чуть не снесло самоконтроль от навалившейся ярости.
Алена зашагала прочь от своей каюты настолько быстро, насколько позволяла длина ног. Люди расступились перед ней, словно волны.
– Отведите парня в лазарет! Иначе и с вами то же сделаю!
Она, конечно, понимала, что жизнь в Империи не будет простой, и уж тем более сладкой. Конкуренция и борьба за выживание – вещи будничные и обыденные, и даже предательство было чем-то ожидаемым. Но подобного рода грязные игры Алена искренне не думала застать.
Идти ей пришлось долго, быть может, и к лучшему – удалось взять ярость под контроль, но потухнуть ей окончательно Алена не позволила. Ее не смущало, что она топала босиком в шортах и кашемировой водолазке, приковывая удивленные взгляды. И вряд ли что-то заставило бы ее остановиться, даже возникшая охрана перед дверьми в заветные покои.
– Прошу прощения, но лорд Вейдер…
Не скупясь на пререкания, Алена оттолкнула бедолагу и пронеслась мимо открывшихся с шипением дверей.
– Нет, стойте! – Едва ли не в панике закричал ей в след мужчина. – Вам туда нельзя! Подождите!
За ней уже едва не бежала вся орава, выставленная на карауле, но, когда Алена миновала последний рубеж – дверь оказалась заблокирована, поэтому пришлось разжимать затворки Силой, – караульные в буквальном смысле чуть не попадали от страха. И когда девушка протиснулась внутрь, то поняла почему.
Никто не любит, когда врывается в его личное пространство, но девушка чувствовала, что не просто пересекла эту грань, а забралась в чью-то душу. Гнев успокоился под волной смятения при виде бакто-камеры, в которой находился человек. Хотя, человек ли? Жидкость внутри камеры напоминала молоко или, скорее, туман, в котором замерла фигура дарта Вейдера.
Не глядя на дверь, Алена закрыла ее Силой, разнося по помещению отвратительный скрежет – не нужно, чтобы кто-то сюда заглядывал. Хотя охрана и так до смерти была напугана, поэтому вряд ли рискнула бы зайти внутрь. А она, как глупый ребенок, не ощущала опасности. Ею овладело любопытство, и не смотря на легкую мандру, Алена не сказать, что обрадовалась, но ее определенно удовлетворила мысль, что она увидела слабость Вейдера. Один-один.
Обойдя камеру, девушка нашла лицо мужчины, скрытое дыхательной маской. Она подозревала, что ничего обнадеживающего не увидит, и несмотря на дымку, скрывающую большую часть тела, от нее не укрылись увечья. Бледная кожа, изрытая шрамами на лысой голове, словно воск стекала к шее и груди черными линиями ожогов. Алена никогда не задавалась вопросом, что случилось с Энакином Скайуокером, но теперь слова о том, что он мертв, выглядели как нельзя более правдивыми.
Ей не было жаль Вейдера, на нее нахлынуло разочарование – к жизни, к ситуации в целом. Судьба с размахом отыгралась на них.
Присутствие незваного гостя не осталось для мужчины незамеченным. Когда он открыл свои ядовито-желтые глаза, измененные Темной стороной Силы, Алена напряглась. Она чувствовала его недовольство, но почему-то не гнев или раздражение. Он словно ждал ее, однако не надеялся на столь скорый визит. Никто не придет в восторг, когда его застигают в неподобающем виде. И тем не менее, без доспехов, в своем истинном обличии, Вейдер произвел на девушку куда более сильное впечатление.
Как показалось Алене, они довольно долго не сводили друг с друга глаз, что выглядело уж чересчур странно. Она отвернулась первой и отошла к двери, продолжая чувствовать, как ей смотрят в спину.
Стояла девушка, разглядывая покореженную дверь, минут пятнадцать, слушая шипение механизмов позади. С каждой минутой она сильнее начинала нервничать, то постукивая пальцами по сложенным на груди рукам, то переступая с ноги на ногу, пытаясь согреть заледеневшие ступни. Любопытство кошку до добра не довело, как известно, а она не просто сунула нос не в свое дело, а влетела туда полностью.
Время тянулось предательски долго, от томительного ожидания Алена едва удерживалась, чтобы не заламывать пальцы. У нее складывалось ощущение, словно она оказалась на эшафоте в ожидании смертной казни. И когда она услышала грузный шаг и первый вздох через респираторную маску, приготовилась к худшему.
Вейдер подошел к ней сзади, его тень из-за яркого освещения казалась темнее ночи. Алена все ждала, когда он ударит ее, но в томительной тишине прошла минута, за которой последовал вопрос:
– Чем-то могу помочь?
Из-за неожиданного столкновения с истинным лицом зла, как бы это замысловато ни звучало, девушка напрочь позабыла о причине визита. Ее потряс внешний вид Вейдера настолько, что от злости, которая придавала ей уверенность, не осталось и следа. Сейчас она чувствовала себя растерянной, поэтому пришлось приложить усилия, чтобы собрать разбежавшиеся мысли. Придется сохранять спокойствие, если не настойчивость.
– Мои ученики, – обернулась она и внутренне обрадовалась вновь увидеть привычный черный доспех. – Как это понимать?
– И ради этого ты потревожила меня?
– Ты приказал им убить меня.
– Я не приказывал им убивать тебя. Они сами сделали выводы.
Как же непросто держать плечи выпрямленными, когда собеседник нависал над тобой несокрушимой горой, и приходилось задирать голову, чтобы смотреть ему в лицо.
– Они едва ли не кричали о том, что ты заставил их пойти на этот шаг.
– Неужели?
Он издевался?
Теперь Алена ощущала знакомое раздражение, благодаря которому в ней хватило уверенности зайти так далеко. Вейдер отошел от нее, что позволило девушке не задирать голову и чувствовать себя немного увереннее. Рыться в голове у собеседника в поисках ответов ей все еще было страшно, однако уловить ауру смятения не составило труда.
– Это мои ученики, император приказал мне их обучить, и я очень прошу не…
– Ты просишь? – Довольно резко перебил ее Вейдер. – Если у меня что-то просят, то встают на колени и молят. Ты не смеешь ничего у меня просить.
Честно говоря, у Алены не нашлось, чем ответить на подобный выпад. Мужчина чему-то злился, причем искра раздражения зарождалась при упоминании акалитов. У нее едва руки не опустились от расстройства.
– Мне что тогда, жаловаться императору?
– Ты не понимаешь, как устроена империя, – с напором произнес собеседник, для пущей убедительности указав на нее пальцем. – Это не Республика, здесь все построено на силе и страхе. Я видел, как ты обращалась с этими юнцами, и пока ты не заложишь в их головы, кто здесь лидер, кого следует бояться, они не научатся уважению.
Прозвучало довольно двусмысленно, поскольку Вейдер испытывал злость, направленную не на девушку, а на кого-то еще. В подобном контексте она подумала об Ионе, ведь она разочаровала его. Но та всецело подчинялась темному лорду, была готова умереть, чтобы понести наказание за провинность. Значит, дело в Старкиллере?
– Что ты почувствовала в них?
От столь внезапной смены тона Алена растерялась, даже не поняла, к чему задан вопрос.
– Ты ведь, полагаю, поставила их на место?
Поставила – мягко сказано, одному в бешенстве сломала руку. Конечно, Вейдер для них являлся куда большим авторитетом, быть может, они подумали, что, убив никому до этого неизвестного лорда Альзабар, они заслужат теплое место под крылом куда более великой фигуры. Он сыграл на их слабостях: гордыне, впечатлительности после первого сражения. И когда Алена, оскорбленная предательством, прижимала их к стене, они почувствовали ее гнев и силу, а она – их страх.
