Анастасия Кинаш Родилась в Белгороде. Работает преподавателем в частной школе. Победитель VI Международного литературного конкурса Н.М. Симонова, лауреат международного конкурса «Верлибр» Кубка мира по русской поэзии (2018), международного фестиваля «Всемирный день поэзии» (2018). Вошла в лонг-листы международной премии «Белла» и премии «Лицей» (2017). Обладатель Гран-при «Оскольской лиры» (2017). Участник форумов молодых писателей. «Страшен ветер поутру…» Страшен ветер поутру В темноте рассветной, зимней. Все умрут, и я умру. Звездный прищур, призрак жизни. Шелест белого сукна, Шепот паутинной пряжи. Лучше ночь и тишина, Лучше мрак немой, овражий. Скрежет ветки о стекло, Силуэт случайной птицы… Очень мало, глупо, зло, Не простит, не повторится. Замолчи. В листве замри. Безголосица и темень. Лязг железный, фонари, Огонек звезды последней. «Это пока не страх, но уже тревога…» Это пока не страх, но уже тревога, Странная трескотня на ФМ-волне. Завтра начнешь неистово верить в Бога, Видеть себя во сне Крохотной точкой, букашкой на ветке сливы, Вскриком озябшей птицы над темнотой. Что-то отныне можно писать курсивом, Этот итог простой. Небо в гортани, клекот грозы и боли, Крест неумелый на промелькнувший храм Это уже не смерть, но еще не воля, Что это там. «Просто так получается темное солнце в зрачке…» Просто так получается темное солнце в зрачке, Просто так получается ветер полынный под кожей. Что такого в тебе, в человеческом нежном сморчке? Что ты все-таки можешь? Падать в травы и тучи сквозь дерн и холодный песок Или спать на земле, распластавшись диковинной птицей. Ощущать, как дрожит над водой голубой лепесток, Паутины ресница. Сонный трепет в груди, ощущение жизни сквозь мрак, Хаотичность движения, речи немая преграда… Прорастает сквозь мир человек, как неловкий сорняк На окраине сада. Экзамен Мне говорят «садитесь», и я сажусь. Руки кладу на колени, сердце сжимаю страхом. Вроде бы все приучено наизусть, Вроде можно раз и единым махом «Пуф» и закончить этот железный день (Рельсы и шпалы, ложек буфетный скрежет). На стене плакат, видна только буква «е» И значок корня или суффикса между Э – говорю, О – говорю потом. Слова стучат каблуками где-то по коридору. Что-то неладно со звуком, какой-то шторм Внутри меня – немое и злое море. Мне повторяют «смелее, мы все вас ждем» Я сжимаю ладони и увязаю. В эфире шуршит «прием, твою мать, прием! Прекращай тонуть, ты до сих пор живая». Я удивленно моргаю (пытаюсь сморгать слезу). Потолка уже нет, и видно, как небо тлеет. Звезды шипят от боли, а я внизу Им улыбаюсь понимающе еле-еле. Значит, экзамен провален уже давно, Сказанное не знает своей границы. Экзаменатор захлопывает окно, Я успеваю увидеть правильную страницу. «Да будет свет…»
Да будет свет, Вода И ржаная корка, Кусачий ветер, клочья небесных штор… Закоченела ночью крутая горка, Бери ледянку и выходи во двор. Пока соседи греют свои перины, Пока собаки ловят котов во сне… Пойдем смотреть, как нянчится жизнь с другими, Как ночь рисует сажей глаза луне. Сегодня будет проще сорваться с краю, Глотнуть лиловой траурной мерзлоты. Да будет тьма, Хрустящая соль земная, И лед некрепкий, И над водой мосты. Бери ледянку. Круг размыкают после, Когда теряют смысл и вкус слова. Наш Бог он взрослый, Он безвозвратно взрослый. Его не вместит детская голова. Да будет мир, Зеленая вязь созвездий, И гул подъезда, Речь без гортанных фраз. Да будет жизнь Без золота и без меди, Без слез, Без смеха, Без перемен. Больничное 1 На скамейке сядешь под каштаном, Смотришь на сороку и молчишь. И во рту трепещущая рана Замирает, как под полом мышь Мне-то что? Болей. Ведь все для дела: Судорога, Кровь в платок (тьфу-тьфу). День как марля – тоненький и белый Тканево бормочет на ветру. 2 Суп похлебаю. Картошку уже ни-ни. Хлеб покрошу галкам и воробьям. Медсестра курит в кленовой тени, У забора просачивается бурьян. Тело уже изъян, причем неизлечимый — Его не заколешь до нормального состояния. Люди снаружи всегда торопятся мимо. Господи, ты хоть не ковыряй меня! |
