– Наша яхта не нуждается в обслуживании людьми, – улыбнулся Лант, оперешись на заблокированный пульт управления, который гости принимали за странный рабочий стол. – Знаю, что для вас, военного моряка, это звучит необычно и, возможно, даже кощунственно, но… Нам нет необходимости знать основы мореходства. Наши приборы сами проложат маршрут, определят глубины и течения, изменят скорость судна. Давайте поднимемся на верхнюю палубу, и я объясню подробнее.

Мы вернулись к основному шлюзу и по парадной лестнице поднялись наверх.

Это был особенный, специально рассчитанный Шалорном и мной сюрприз.

Представьте себе оранжерею примерно десяти метров в ширину и семидесяти в длину, накрытую бесшовной прозрачной крышей. Оранжерею с пышными кустами, зелёными лужайками, фонтанами, с лёгкой прозрачной мебелью. В общем – верхний этаж какого-нибудь современного торгового центра. Даже сейчас это не совсем обычное зрелище. А в начале девятнадцатого века, на палубе находящегося в открытом море судна!.. Все были потрясены, матросы вообще, кажется, посчитали, что попали в сказку или рай.

– Прошу вас. – Я указала на специально подготовленный для этой беседы уголок мини-парка. На белоснежной скатерти стоял сервиз тончайшего фарфора, два робо-лакея, стоя за удобными креслами, ожидали приказов.

Мы сели, и Лант, взяв полупрозрачную чашечку с жасминовым чаем, начал объяснять:

– Яхта предназначена для выполнения дипломатической миссии. Она не только позволяет преодолевать океанские просторы, но и является нашей резиденцией. Как видите, тут предусмотрено всё.

– Но нет людей. Не считать же ими ваших… ваши заводные куклы, – излишне резко от потрясения сказал лейтенант.

– Верно, – улыбнулась я. – Причина в том, что мы не являемся подданными Шалорна. Мы приняты им на службу для выполнения дипломатической миссии, и эта яхта создана вне его государства. В настоящее время лишь мы двое можем свободно передвигаться по планете. Увы, но таковы не зависящие от людей Лорна ограничения.

– Сословные? – усмехнулся лейтенант.

– Нет. Природного свойства. Государство Лорн изолировано от мира природными преградами. Мы же не являемся детьми этой планеты. Во Вселенной много иных миров. Это вполне реальные, а не потусторонние миры. Вам достаточно взглянуть ночью на небо, чтобы увидеть их. Шалорн связался с нами, поскольку мы можем выполнить его поручение. Государству Лорн необходимо установить контакты с другими странами. В первую очередь – с Россией.

– Позволите спросить, витар? Каковы возможности вашего невероятного судна?

– Очень большие, – ответил ожидавший этого вопроса Лант. – Кроме того, что вы уже видели, она не зависит ни от ветра, ни от морских течений, может очень быстро менять скорость и направление движения.

– Это на самом деле удивительно, – согласился лейтенант. – Но ей нужен экипаж. Не станете же вы уверять, что справитесь со всем без людей? А если на вас нападут? Идёт война… У вас наверняка есть оружие – без него не выходят в море даже торговые суда.

– Видите ли, – улыбнулся Лант. – Судно не зависит от ветра и может в любой момент поменять курс. Скорость яхты – двадцать узлов. Кто может задержать её?

Лант сказал неправду. На самом деле яхта была не морской, а космической, созданной по образцу хранившихся в архиве Шалорна чертежей, и вполне могла путешествовать хоть до Плутона. С соответствующей скоростью, разумеется. Ну а двадцать узлов… Сказать так было проще для всех: скорость для этого мира очень большая, но все-таки реальная. И для яхты, и для наземных экипажей.

– Яхту могут окружить и расстрелять из пушек. – Лейтенант взглянул на держащийся метрах в ста от нас шлюп. – Разве вы не дадите отпор.

– Яхта имеет защиту, мы называем это энергетическим полем, – объяснил Лант. – Ядро, выпущенное по нашей яхте, отразится с той же скоростью и траекторией. Если ваш командир захочет дать по нам залп… Пострадают ваши люди. Это не угроза. Мы на самом деле не имеем на борту оружия. Мы защищаемся иначе – отражая чужой удар, как зеркало отражает луч света. И не имеем нужды в нападении. Для дипломатической миссии это вредно.

– Вы позволите? – Я вмешалась в разговор. – Пора перейти к делу. Мы пригласили вас на борт, чтобы вы передали – через своё начальство, разумеется, – официальное письмо правителя Шалорна к императору Александру. Хочу предупредить: при вскрытии конверт изменит цвет, и никакие таланты химиков не помогут. Простите, но это необходимая предосторожность.

Я невольно улыбнулась, вспомнив виртуозов перлюстрации дипломатической корреспонденции. потом продолжила:

– Однако содержание письма не является тайной, и вы можете передать его своему руководству. Правитель Шалорн хочет установить дипломатические связи с императором Александром и просит его величество принять нас в качестве полномочных послов государства Лорн. Ответ мы будем ждать здесь через неделю. В случае отказа мы уполномочены по своему усмотрению установить дипломатические отношения с любым государством как в Старом, так и в Новом Свете. Учитывая возможности государства Лорн, отказ не принесёт пользы России. Знания Лорна велики, эта страна обогнала вас на сотни лет, и именно знания хочет предложить в обмен на то, что потребно её народу.

Лейтенант едва заметно усмехнулся. Обычный военный, он не понимал, что время власти парусов на море и лошади на суше ушло. Наступало время науки, увеличивающихся скоростей и… смертоносного для тысяч людей оружия.

Я отогнала эту мысль и заговорила о другом:

– Также мы просим вас доставить в Петербург семью князя Баратаева. И, если ответ его величества правителю Шалорну будет благоприятным, то через неделю, когда вы доставите этот ответ, забрать с нашей яхты находящийся на борту экипаж погибшей английской шхуны – сорок пять человек. Сейчас мы не просим этого, поскольку понимаем, что ваш корабль не в состоянии принять на борт такое число людей.

– А где этот экипаж? – спросил лейтенант. – Я не видел ни одного человека.

– Пойдёмте, мы закончим нашу экскурсию, и вы познакомитесь с этими людьми, – встал Лант. – Мы вынуждены несколько ограничить их свободу, поскольку некоторые из них, не занятые делом, могут представлять угрозу находящимся на борту женщинам. Прошу дам вернуться в гостиную. Князь, вы будете сопровождать нас или останетесь с дамами?

Князь, разумеется, пошёл с мужчинами, я, княгиня и княжна вернулись в общую комнату.

Мужчины пришли через полчаса и лейтенант вместе с Лантом спустились к шлюпке. Вскоре в гостиной появился мичман, а шлюпка отошла от яхты и поспешила к шлюпу.

Следующие два часа были заняты переговорами, сборами пассажиров (несмотря на вечер, княгиня потребовала, чтобы её доставили в Петербург, ну или хотя бы в Кронштадт немедленно!) и всеми теми хлопотами, которые так выматывают и уезжающих, и хозяев.

– Где моя горничная?! – попробовала повысить голос готовая к отъезду княгиня.

– Всё ещё болеет, – спокойно ответила я, подавая бонне сумку со сменой одежды для неё (женщина ведь потеряла всё, а нам не в убыток) и с игрушками для малышей.

– Тогда пусть болеет и дальше! Мне она не нужна. Денег не получит! И рекомендательных писем! – Княгиня опомнилась и сменила тон. – Прошу вас, вита, если вас не затруднит, передать ей это.

Спорная честь. Но княгиня Баратаева была в своём репертуаре.

Я пожала плечами. Жюли ещё несколько дней не сможет выйти из комнаты, настолько слаба. А потом… Мне тоже требуется горничная, чтобы объясняла, для чего нужны все эти местные женские штучки.

Наконец князь, уверив нас, что лично посодействует нашему делу, забрал своих домочадцев и сел в шлюпку. Взамен него на борту яхты оставался знакомый уже мичман Унковский. Он был как бы гарантией для обеих сторон: русским – что наша яхта не уйдёт в море, и мы не свяжемся с кем-либо – от французов до гипотетической армады Лорна (хотя такая гарантия и была призрачной); нам – что через неделю мы получим хоть какой-то ответ.