Аметисто все так же стремился во всем участвовать, а появление воительниц, и особенно одной из них, привело его в состояние постоянной приподнятости, он рвался во все вылазки, ходил тренироваться с мечом, хотя прежде не особенно увлекался боевыми искусствами. Однажды он оказался на тренировочной площадке в тот момент, когда там вовсю рубились на мечах боевые девы.

   - Молодой человек, - обратилась к нему Сапфира. - Не хотите ли попробовать потренироваться со мной?

    Аметисто, который в это время отдыхал, сидя на траве, поднял голову и увидел ту самую воительницу, с которой так неожиданно встретился глазами на стефенширской площади. Она была чудо как хороша, боевой задор озарял румянцем ее щеки, а вместо обычного строгого выражения на лице сияла самая обычная девичья улыбка.

    - Конечно, - с радостью согласился Аметисто, который в этот момент даже не подумал о том, как он, махавший мечом, скажем прямо, так себе, будет выглядеть перед этой умелой воительницей. - Нападайте, госпожа!

   Сапфира тут же ринулась в атаку, постепенно тесня своего соперника к краю площадки. Аметисто старался изо всех сил, вспоминая все, чему его учили на уроках воинского дела в Академии, но чем дальше, тем труднее ему было сдерживать напор противницы. Казалось, схватка будет позорно проиграна чародеем. И тут ему изменила выдержка. Раздосадованный маг швырнул учебный меч на землю, поднял обе руки в угрожающем жесте и маленький смерч рванулся прямо к воительнице. Сапфира ловко разрубила тело смерча пополам, от чего тот совершенно неожиданно затих, опуская назад на землю щепки, травинки и песок.

    - Это что еще такое, молодой человек! Вы нарушаете правила учебного боя! Приберегите-ка магию для джеггов! - возмутилась девушка.

   - Извините, госпожа, - пристыжено проговорил маг, подобрал тренировочное оружие и пошел прочь. Сапфира продолжила тренировку, но молодого мага запомнила, и какая-то печаль беспокоила ее с тех пор, когда она вспоминала его голубые глаза.

   Не следует думать, что джегги оставили намерение захватить Стефеншир. Сами-то они может быть и решились бы вернуться в степь, но злая сила Уфу Темного, которая вела Опалуса и Шрама, нуждалась в кровопролитии. И вот однажды утром пришлось трубить общий сбор: джегги, ведомые Шрамом, защищенные заклинаниями Опалуса, двинулись на штурм всей мощью войска. Рыцари Золотого Леопарда, воительницы Лиги Скорпиона, маги шторма и леса и все граждане, способные сражаться, высыпали на стены. Осадные лестницы джеггов появились сразу на многих участках, закипел нешуточный бой. Аметисто оказался на стене рядом со знакомой воительницей, и убедился, что девушка сражается здесь не хуже, чем на тренировочной площадке. Она крушила врагов, которые лезли по лестнице, но появлялись все новые и новые.

   - Бейте их! - закричал Аметисто, который очень боялся высоты, но всеми силами скрывал это и теперь под прикрытием воительниц готовился сотворить свой любимый винтовой вихрь. Заклятие оказалось таким мощным, что снесло не только лестницу напротив участка, обороняемого Сапфирой и ее подругами, на которую чародей и нацеливался, но и несколько других, так что от них остались одни щепки. Дикий вой обрушившихся с высоты крепостных стен джеггов и радостные крики защитников слились в одно. Но страх высоты - весьма неприятная штука, особенно, когда ты находишься на стенах крепости, да еще в момент осады. У Аметисто закружилась голова, он покачнулся... Казалось, падение чародея неизбежно, но тут его опутала и удержала серебристая сеть.

    - Что такое, - испуганно вскрикнул Аметисто, пытаясь освободиться и полагая, что это новая ловушка джеггов.

   - Ничего особенного, просто паутина, маги леса подарили, незаменима, если кто-то пытается упасть со стены, - раздался спокойный голос рядом. - Сейчас мы ее...

   Ловкий удар мечом рассек путы, нисколько не задев мага, и он смог встать на ноги. Раздосадованный Аметисто увидел все ту же воительницу.

      - Не смущайся, - сказала она, видя, как расстроен молодой чародей. - В бою всякое бывает, зато ты разметал почти все осадные лестницы. Посмотри, джегги отступают, пошли за новым снаряжением, только не все дойдут, - она отдала команду, и на отступающих врагов посыпался град стрел.

   После этого случая Аметисто понял, что воин из него так себе, перестал вызываться добровольцем всюду, где только можно, а старался участвовать в боевых действиях только по приказам начальства. Все свободное время он проводил в библиотеке магической гильдии, надеясь отыскать там новые боевые заклинания.

   Однажды на одной из отделенных полок он заметил старый-престарый свиток, покрытый пылью, пожелтевший, с растрепанным краем, напоминающим собачьи уши. Нелегко было его развернуть, чтобы древность не рассыпалась в прах, но Аметисто это удалось, и он начал разбирать полустертые буквы:

         "Вначале богов было двое. Они были братья - сеятели. Один - Закон, взращивавший зерна добра, а другой - Хаос, растивший траву зла. Белый сеятель заботился о своих всходах, берег их от холода, града и засухи. А всходы Черного сеятеля не нуждались в заботе и росли как трава сорная среди поля. Как ни выпалывал Закон злые сорняки, они все равно появлялись и цвели пышным цветом. С трудом удавалось ему выращивать свои посевы, однако если ростки добра удавалось сберечь, в мире наступали счастливые времена, и беды не тревожили людей. Но случалось и так, что злая трава заглушала добрые всходы. Тогда приходили в мир смута и разруха, лились рекой кровь и слезы, и не было конца людским страданиям.

      И жили в те времена на земле две женщины. Одна была красива, как день, и светла, как лучезарное солнце, и слава о добродетелях ее гремела повсюду. Ходила она по земле и учила людей праведной жизни. Тех, кто шел ее путем, благословляла она и дарила им достаток и счастье. Три имени было у нее, потому что в разных обликах видели ее. Иногда появлялась она в обличье жрицы Закона и в руках держала весы. И люди звали ее Справедливостью. Иные видели эту женщину в облике певчей птички. Услаждала она слух людской пением чудным, ничего не прося взамен. И дали ей имя Скромность. Третьи же видели ее в облике белой львицы. Такой являлась она воинам на поле битвы и давала силу рукам их, чтобы защищали они страну свою, и они называли ее Отвагой.

      Другая же женщина была страшна, как чудовище. Лицо ее, черное, как ночь, было всегда перекошено от злобы, и глаза горели адским пламенем. Также как и первая женщина, имела она три имени, и видели ее люди в разных обликах. Если являлась она в облике жрицы Хаоса, то в руках у нее всегда было зеркало. Высокомерно смотрела она на людей, и они называли ее Гордыней. Часто видели ее и в обличье старой крысы, таскающей крохи в свою нору. Тогда ее имя было Жадность. А иногда превращалась она в змею ядовитую, и от каждой капли слюны ее вырастали на земле острые колючки да ядовитые ягоды. И звали люди эту змею Завистью. И смущала она смертных всякими соблазнами и сбивала их с пути истинного.