Хотя, потом руки у них потряхивало, когда они решили закурить. А, далее не известно почему, когда они переглянулись между собой, то просто засмеялись. Наверное, мощный поток адреналина в их крови начал ослабевать, и накопленные эмоции требовали выхода…

«Трехсотых» быстро выгрузили и отправили в полевой госпиталь. Благодаря своевременной помощи, окруженный спецназ к вечеру смог вырваться из окружения. А трое «без башенных» смельчаков, после соответствующей «звиздюлины», были представлены к орденам «Мужества».

– Тварь! – с ненавистью выдохнул Александр, как будто он говорил это врагу, а не своей жене. Его рука автоматически потянулась за спину, туда, где должен был висеть на плече автомат.

Но, его там не оказалось. Саша на мгновение забыл, что уже находится дома, а не в боевой командировке. Рука схватила только воздух. Через несколько секунд, мужчина начал приходить в себя.

Перед ним, в спальне, стояла голая жена и пыталась прикрыться простыней. От движений рук, ее обнаженная грудь плавно колыхалась и не хотела прятаться за белой тканью. В метре от нее, стоял такой же голый мужик и руками прикрывал свое «мужское достоинство»…

Молодая женщина смотрела на своего мужа со страхом и растерянностью в глазах. Ее руки тряслись, и она просто не знала, что делать в этой ситуации. Хотя, делать ничего и нужно было. И так, все было ясно, как Божий день.

А в венах Александра закипала кровь. Штормовой волной накатывала ярость, которая грозила разорвать всех и вся вокруг. Мужчина пытался взять себя в руки, но он чувствовал, что уже приближается к границе самоконтроля…

– Саша… Понимаешь… Ты все неправильно понял… – пыталась что-то сказать в свое оправдание испуганная женщина. – Понимаешь… Это… – ее голос предательски дрожал, как струна после аккорда.

Жена хлопала глазами и крутила головой, в поисках какой-либо помощи. Голый мужчина молчал и смотрел в пол. Его тоже была предательская дрожь от страха. Еще бы, ведь перед ним стоял крепкий мужик в камуфлированной форме, на груди которого висели два ордена «Мужества» и медаль «За Отвагу».

– Саша… Мы тут… Мы это… – испуганная женщина не могла подобрать слов, чтобы как-то смягчить свое предательство.

А именно, так и думал Александр. Его не было дома всего три месяца. Пришлось ехать на «боевые», потому что это был его долг, как мужчины, как защитника… Через что он там прошел, не пожелаешь и врагу.

Саша был, и под перекрестным обстрелом, и под минометным… Прорывался из окружения, теряя убитыми своих товарищей. Потом хоронил их, и давал из оружия последний салют… Был ранен, но жене ничего не сообщал. Потому что любил ее и не хотел, чтобы она лишний раз переживала…

Когда возвращался домой, решил ничего ей не говорить, чтобы сделать сюрприз. Думал, как сильно она обрадуется, когда увидит его на пороге, живого и с наградами… Да, сюрприз удался на славу! Вот сюрприз, так сюрприз… Всем сюрпризам – сюрприз!

– И давно, ты так? – с ненавистью спросил Саша и глянул из подлобья на жену. В глазах мужчины сверкнули две черные молнии.

– Саша… Да, я первый раз… Я, так скучала… Волновалась… – полуобнаженную женщину колотила дрожь, а в глазах появилась мольба о милосердии.

– Значит, ты так… Да? Пока муж, там кровь проливает, ты здесь себе хахаля завела?

– Ты все неправильно понял… – взгляд жены метался по сторонам.

– Да, все правильно я понял… – и Саша сжал твердые натренированные кулаки. – Пошла вон отсюда! Мразь!

– Саша, да как же так… – попыталась сказать что-то женщина.

– Я сказал, пошла вон! И еб…ря своего забери! – рявкнул мужчина, как будто отдавал команду в бою.

– Сейчас, сейчас, Саша… Я только оденусь… – и жена начала шарить взглядом по комнате в поисках своей одежды.

– А зачем? – злорадно усмехнулся муж. – Иди так. Простынки тебе хватит. Ты же ничего не боишься и не стесняешься. У тебя же ведь совести нет. Так чего переживать то?

– Но… – попыталась снова что-то сказать женщина.

– А ты… – Александр обратился к трясущемуся голому мужчине, – Собрал быстро свои шмотки и бегом на выход, пока я еще добрый.

Мужчина начал метаться по комнате и собирать свои разбросанные вещи. Жена, придерживая простыню на груди, направилась к Александру. Бочком протиснулась мимо него, постоянно глядя ему в глаза. Боялась, что муж может просто убить ее.

А он мог, это сделать. Одного бы удара рукой хватило бы, чтобы покалечить неверную жену. Но мужчина держал себя из последних сил. Сердце в его груди бешено колотилось, разгоняя адреналин по телу. Он часто дышал, чтобы его сознание оставалось ясным. Иначе…

Саша смотрел на жену и видел абсолютно чужую женщину. В нем все, в одночасье, перевернулось. Перед его глазами была уже не любимая женщина, а какое-то грязное и противное насекомое. Он даже не хотел к ней прикасаться. Ему казалось, что, дотронувшись до жены, он испачкает свои руки в жидкой грязи или, как будто окунет их в навоз…

Все чувства в нем угасли. Внутри себя, Саша ощущал только отвращение, злобу и, в то же время, холодное безразличие. Он не мог ответить себе на вопрос, что же раньше он видел в этой дрожащей полуголой женщине?

Жена выбежала в коридор и начала суматошно открывать замок входной двери. Следом за ней выскочил голый любовник, держа скомканные вещи в своих руках. Александр с усмешкой посмотрел на их потуги. Потом, как-то лениво и с отвращением сказал:

– Еб..ть бы вас обоих, да руки не хочется пачкать, о такую падаль, как вы…

Наконец, дверь открылась, и горе любовники выбежали на улицу. После их бегства, Саша громко захлопнул, оставшуюся открытой, дверь. Награды на его груди тоскливо звякнули металлом, и он открыл свою дорожную сумку. В ней лежала, припасенная для семейного праздника, литровая бутылка водки…

что таят в себе глаза офицера…

Улыбка на лице и ясные глаза. Красивый статный мужчина в офицерской форме с золотыми погонами на плечах. Ордена и медали, знаки различия, как это все, радует глаз простых людей, особенно женщин. Вот, он, настоящий мужчина.

Но, это все картинка со стороны. А кто-нибудь пробовал, всмотреться в глаза, этого мужчины? Посмотреть в них и увидеть, что таит его душа в них? Всмотреться, до самой глубины… Скорей всего, это ни у кого не получится, потому что офицер не даст этого сделать. Ведь глаза – зеркало души, а кто хочет, чтобы в неё кто-то заглядывал?

Вот, если, всё-таки, кому удастся пробиться сквозь толщу брони, что прикрывает самое сокровенное, тогда он увидит, много рубцов и шрамов. Это отметины, которые остаются от всех тягот и лишений, которые приходится испытывать этому человеку. Там можно увидеть много боли и страдания, тоски и печали… И это, не пустые слова.

Когда мальчик превращается в юношу и выбирает путь военного человека, он поступает в военное училище. В этом, он уже молодец. Потому что нашел в себе силы оторваться от мамкиной юбки и груди, и самостоятельно пойти трудным путем по жизни. Юноша постепенно начнёт превращаться в мужчину и делать он – это будет сам, конечно, если ему хватит силы воли дойти до конца.

В военном училище, он начинает получать первые раны и шрамы на свою, еще неокрепшую, душу. Здесь, он первый раз сталкивается, с по-настоящему трудными жизненными ситуациями. Здесь, начинает испытывать первые тяготы и лишения воинской службы.

Здесь, его бросит любимая девушка, найдя себе более подходящий вариант, так как парня по полгода не будет дома. А когда он бывает, то только на месяц или недели на две. Здесь, он первый раз, начнет терять друзей и товарищей по-настоящему, грузом двести. Потому что, это военное училище, а не гражданский институт. И здесь, люди имеют дело с боевым оружием, которое, к сожалению, может убивать.

Если, кто не знает, то негласно, по военным училищам заложен процент потерь (гибели) личного состава на каждый выпуск. Составляет эта потеря (гибель) – пять процентов. Если этот процент меньше или в рамках, то, в общем, неплохо, хотя конечно – плохо.