Антон записался на прием к мужу Михаила. Последняя надежда. Он уверенно шел по коридорам. Самочувствие его не беспокоило. Антон заранее сдал все анализы и вот теперь шел в надежде, что не только проконсультируется с хорошим врачом, но и поставит все точки над и.

Кирилл Заславский показался Антону слишком серьезным и надменным. Омега сидел за своим столом и что-то быстро писал в карте. Крашенный платиновый блондин с длинными ногтями и большими глазами. Он выглядел моложе своих лет.

Антон уверенно вошел, как только загорелась лампочка над дверью. Кирилл не обращал на него внимания. Наконец он поднял глаза на вошедшего Антона. Его лицо озарила улыбка. Омега поправил очки.

— Садитесь, — осторожно произнес Кирилл.

Омега начал беседовать с Антоном, расспрашивая его о состоянии. Тот в свою очередь пытался отвечать на все вопросы. Наконец Кирилл быстро достал из стопки разноцветных папок нужную. Посмотрев результаты анализов, омега нахмурился и еще раз окинул Антона взглядом.

— Что-то не так?

— Нужно УЗИ. Пойдемте.

Кирилл поднялся со своего места. Роста он был такого же, как и Антон, да и телосложение похожее. Видимо Заславскому нравился такой типаж омег.

Кабинет находился ниже этажом. Кирилл быстро спускался по ступенькам. В какой-то момент Антон даже перестал успевать за ним.

Кирилл завел омегу в кабинет. Он был очень аккуратен с Антоном и любезен. Так к омеге еще никогда не относились. За этот визит Антон заплатил немаленькую сумму из тех денег, что ему дал Заславский.

Кирилл долго обследовал его с помощью аппарата. Омега не стал беспокоиться раньше времени, но долгое молчание его напрягало. Наконец Кирилл произнес:

— Я не слышу сердцебиение.

— Что это значит? — Антон понимал, что вопрос звучал очень странно. Что это могло значить? Элементарно. Его сын мертв. Не будет никакого ребенка у них с Заславским.

— Мне всегда сложно это говорить, но по результатам анализов и УЗИ плод погиб.- Кирилл замолчал.

— Ты хоть сам представляешь, что это… Ах да, забыл. Конечно не представляешь! — Антон резко поднялся так, что голова закружилась. А Кириллу была непонятна такая смена тона.

— Знаешь кто я?

Омега молчал.

— Не знаешь? Правильно! Заславский хорошо конспирируется. Я любовник твоего мужа. И это был его ребенок.

Кирилл не знал, что сказать. Он просто растеряно смотрел в одну точку, пока омега собирал вещи.

— Пошел вон! — наконец выдавил из себя Кирилл.

А Антон и ждал этого. Уходя, он коснулся плеча омеги и ласково произнес на прощание:

— До встречи.

***

Заславский вернулся совсем поздно. Последнее время он обязательно ездил проверять Антона. Дверь не была заперта. Альфа вошел в квартиру. Свет везде выключен. Михаил сразу направился в спальню. Кровать оказалась все также аккуратно заправленной. Это крайне обеспокоило альфу. Никогда еще Кирилл не уходил никуда посреди недели поздним вечером.

Заславский прошел на кухню. Омега сидел там за стойкой, положив голову на стол. Он спал. Рядом почти пустая бутылка рома и пластиковая бутылка из-под колы.

Михаил тяжело вздохнул. Он взял мужа на руки и отнес в постель. Кирилл тут же свернулся, подтянув коленки к груди.

— Я все знаю, — еле-еле произнес он.

Михаил не предал этой фразе никакого значения, решив, что целесообразней будет разобраться утром.

Кирилл протрезвел раньше. Посреди ночи он просто набросился на Михаила.

— Как?! За что?! — Кирилл бил сонного Заславского, не давая сказать и слова. Затем он успокоился и вновь заснул, но уже в цепких объятиях Заславского, не сопротивляясь.

***

Мертвый плод уже начал разлагаться внутри Антона. Воспаление органов, кровотечение. Выскабливание. Антона забрали по скорой. С Глебом остался Павел.

— Только не в двенадцатую, — шептал Антон, запрокидывая голову, глядя на одного из медиков.

— Успокойтесь.

Антона коснулась нежная рука. Он опустился куда-то в темноту. Стало совсем тихо.

Омегу отвезли в ту самую ненавистную больницу. Его прооперировали сразу. Взял его на стол сам Кирилл Заславский. Он был расстроен, но доверить Антона ни кому не смог. Он почему-то чувствовал ответственность за омегу, ведь тогда на приеме он отпустил его без рекомендаций и дальнейшего направления на лечение.

После операции Антона поместили в отдельную палату, так захотел Кирилл. Сам он пришел к нему, после того, как омега проснулся.

— Вот и встретились, — Кирилл встал у спинки постели и посмотрел на Антона.- Погано выглядишь.

— Привет, — хрипло ответил Антон.- Спасибо.

— Не стоит. Я лишь выполнил свою работу.- омега сел на стул напротив кровати Антона. — Что тебе нужно от моего мужа?

— Ничего.

— Теперь я все знаю про ваши отношения. И что твой ребенок-это ребенок Михаила, и что трахаешься ты с ним уже давно, что у тебя есть ребенок, и ты специально притащил его из Ярославля, чтобы мой муж хоть на время почувствовал себя альфой-отцом, чтобы захотел вашего ребенка.

Антон тяжело дышал.

— Почему это произошло?

— Причин много. В твоем случае, я думаю, это вредные привычки, стресс и тому подобное. В остальном ты на сто процентов здоров.

Антон заплакал.

— Осознал? — Кирилл сел ближе на кровать. Он коснулся руки Антона, который попытался приподняться, но омега не позволил. Он лишь крепче сжал его руку. Кириллу откровенно было жаль Антона. Он сделал омеге укол успокоительного и остался сидеть с ним, пока тот не уснул.

***

Антона выписали через несколько дней, назначив курс антибиотиков и последующее обследование, которое Антон заведомо не собирался проходить.

Изменения в нем были заметны всеми омегами в доме, а особенно нестабильное состояние отца чувствовал Глеб.

Антон практически все время молчал. Изредка можно было заметить слезы у него на глазах, которые омега спешно вытирал. Почти сразу он вышел на панель, вопреки всем предупреждениям и уговорам друзей. Особенно переживал Макс. Оставлять ребенка ночью одного на съёмной квартире было весьма необдуманным решением. Но омега ничего не мог сделать. Разговаривать с Антоном было бесполезно. Его психологическое состояние оставляло желать лучшего, никто не знал, как отреагирует омега, поэтому проще было, чтобы мальчик оставался хоть под кое-каким присмотром.

Подавленный Антон ложился под всех, кто снимал его. Обычно избирательный омега перестал контролировать поток клиентов, проходивших через него.

Нередко он возвращался в нетрезвом состоянии и с синяками на теле. Глеб стал бояться его. Иногда мальчик просыпался посреди ночи и плакал, молясь куда-то в пустоту о том, чтобы вернуться домой. Открыто говорить об этом отцу он не хотел, потому что понимал, что ему тяжело, чувствовал его тоску и боль.

После случившегося Антон не решался поговорить с Заславским. Несколько раз он видел машину альфы, проезжающую мимо стен борделя, у которого работали проститутки. Каждый раз он со страхом надеялся, что Михаил все же остановится, готовил речь. Но Заславский уезжал.

Антон сам решил прийти к нему. Знакомый дом, лифт и дверь квартиры. Он точно знал, что все должны быть дома. Вечер пятницы Заславский всегда проводил с мужем.

Дверь открыли не сразу. Наконец послышался шум шагов. Дверь резко открылась. Увидев на пороге Антона, Михаил попытался поскорее закрыть ее, но омега остановил альфу.

— Пожалуйста, нам нужно поговорить.

— Мне не о чем с тобой говорить, но если ты так хочешь, то даю тебе минуту на монолог.

— Миш, мне очень жаль, что так вышло.

— Как так? — все же перебил Антона Заславский. — Так подло?! Зачем ты пошел к Кириллу?

— Миш, прости меня, — заплакал Антон. Он опустился на колени перед Заславским. Михаил молчал. — Миш, наш ребенок, он умер.

— Ну и замечательно. Больше нас ничего не связывает.

Заславский захлопнул дверь перед Антоном, заставив его сильнее зарыдать. Он ударил кулаком в дверь, но затем поспешил уйти. Вновь видеть альфу омега не смог бы.