— Красавец! — не выдержав, улыбнулся Джеральд, обнажая свои белоснежные зубы. В глазах горел огонь. Алекс после долгих уговоров Жу согласился сопровождать альфу на светском мероприятии с большим симфоническим оркестром и банкетом.

Появление Джеральда с Алексом произвело фурор, так как господин Сторм слыл заядлым холостяком. Омега же сразу вжился в роль, купаясь в мужском внимании. В силу практически отсутствия его природного аромата, первым вопросом к избраннику альфы был омега ли он? И тот, наигранно смущаясь, подтверждал свой статус. Почти весь вечер Джеральд не оставлял омегу, не давая тому даже прикоснуться к бокалу с шампанским. Алекса это злило, а окружающие понимающе качали головой, загадочно улыбаясь, намекая на беременность.

Танцевать Джеральд не умел, зато Алекс делал это с удовольствием, фактически ведя за собой альфу, показав свое преимущество. Свет был приглушен. Пары двигались плавно. Мужчина прижимал омегу к себе.

— Я здесь чужой и ненужный, — прошептал Алекс, когда альфа коснулся губами его щеки.

— А ты чувствуешь себя нужным, только когда тебя трахают?

— Я не проститутка, я занимаюсь искусством. А ноги раздвигаю ради своего собственного удовольствия. Причем, чем шире, тем больше бабла высыпется на мою голову. И это сугубо ваша — альфья вина.

— Тогда у клуба ты сказал, что берешь не дорого.

— Я хотел, чтобы ты отъебался от меня.

— А сейчас?

— Сейчас я хочу этого ещё больше, — прошептал Алекс и улыбнулся слегка отстранившемуся альфе.

Алекс и Джеральд уехали вместе, но альфа не спешил вернуть омегу домой.

— Куда мы едем?

Джеральд не ответил. Он привез Алекса к бару, где тот часто зависал вместе с друзьями, где теперь завсегдатаем стал и Жу. Омега вопросительно посмотрел на альфу.

— Иди! — скомандовал тот, не глядя на Алекса.

И омега ушел. Сквозь народ он пробрался к столику, где ожидаемо сидели его друзья, в кругу которых плакался о своей нелегкой судьбе Остин. Жу не было, оно и к лучшему. Удивившись наряду Алекса, ребята заказали ему какой-то коктейль и принялись расспрашивать его о проведенном вечере вне их компании. Ближе к часу ночи у их столика появился Жу, довольный, как Чеширский кот, и с пакетиком порошка, совсем не разбавленного и одуряющего. Омеги развеселились. Алекс много танцевал с незнакомыми альфами, много пил. Жу же наблюдал за своими знакомыми из-под полуприкрытых век. Альфы подходили к нему по остаточному принципу, предпочитая шлюховатых, откровенно одетых омег. Наконец, когда их столик опустел, рядом с Жу опустилась тяжёлая фигура, мужчина приобнял бету и коснулся языком его шеи.

— Развлечемся, детка? Люблю сильных парней, не таких, как эти шлюшки. Хочешь меня?

Альфа совсем не привлекал Жу, но пьяный бета, слегка под кайфом, не мог отказать. Он повернулся к альфе и, лизнув его щеку, страстно поцеловал. Мужчина бесцеремонно полез в штаны к парню, но сделать ничего не успел. Жу буквально вырвали из его рук. Разъяренный альфа вскочил с места, тем временем Джеральд, державший одной рукой брата за шкирку, отпихнул мужчину обратно на диван, и потащил бету к выходу.

Выведя брата на мороз, Джеральд с силой ударил его по лицу, так что тот рухнул на асфальт. Полежав на холодной мокрой земле, Жу медленно поднялся, сплевывая кровь.

— Ещё раз… — прорычал альфа, замахнувшись. Хотелось всыпать младшему братцу так, чтобы запомнил на всю жизнь, но не здесь, не при людях, пусть и пьяных, выбежавший покурить на улицу.

Джеральд затолкал Жуана в машину, а затем вернулся в клуб. Нужно было найти Алекса. Оглушающий шум и толпы альф, омег и бет. Запахи смешались.

Алекс сидел на каком-то мудаке, брюки были расстёгнуты и приспущены, омега запрокидывал голову, тяжело дышал. Пиджак был распахнут, и альфа лапал обнажённое тело любовника и голые ягодицы.

Джеральд бесцеремонно прервал акт. Его взгляда было достаточно, чтобы альфа, минутой назад наслаждавшийся телом омеги, даже не дернулся с места. Джеральд приволок сопротивлявшегося Алекса к машине.

— За руль! — крикнул он притихшему Жу. Тот послушно выполнил приказ. Сам Джеральд сел на заднее сиденье, втолкнув сперва Алекса.

Машина тронулась. Пьяный омега царапался, пытался оттолкнуть альфу, но выходило плохо. Джеральд крепко сжимал запястья, выкручивая руки. Взяв Алекса за волосы, он приложил его несколько раз о ручку двери, заставляя того затихнуть. Жу молчал, поглядывая периодически в зеркало.

Альфа буквально выдернул толстый, кожаный, с широкой пряжкой ремень из своих брюк, сложил его пополам и, перекинув омегу через колени, с силой размахнулся и ударил его, отчего тот глухо простонал. Ещё раз. Удар пришелся на измученное бедро, до этого терзаемое чужими руками так, что остались царапины от ногтей и следы рук. По телу Алекса прошла крупная дрожь, но он не сдвинулся с места.

Альфа вновь ударил парня, бил по ягодицам, которые спустя некоторое время, пылали красным. Потом альфа перешёл на спину, попадая на голову и руки, безвольно лежавшие рядом. Омега лишь тихо стонал. Тогда Джеральд обернул ремень вокруг шеи Алекса и затянул, лишая возможности дышать. Тело под альфой вновь забилось, пытаясь высвободиться, но альфа, чей рассудок помутился окончательно, затягивал сильнее.

— Джеральд! — громкий голос Жу и резкое торможение привели его в себя.

Напуганный альфа отпустил ремень, высвобождая омегу, пытавшегося прокашляться. Алекс сел рядом, хватаясь за шею, вдыхая глубоко. Заплаканные глаза бегали по салону.

— Ты больной, — сорвано прохрипел омега, уставившись почему-то на повернувшегося к пассажирам Жу. Тот был напуган не меньше.

— Выпустите меня, уроды!

Алекс дёрнул ручку заблокированной двери, но безуспешно. Отчаянный омега с силой бил по стеклу. Тогда Жу разблокировал дверь, увидев разрешающий жест Джеральда, который безучастно смотрел перед собой.

========== Истинность во всей своей красе ==========

Утро Джеральда началось с осознания того, что все придется начинать сначала. И без того зыбкое доверие, которое возникло между ним и Алексом, рассыпалось. Он смутно помнил, как добрался до дома, как рухнул на постель, так и не разобрав ее, помнил теплые руки, которые раздели его, а потом накрыли чем-то жёстким.

Из кухни доносились приятные запахи еды и звуки шкворчавшего на сковороде бекона. Других запахов он не ощущал ни вокруг себя, ни выйдя в большую гостиную, совмещенную с кухней.

Жу стоял спиной. На цветастой доске он нарезал что-то и бросал на сковородку к бекону.

— Выспался? — не оборачиваясь твердо спросил бета.

— Да… А ты как? — Джеральд начинал припоминать события ночи.

— Нормально.

Жу подвернулся, демонстрируя гематому на лице у левого глаза и все ещё припухшие губы.

— Почему рожа разбита? — альфа подошёл ближе, хватая бету за подбородок, но тот его руку отстранил от своего лица.

— Ты совсем не помнишь?

— Припоминаю. И хочу…

— Извиниться? — Жуан вопросительно вскинул бровь.

— Нет! Мне не за что извиняться. Ты опять погряз в этом. Хочешь снова оказаться в реабилитационном центре? — Джеральд с досадой ударил кулаком по столу.

— А ты снова переживаешь из-за того, что скажут о тебе? Тебе вновь стыдно, что люди будут знать, что у тебя, Джеральда Сторма, брат наркоман? — на глазах Жу появились слёзы. — Но тебе плевать, почему я это делаю!

— Я знаю, Жу, — Джеральд глубоко вздохнул и взял руку брата в свои ладони. — И я хочу помочь.

— Как? Закрыть меня снова в четырех стенах?

— Ты четыре года держался. Почему сейчас?

— Ты сам довел меня до этого.

Словесную перепалку прервал запах сгоревшего завтрака. Жу ухватился за ручку сковородки и, открыв воду, бросил ее в мойку.

— Что вчера на тебя нашло? — бета указал на стол, где лежали уже готовые тосты.

— Я лишь хотел, чтобы он сравнил две жизни.

— Ты реально думал, что он поведется? Что вся та хуйня с истинностью сможет в секунду изменить привычки, вошедшие в его жизнь?