— У меня есть альфа и работа, — Чейн улыбнулся только уголками губ.

— Я советую вам попить витамины и дам некоторые рекомендации. Во-первых, высыпайтесь. Во-вторых, откажитесь от вредных привычек и хорошо питайтесь, в скором времени ваш гормональный фон придет в относительную норму. В-третьих, поговорите со своим партнёром.

Чейна ничуть не смутило то, что врач откровенно лез ему в душу, но раз уж посторонний человек видел его смятение, то что уж говорить о близком окружении. Омега поблагодарил врача и направился к выходу.

— Возьмите несколько дней на работе, чтобы немного прийти в себя, я уверен, вам станет лучше.

Чейн кивнул.

***

Норман открыл дверь в квартиру и удивился кромешной темноте. Было ещё рано, но плотно зашторенные занавески на кухне не пропускали свет. Дверь в спальню была закрыта, но альфа чувствовал запах Чейна, слегка измененный, с чужими нотками.

На кухне Норман нашел незамысловатый ужин и несколько цветастых баночек с витаминами. Самые страшные опасения сбывались. Чейн беременный. Из-за этого резкие перепады настроения, плохое самочувствие и постоянная сонливость. Омега, всегда активный и счастливый, всегда готовый удовлетворить альфу во всех смыслах этого слова, превратился в тряпку.

Норман приоткрыл дверь спальни, убедившись, что Чейн спит. Окно в комнате было раскрыто на распашку, отчего альфу почти сдуло образовавшимся сквозняком. Появились глупые мысли о том, что омега может простудиться, но Чейн был закутан в одеяло с головой. Норман тяжело вздохнул и максимально тихо закрыл дверь.

Альфа поужинал в одиночестве, раздумывая о том, что был бы не против ребенка. Пугающая ответственность, но ему уже почти тридцать восемь. Когда-то это должно было случиться. Закинув грязную посуду в посудомойку, Норман сел спиной ко входу в кухню, налил кофе и принялся листать новостную ленту. Спать он ещё не хотел, а рассчитывать на развлечение с Чейном не стоило. Мысли о ребенке не покидали его. Кроме того, появились новые.

— Интересно, потребует ли он от меня теперь взять его в мужья? — почему-то в слух произнес альфа. Он никогда не был женат и не собирался. Его устраивали их отношения с Чейном, без призыва к ответственности и нытья о том, что пора бы. Омега никогда с придыханием не рассказывал о чужой свадьбе и не показывал варианты свадебных костюмов для омег, как бы невзначай.

— Не потребует.

Голос Чейна напугал Нормана. Он был неестественно сорванным, глухим, таким, словно все это время, что они не виделись, он плакал.

— Привет, как ты? — произнес Норман, пытаясь сгладить неудобную ситуацию.

Измученный, слегка заспанный Чейн сел напротив. Выглядел он паршиво, но Норман все равно отметил привлекательность омеги.

— Не очень. Нам надо поговорить.

Серьезный тон Чейна сочетался с красными воспалёнными глазами, уставившимися на Нормана.

— О-о-о чём? Если ты-ы пере-е-живаешь, то не-е надо. Чёрт! — выругался Норман. Заикание выдавало его дикий ужас от произнесенной омегой фразы. И не зря он испытывал волнение. То, что дальше озвучил омега, заставило внутри все сжаться.

— Скорее всего, я беременный не от тебя.

========== Часть 3 ==========

— Вы уже придумали имя малышу? — вокруг Чейна, чей живот стал заметен, вились омеги из соседнего офиса и коллеги. Они стали часто заходить во время перерыва, весело галдели, ненароком трогали живот и угощали его хозяина чаем с различными сладостями, часто собственного приготовления. Многие, уже имевшие детей, делились советами по беременности и родам, другие охали и желали здоровья будущем отцу, а альфе передавали побольше терпения с двумя омегами. У Чейна будет омега. Об этом он узнал недавно и почему-то с облегчением выдохнул. Это не значило, что он не любил бы бету или альфу, но сын-омега, по его мнению, гарант солидарности в будущем.

Чейн никому не рассказывал, что со скандалом расстался с Норманом и был буквально выгнан на улицу. Пару дней он прожил в мотеле, пока не нашел неплохую квартиру в аренду. Там он и планировал жить и позже, после родов, привезти сына.

Чейн улыбнулся и отрицательно замотал головой на вопрос об имени.

— Если тебе рожать в ноябре, то по лунному календарю лучше выбрать сильное и звучное имя. Если Луна будет в раке…

— Ооо, Майло опять понесло, — рассмеялся Дастин, высокий улыбчивый омега. Они были ровесниками с Чейном, только у Дастина было уже трое детей и, судя по тому, как много он работал, офис был для него не только источником дохода, но и возможностью передохнуть от детей и быта.

— Кто бы говорил! Отец Дэна, Лэна и Сэма. Никакой фантазии! — Майло закатил глаза.

Чейн слушал их внимательно, ему нравилось общество таких разных, но забавных омег. Раньше он в упор их не замечал. А теперь эти ребята были как луч в непроглядной тьме рутины и одиночества.

Чувство одиночества съедало изнутри. Бывшие друзья сливались по одному со скоростью, пропорциональной росту живота Чейна. Поделиться своей печалью поначалу было не с кем, как и рассчитывать на поддержку, поэтому, когда любопытные омеги с работы потянулись к нему, стало спокойнее. Он не мог рассказать всего, но советы Дастина о том, как можно унять токсикоз, действительно помогли, да и вообще омега располагал к себе рассудительностью и адекватной общительностью. Майло был рядом с Чейном и раньше, но теперь считал себя чуть ли не лучшим другом омеги. Он записал его на какие-то немыслимые курсы релаксации для беременных омег, куда они пошли в выходной день вместе и насмеялись вдоволь. В следующий выходной Чейн, правда, отказался вновь идти на встречу сектантов, как он обозвал омег в одинаковых лосинах, читающих мантру, стоя на одной ноге, и тогда они провели весь день в парке на свежем воздухе, соорудив что-то наподобие пикника. В тот день к ним присоединился Дастин со своим выводком, и тогда Майло и Чейн познали некоторые «прелести» омежьего отцовства.

Люк, омега из отдела кадров, пёк наивкуснейшие пирожки, которыми угощал чуть ли не весь этаж бизнес-центра, а теперь исправно таскал различные кулинарные изыски и Чейну. Стив был тоже беременным, только на большом сроке. Это была его первая беременность и он обещал рассказать, как все пройдет. Глядя на него, Чейна пронизывал страх. Казалось, чем больше живот, тем меньше сил, гибкости, расторопности оставалось омеге. У Стива часто болела поясница, он не мог долго сидеть или долго стоять, а ещё он постоянно ел. Дастин говорил, что это не нормально и попросту нельзя, но парень лишь отмахивался. Были и другие омеги, которых Чейн внезапно открыл для себя, но больше всего он всё-таки доверял Дастину.

— Мне пора, — взглянув на часы буквально пропел Майло. Строгий костюм ему не шел, как и должность какого-то там начальника и место в совете директоров крупной фирмы. Когда Чейн впервые узнал, чем тот занимается, чуть не подавился кофе. Омега вспорхнул с края стола, на котором сидел все это время, и, махнув рукой, пошел прочь. Вскоре в небольшом кабинете остался только Дастин и Чейн. До конца обеденного перерыва, который удачным образом совпадал у омег, было ещё двадцать минут. Дастин сидел в небольшом кресле напротив стола Чейна и пил остывший кофе.

— Я, когда рожал первый раз, проклял все на свете, — вдруг заговорил омега после паузы. Он смотрел куда-то в стену, изучая шкаф с папками, аккуратно расставленными по цветам и назначению. — Орал, что ненавижу альф и запишусь в феминисты, чтоб ни один ко мне больше не притронулся.

— Ну, феминисты не так уж и плохи…

— Не, я орал, что примкну к самым отбитым, тем что члены на фасадах домов краской выводят, — Дастин усмехнулся.

А Чейн задумался, об одном ли и том же социальном явлении они с ним рассуждают и вообще, правильно ли друг понимает смысл сказанного слова.

— А потом ничего, когда Дэн наконец прекратил изводить меня ором ночью, я даже полюбил его.

Чейн понимал, что Дастин шутит. То, что омега любил своих детей, он самолично убедился.

— После рождения Лэна меня накрыла депрессия. Ничего не хотелось. Я к нему почти два месяца даже просто не подходил. Дэн был при мне, а Лэн как чужой. Ничего, и это переборол.