– Это список тех, кто там находится: имя, дата прибытия и дата утилизации. Все дублируется в базе данных…– бесцветным голосом пояснил Крокодил.

Я хотел было поинтересоваться, что такое “утилизация”, но потом передумал. Вместо этого я пытался прочитать вписанные мелким убористым почерком имена, стараясь не думать, каким именно способом они были “утилизированы”.

Когда Крокодил открыл тяжелую дверь, запертую на амбарный замок, оттуда пахнуло затхлым подвальным воздухом. Пахло землей, сырым бетоном и еще чем-то кислым.

– Вот тут, собственно говоря, все и происходит…– довольно будничным голосом поведала Пиранья. Она вытащила из кармана маленький фонарик и посветила внутрь: луч яркого электрического света высветил чистый бетонный пол, какие-то крюки, приделанные к стенам и толстые, покрытые рыжей ржавчиной цепи.

–Тут враги “Черных пауков” ожидают своего последнего часа, – замогильным голосом произнесла Пиранья, – Согласитесь, что тут сама атмосфера располагает к тому, чтобы подумать о вечном…

– При желании заключенный может получить Библию, Коран или кодекс Трипитака на китайском или индийском языках. Черные Пауки уважают духовные потребности своих врагов, – бойко пояснила Пантера.

Пантера и Пиранья легко спустились вниз, и нам ничего не оставалось, как последовать их примеру, при этом я больно ударился головой о потолок, явно рассчитанный исключительно на низкорослых пленников.

– Здесь всегда темно? – заикаясь спросил Барак. По-видимому, мрачное помещение и на него подействовало удручающе.

– Нет, почему же…– пожала плечами Пиранья и пошарив рукой у двери щелкнула выключателем. Помещение осветилось тусклым красноватым светом лампочки, сиротливо висящей под потолком.

– Твою мать! – хрипло выругался Барак (чего с ним обычно не случалось), сделал два шага назад, больно отдавив мне ногу. Я хотел было высказать все, что думаю насчет тех, кто не смотрит под ноги, но в это время увидел, что так напугало моего друга, и обомлел. В дальнем углу подвала висел скелет, привязанный цепью к кирпичной стенке цвета свежего мяса. В красноватом свете лампочки скелет переливался загадочным спектром цветов: от болезненно-желтого до бордового, но особенно меня поразил череп с аккуратной дыркой между пустых глазниц и выбитыми верхними зубами. Было ясно, что обладатель скелета расстался с жизнью как раз из-за дырочки между глаз. Наверное, это у них и называлось “утилизация”.

– “Этого еще не хватало” – с ужасом подумал я.

– А это Кико! – засмеялась Пиранья и махнула рукой в сторону скелета, – Так мы его называем. Его подстрелил дон Бальтазар еще до моего рождения. Кажется, это был какой-то неподкупный полицейский.... Вообще дон Бальтазар добрый католик и не одобряет всех этих глупых традиций, вроде коллекционирования засушенных голов врагов, но вот этот скелет он все-таки решил сохранить на память.

– Ну а это, – она посветила на противоположную стену, – Орудия для пыток.

На стене были развешены какие-то приспособления из покрытого бурой ржавчиной железа. Среди них я быстро узнал знаменитый испанский сапог и страшную “железную деву”.

– По правде говоря, мы используем эти предметы для украшения. Ну и чтобы заключенным не было скучно пока они ожидают ну это…– Пантера стала объяснять, обращаясь почему-то только к Бараку.

– Все так, – согласилась Пиранья, – Дон Бальтазар посетил однажды музей инквизиции в Мадриде, после чего заказал в Китае такие же приспособления, чтобы украсить гостиную в своем доме. Он хотел даже приказать ограбить музей, но перевозить все в Бразилию было слишком хлопотно. Ну а потом бабушка сказала, что гостиная так выглядит слишком мрачно, вот дон Бальтазар и перевез все барахло сюда, в том числе и скелет несчастного Кико.

– Если что, все в рабочем состоянии. Я лично проверяю! – мрачно заявил Крокодил, до этого хранивший молчание.

Перед тем, как мы поднялись наверх, Крокодил показал нам небольшое отверстие под самым потолком. Отверстие меньше метра в ширину и сантиметров сорок в высоту было плотно закрыто на замок. Когда Крокодил с заметным усилием отодвинул засов, мы почувствовали, как в подвал проникла живительная ночная прохлада. Отверстие выходило прямо на пустырь, за штабом “Черных пауков”.

– Это для вывоза трупов. У нас тут все функционально, – так же мрачно сказал Крокодил.

Поздно ночью, когда Маурисио отвозил нас в хостел, я поинтересовался у своего друга, с чего вдруг он считает своим кумиром Меира Лански, жестокого и безжалостного преступника. Барак на мой вопрос не ответил, а вместо этого стал с воодушевлением рассказывать, как в 1937 году в Нью-Йорке ребята Меира Лански из еврейско-итальянской мафии ворвались на съезд местных нацистов, организованный германским консульством, отделали всех присутствующих бейсбольными битами и в конце помочились на портрет фюрера. Ну а великий Фьорелло Ла-Гардиа намекнул начальнику городской полиции, что в расследовании данного дела можно не проявлять служебного рвения…

– Может быть, кто-то из них понял, что на каждого урода найдется кто-нибудь с бейсбольной битой…– резюмировал мой друг.

5

Три дня спустя. Рио-де-Жанейро. Не самый симпатичный район недалеко от Сахарной горы.

Почему-то водитель такси не понравился Бараку. Мы сели в его машину на стоянке у подножия Сахарной горы со знаменитой статуей Христа, куда поднимались в целях любования закатом. Правда, как выяснилось, солнце садилось не в сторону океана, как нас убеждали в турбюро, а в сторону утыканных убогими лачугами холмов с западной стороны. Но все равно – виды были великолепные и несмотря на толпу китайских туристов, мы получили свою порцию удовольствия.

– Что-то не нравится мне этот тип…– Барак толкнул меня локтем.

Проблема была в том, что поделиться этим ценным наблюдением, Барак счел необходимым, когда потрепанное такси уже неслось по узкой извилистой дороге с густой тропической растительностью с двух сторон.

Я пожал плечами. Я уже давно убедился, что южноамериканские таксисты большей частью представляют собой галерею колоритных типов, многие из которых привели бы в восторг старика Ламброзо. Но в этом они мало чем отличались от их израильских коллег. Тем более, наш сегодняшней водитель менее других напоминал громилу – это был довольно тщедушный тип с копной черных вьющихся волос и маленькими усиками. Он заискивающе улыбался, постоянно подмигивал и пытался завести непринужденный разговор, но по причине абсолютного незнания английского эта попытка не увенчалась успехом. Даже понять, куда нам нужно, он смог только, когда я показал ему визитную карточку хостела, случайно завалявшуюся у меня в кармане.

– Обычный тип…– сказал я. – Можно подумать: израильские таксисты все выпускники Техниона. Хватит видеть в каждом встречном бандита. Ты забыл, как два дня назад мы провели с ними незабываемый вечер!

– Ха! Было круто! Но вот не знаю… Должны ли мы испытывать угрызения совести за то, что участвовали во всем этом.

– Прекрати эти свои интеллигентские штучки… Это же не мы торгуем наркотиками, а ребята из “Черного паука”. Мы только наблюдали со стороны. И выложили за это удовольствие аж пятьсот гринов. – ответил я.

Постепенно разговор перешел на излюбленную тему.

– Помню, возвращался я из базы на трехсотом автобусе…И, ты представляешь, автобус полупустой, я уселся у окна… И тут входит она… Ты представляешь – блондинка, с зелеными глазами! Из разведки… Ты же знаешь, лучшие девушки попадают служить именно туда! – возбужденно стал рассказывать Барак.

Я уже примерно представлял, что последует дальше. Поэтому усмехнувшись добавил:

– И, конечно же, она уселась на свободное место возле тебя.

– Да! Именно так! И заметь, вокруг было полно свободных мест!

–И, о чем вы разговаривали?

– Разговаривали? Я долго думал, спросить ее смотрела ли она последний фильм Звездных войн, но в итоге она заснула…

– Ха! Барак, друг мой. К сожалению, человечество делится на две категории- те, кто могут начать непринужденный разговор с девушкой, и те, кто не могут. Ты просто-напросто принадлежишь ко второй категории, что не умаляет всех твоих достоинств.