Нет, ну на самом деле, какая из меня сторожевая? Единственное, что я могу сделать, это не допустить до койки его высочества кронпринца неугодную ему девицу. Я же вкусы Бастольда наизусть выучила за те годы, которые вела документальный подсчет его пассий, и там не белые нарциссы, там зачастую пиявки обыкновенные. У них кроме собственной мордашки больше и похвастать нечем. Нет, я тоже не дурнушка, но до тех мне далеко. Особой популярностью у противоположного пола я никогда не пользовалась и вряд ли буду. Не с моим отцом и характером.
Нервным движением закрутив вентиль обратно, я закуталась в полотенце и потопала в гостиную. Пока что у нас гостей все равно не будет, а мне нужно проветрить голову. Как-то избавиться от навязчивой чепухи, которая меня преследует с того момента, как я вышла из кабинета. Отбор невест – это не просто соревнование среди девушек, а грандиозная возможность устранить правящую семью. Я знала, что княгиня лично приказала своему внуку, чтобы тот устроил такие смотрины для будущего короля. Немезида не подводила в таких делах и показывала именно то, что мне было нужно. Только легче от этого не становилось.
Откинув голову на спинку дивана, я тяжело вздохнула и подумала о том, что если мне придется и в самом деле занять место одной из невест, добром это не кончится. Потому что единственный вариант, который приходил мне на ум – становиться фавориткой. В таком случае первой мишенью для устранения будет моя персона. А этот план шел вразрез со всеми моими принципами и нормами, которые я вырабатывала в себе годами. Моя голова была мне слишком дорога, чтобы рисковать ею.
Только папа ясно и четко дал понять, что выбора ни у кого из нас нет и быть не может. Личный приказ короля тайному канцлеру и его дочери. Самая высокая честь, которую только может даровать правитель своему подданному, и если мы не сможем сдюжить с такой ношей, то и гроша ломаного за нашу преданность давать нельзя. Все это тяжелым грузом ложилось на мои хрупкие плечи. И было непонятно, как вообще можно развернуться в таких стиснутых рамках со многими ограничениями и вводными, установленными не нами.
Тайная канцелярия под руководством темного канцлера – это независимый орган управления и контроля, который подчиняется только королю и его решениям. Если же нас постараются ограничить, пусть и сам монарх, это приведет к деструктуризации. Наша власть в глазах народа окажется ничем не лучше городского участкового, который журит, а покарать все равно не может. Пока у отца есть право убивать без суда и следствия, а у его подчиненных принимать любые решения, наша сила неоспорима. Перед нами будут преклоняться и молить о милости.
Король же по какой-то непонятной для меня причине пытается ограничить нашу власть при помощи таких дешевых трюков. Нет, они конечно же, имеют право на существование. Возможно, он полагает, что под ним медленно начинает шататься трон, и тем самым монарх желает удержаться на своем законном месте. Но неужели он не понимает, что, урезая полномочия сотрудников тайной канцелярии, он лишает себя части влияния на народ? Кажется, таким идиотом наш правитель никогда не слыл. Так что ответ должен скрываться в чем-то ином. Вот только в чем, было уже не моего ума дело. Это знание мне никак не поможет.
Сейчас четвертый из внуков одиозной княгини находится под огромным давлением, он не понимает, почему старушка так резво взялась за его единственного наследника. Будь у правителя информация о том, что где-то там бродит древнее пророчество, сломавшее уже не одну судьбу, так распинаться он не стал бы. Нас с Бастольдом уже давно бы обвенчали и даже мнения не спросили. Я была в этом уверена на все миллион и один процент. Пока же этого не произошло. Странное желание сделать из меня комнатную собачку я, по правде говоря, не очень оценила, совершенно не проникнувшись оказанным мне высоким доверием.
Все, что я пока видела, сводилось к тому, что меня пытаются использовать вслепую, а это не нравилось не только мне, но и отцу. Мы были слишком гордыми для того, чтобы идти на смерть, не зная, за что конкретно собираемся сложить наши головы. А рассказывать об истинном положении дел нам никто не собирался. Хотя именно нам предстояло защищать его высочество кронпринца, а мне так и вовсе выходить на передовую, подставляясь под шквал покушений и разнообразных пакостей со стороны остальных невест. А в том, что эти девицы не лыком шиты, я готова была поклясться собственной жизнью. По одним анкетам, которые я успела просмотреть, такой вывод напрашивался сам собой.
Усмехнувшись собственным мыслям, я постаралась более четко сформулировать линию поведения. Что я вообще знала про этот отбор? За исключением того, что ни одну из бывших любовниц Бастольда туда допускать нельзя? Ничего, по сути. Все, что касалось таких мероприятий, находилось в ведомстве королевы с ее секретариатом. Мы же могли только проверить участниц и дать обоснование для отвода той или иной кандидатуры. Больше с нас ничего не требовали.
Оставалось только полагаться на собственные силы и знания для решения данной загадки. Идти же на поклон к королевским фрейлинам и просить рассказать, к чему готовится, было ниже моего достоинства. Я по праву считала, что эти безмозглые курицы не способны ничего путного сделать или запомнить. Единственный толк от них – красиво стоять на мероприятиях и блистать улыбками. Ни одна из этих девиц или дамочек не окончила академическое учебное заведение. Все они могли похвастаться лишь тем, что нанятые учителя дали им базовое образование, обязательное для всех дворян. И это идеал и потолок для каждой из них.
И теперь мне придется провести в рядах подобных леди больше месяца! Я уже была готова пристрелиться просто по причине такой несправедливости по отношению к себе любимой. Пятнадцать лет я пахала на то, чтобы получить военную профессию в области тактики и стратегии, лишь для того, чтобы получить шанс на кастинг в канцелярию. Тут даже не играло никакой роли, кто мой отец. Все анкеты анонимны, и комиссия не знает, кого берет на службу. Так что труды большей части моей жизни приравнивали к глупым занятиям по музицированию и вышивке.
Почему-то об одной мысли о такой несправедливости в душе поднималась злость. Чувства и эмоции, с которыми меня учили бороться, сейчас рвались наружу и не желали исчезать из моей головы. Как же неправильно было все происходящее в настоящий момент. Даже не представляю, что произойдет на самом отборе. Если я просто от одной мысли о том, что придется сменить форму на платье, готова взвыть, то, кажется, самые веселые часы в жизни меня ожидают впереди. Помыслить даже о таком боязно, на самом деле.
Подняв очи к потолку, попыталась у него узнать ответ на заданные папе вопросы. Но так же, как и мой любимый родитель, каменные перекрытия остались равнодушны к моим мольбам и просьбам. Кажется, весь мир сговорился и решил свести меня с ума, потому что другого объяснения сей подлости со стороны судьбы я не знала. Как можно заставлять человека с неправильным восприятием социальных ролей принимать участие в столь важном мероприятии? Это даже звучало смешно, не то что в реальности могло существовать.
Заканчивать самоистязания нужно было срочно. Неведомо, до чего конкретно я могла додуматься в сложившейся ситуации, потому что бабушка рассказывала о событиях своего приключения, да и отец изредка делился историями романа с матушкой. Из этого я могла сделать выводы, которые так или иначе сводились к одному. Ничто в мире не может изменить пророчество. Как бы ты ни бился головой о стену, но судьба пойдет по той линии, которая уготована богами. Кажется, именно так и происходило.
Уверенности в этом у меня особой не было, но единственное, о чем я могла думать – отбор. Каким образом невестой стала та, кто фактически приведет к государственному перевороту? «Белая роза» всем своим многочисленным составом спит и видит, как моя семья вернется на сцену и вновь поведет за собой их в светлое будущее. И только идиот не верит в то, что так и произойдет. Сомнений по этому поводу не возникало ни у кого. Достаточно было посмотреть на события прошлого, которым многие были свидетелями.
