А то еще решит, что я вновь взялась за старое, и, упаси всевышний, запрет в самой высокой башне имения или еще хуже – в склепе де Шеларгу. Перспектива становиться домашней арестанткой меня не радовала, к тому же одной ночки в древнем склепе мне хватило с головой. Никогда бы в жизни не подумала, что буду орать и плакать как маленькая. Почему-то я была уверена в том, что мою психику ничем не пронять. Оказалось, я сильно ошибалась. Очень и очень сильно! Мне, наверное, до конца жизни это будет сниться в кошмарах.

Поддавшись влиянию одного очаровательного поганца, я всерьез подумывала в шестнадцать лет прихватить драгоценности и сбежать навстречу приключениям. Понятное дело, тайная канцелярия узнала обо всем еще до того, как мы приступили к выполнению намеченного плана действий. Незадачливого ухажера после этого я больше не видела, а его семья, если верить слухам, и вовсе лишилась всего состояния из-за выходки своего наследника. Но я точно не знаю, что там к чему было.

Меня в то время отец из-под собственного присмотра не отпускал, так еще и бабке сдал, она науськала Немезиду всеми ее электронными мозгами, через «ОКО», неотрывно следить за нерадивой внучкой. Такого от собственного папочки я не ожидала. Когда попыталась помочь незадачливому пареньку и выбраться через окно в ванной, меня уже поджидали охранники, поднятые по тревоге дистанционным помощником. Несправедливость чистой воды, но в тот момент я особо не задумывалась о смысле всех совершаемых действий.

После подобной глупости нервы у папеньки сдали и он засунул меня в тот самый фамильный склеп, про который мне рассказывала бабушка. Когда же я воочию узрела десятки призраков, наперебой пытавшихся мне что-то поведать, то завизжала так, что у самой уши заложило. К рассвету той ночи мне все же донесли важные мысли, которые должны были поведать. Даже про принца рассказали, что он будет немножко с придурью ко мне относиться. Это я к тому моменту уже и сама понимала, так что не удивилась.

Тогда, сосредоточившись на речах бывших членов одной из моих семей, я смогла уловить самый главный посыл, о котором и так знала. Избежать исполнения пророчества не удастся, как бы сильно я ни пыталась это сделать. Хотя, наверное, глупо было надеяться на то, что мое собственное мнение будет учитываться древними чарами, которые появились едва ли не наравне с самим государством. Такой дурочкой я не слыла и прекрасно осознавала, что мой единственный муж – принц! А вот что делать с его равнодушием, мне только предстояло выяснить.

Такое отношение к моей скромной персоне неимоверно бесило и раздражало. Хотелось побыстрее закончить всю эту эпопею с древним пророчеством. Да только как бы я ни билась над загадкой, так и не поняла, как подступиться к его высочеству кронпринцу. Теперь еще и отец в самом мерзком расположении духа завалит меня работой на все выходные. А ведь я мечтала посетить выставку современного искусства, которая пробудет в городе всего три дня. От безрадостной перспективы становилось тошно и противно. Хоть реально на луну выть начинай от обиды.

Вздохнув, я тряхнула головой и уверенно постучала в тяжелую дубовую дверь отцовского кабинета, который на протяжении многих веков служил главам тайной канцелярии последней линией неприкосновенной обороны. Мне, к сожалению, он не перейдет, все же участь королевы для меня выбрана свыше. Так что я с тоской смотрела на черное дерево и бронзовые ручки, затертые до тусклого сияния. По традиции, следующий глава мог бы сменить тут все, но этого никто так и не сделал, преклоняясь перед духом старины.

Осторожно постучав для приличия, я заглянула в тоненькую щелку и убедилась в том, что папа уже не пылает праведным гневом и вполне мирно перебирает документы. Наверное, все это время он тоже пытался взять себя в руки и не разнести половину крыла. Это было добрым знаком, который придал мне уверенности и сил. Ничего плохого не должно произойти, если родитель уже не закипает, а просто пребывает в дурном расположении духа. По крайней мере, магические молнии вокруг него уже не летали, что было добрым знаком.

– Добрый день, – я с опаской вошла в комнату, прикрывая за собой дверь.

– Проходи, присаживайся, – отец оторвался от документов и указал на кресло подле себя.

– Что-то случилось? – дабы не вызывать его раздражения, я шустро ринулась в противоположный конец комнаты.

– На нашу с тобой беду, да, – с тяжелой тоской в голосе пробормотал родитель.

– Что же заставило вас так опечалиться? – вздернув светлую бровь, я неосознанно скопировала самый любимый жест батюшки.

– У меня для тебя есть две новости, одна хорошая, другая самая отвратительная из всех возможных, – хладнокровно улыбнулся человек, который мог запросто играть жизнями людей не только этой страны, но и еще пары десятков.

– Какие? – я осторожно присела на краешек кресла.

– Тебе с какой начать? – откинувшись в своем кресле, вопросил отец.

– С плохой, – осторожно улыбнувшись, я прикинула шансы сбежать.

– Так вот, если говорить начистоту, – суровое лицо тронула полуулыбка маньяка. – Дела у нас на удивление отвратительные. Как ты могла догадаться, отбор невест для нашего будущего монарха – дело затратное и хлопотное. А мы, как представители тайной канцелярии, о которой, разумеется, знает каждая собака, обязаны принять в этом деле непосредственное участие.

– Если судить по той горе документов у меня на столе, – я тяжело вздохнула, прикрыла глаза, – то мы помрем под ними еще до того, как прибудут анкеты всех девушек для отбора.

– Ты неправа, – отец зло прищурился, – это будет хорошей новостью для нас.

– Тогда какая плохая? – я от удивления даже вытаращилась на него.

– Тебе самой придется стать одной из участниц этого балагана, – отец зло заскрипел зубами. – Король потребовал от меня твоего присутствия.

– Зачем? – я даже не нашла, что еще сказать на такое заявление.

– По приказу его величества, ты становишься одной из участниц отбора невест, дабы изнутри контролировать ситуацию, – совсем печальным стал мой любимый папочка.

– Папа, – оперлась я столешницу его рабочего стола, – это же бред! Каждый в нашей стране знает, чья я дочь и форму какого подразделения ношу. Ни одна девица не будет откровенничать с той, у кого в руках есть реальная возможность засадить ее за решетку за любое неправильно сказанное слово в отношении короны.

– Успокойся, милая, – отец сурово сдвинул брови, – этого мы избежать, увы, не можем. Защита его высочества кронпринца – задача приоритетная. А для нашего ведомства именно это является целью номер один. Так что придется подчиниться.

– О чем ты? – я склонила голову набок и выжидающе уставилась на родителя.

– По данным разведки, – с досадой протянул лорд ля Северги, – на принца готовится покушение. И никто не придумал ничего лучше, чем послать тебя в ряды участниц.

– А логика здесь какая? – не понимала я.

– Ты думаешь, мне хочется, чтобы ты рисковала своей жизнью в кругу полоумных девиц? – отец с такой иронией посмотрел на меня, что я воздухом подавилась. – Я не верю, что это будет покушение именно из рядов участниц. Каждую из прошедших в отбор девиц мы проверим вдоль и поперек семь раз до десятого колена. Самой подозрительной из них будешь как раз ты! И о чем только думали наши правители, втягивая тебя во весь этот цирк?

– Папуль, – осторожно протянула я, – мы можем под каким-нибудь предлогом отказаться от столь сомнительной участи?

– Дочка, – устало сказал родитель, – я уже вторые сутки думаю над отказом, но ничего приличного, увы, не приходит в голову. Нас загнали в ловушку. Потому что логика короля убийственно правильная. Никто, кроме тебя, не сможет исполнить эту роль. Верить можно только преданной до зубного скрежета семье темного канцлера.

– Постой, погоди, я кое-чего не поняла, – замотав головой, постаралась остановить поток мыслей, – я никоим образом не могу подходить на роль идеальной кандидатки для охраны его высочества кронпринца. Древнее пророчество, будь оно трижды неладно, автоматически превращает меня в ту самую фигуру, которую никто не пожелает видеть на столь важном событии.