Буквально сразу, как Кирилл купил этот чёртов клуб, вся его старая жизнь рассыпалась, как пазлы: со службы пришлось уволиться, обожаемую машину – продать, с модной съёмной квартиры – съехать. Боевые друзья предлагали, конечно, пожить у них, но Кирилл, сначала согласившись, не заметил даже, как, погрузившись с головой в новые заботы, оставался ночевать в своём клубе всё чаще и чаще. Девчонки как-то поотваливались – жених теперь он вовсе незавидный, благо, что хоть верные друзья с ним остались.

В результате, после нескольких горьких шуток про то, что в армии служил – на работе жил, бизнес замутил – ничего не изменил, всё так же на работе жить приходится, одно из служебных помещений, скорее всего, директорских, потому что с готовым приличным ремонтом и своеобразной планировкой из нескольких помещений, Кирилл определил себе под жильё.

В бывшей секретарской – комнате, первой от входной двери, решал какие-то текущие дела, сидя за ноутбуком с вечной чашкой остывшего кофе, в строгий кабинет с позолоченной табличкой "Директор" уходил "посоветоваться с главным", или "поставить подпись", если надо было навести туману перед посторонними контрагентами, устраивал совещания или принимал там друзей – огромный чёрный кожаный диван да такое же неподъёмное директорское кресло вмещали в себя весь их небольшой бойцовский клуб, состоявший, конечно, из одних "директоров": на подтянутых коротко стриженых ребятах костюмы, когда это было надо, сидели безупречно, командовать парни привыкли ещё в армии, так что никогда ни у кого ни разу не возникло повода усомниться, что новые владельцы – люди серьёзные, и с ними проблем лучше не иметь. А того факта, что эти крутые ребята просто достали из домашних шкафов свои костюмы и начищенные до зеркального блеска туфли, оставшиеся со свадеб, и перевесили их в личную комнату директора, чтоб иметь под рукой на всякий пожарный случай, никому знать не положено, ведь главное правило бойцовского клуба – никто не должен знать про бойцовский клуб.

В двух комнатах непонятного назначения, являющихся частью этого большого директорского кабинета, Кирилл устроил себе подобие квартиры: в комнате с окном бросил на пол надувной матрас и поставил найденные в других служебных кабинетах шкафы для одежды и личных вещей, в глухой каморке без окон с помощью друзей и такой-то матери устроил вполне приличный санузел с душевой. Для недавнего солдата, способного, при необходимости, спать везде, всегда, хоть даже стоя, апартаменты вышли королевскими, а вот чтоб девушку привести, нужно было б эту спальню обуютить, а на это не было пока у Киры ни сил, ни средств, ни даже времени: сначала надо было клуб в работу запустить – всё купить, расставить, оформить, прорекламировать.

Хорошо хоть, что Женька, жена его прапора и будущий хореограф клуба, взялась за обустройство будущего своего места работы с таким энтузиазмом, что Кирке оставалось только удивляться, соглашаться, и оплачивать счета. Благо, что она, как простая жена простого прапорщика, в тратах была разумна и прижимиста. Новое спортивное оборудование из недостающего она отказалась покупать наотрез: через год, мол, наше новое станет точно таким же, как то, что продают бывшим в употреблении, ну и зачем платить больше?

"У большинства на тренажёрах всё равно ничего, тяжелее одежды не висело никогда, так что состояние отличное, да и кто в таком огромном зале какие-то микроскопические царапинки разглядывать будет? Отмоем, отчистим, отполируем, а у тебя хоть сердце не будет выпрыгивать из груди каждый раз, когда кто-то чем-то брякнет в зале. Вот текстиль – другое дело: халаты, полотенца купим наилучшего качества: он близко к телу, должен претендовать на эксклюзивность. Посуду – тоже новую, чтоб приятно в руки брать. Но тренажёры – нет, только с рук!" – настаивала Женька и была так убедительна, что Кирилл только согласно кивал, хотя немного и сомневался, что разномастное оборудование встанет в зале гармонично. Но он просто недооценивал нашу Евгению! Она сутками висела на сайтах, где люди продают вещи с рук, чтоб найти там всё в одном стиле: танцал изначально был чёрный, значит, пляшем от него – чёрный, красный и хромированный – это основные цвета, которые она вообще брала к рассмотрению, предполагая, что белые крашеные стены и серый пол в других помещениях можно будет обставлять в той же гамме. Даже розовые гантельки свои по блату в клуб не пронесла – не соответствуют концепции, мол. Зато её чёрным умным весам в этом плане повезло: вписались в концепцию, как родные.

А увидав, как Кирилл чуть было не заказал в будущие раздевалки чёрные глянцевые шкафчики, она закатила ему такой скандал, что, будь они коллегами, а не соратниками, была бы просто уволена. "Чёрный глянец? В раздевалку? Ты с ума сошёл, Кирилл? У тебя что, деньги лишние, и ты чисто из спартанских соображений на надувном матрасе прямо на работе спишь? Нет, ты реально больной. Чёрный! Глянец! В раздевалку! Да у нас уборщицы сменяться будут чаще, чем раньше девки у тебя в койке менялись!" – лютовала разгневанная женщина прямо при посторонних людях. "Ну-ка, покажите мне свой прайс", – без лишней, по её мнению, в этот момент любезности, вырвала она документы из рук представителя мебельной фирмы, – "Ну да, логично, чёрный глянец у них самый дорогой. Они просто раздевают тебя, Кир! Ну вот скажи мне, если я чего не понимаю, у нас там что, клиенты селфи будут делать? Зачем нам там модные шкафчики? нужны максимально дешёвые из возможных, желательно – вообще стандартные, так как стандартные – это и есть самые дешёвые!" Не дожидаясь приглашения, она села с захваченными у противника каталогами и прайсами к мужчинам за переговорный стол в директорской. "Вот!" – удовлетворённо ткнула пальцем она в каталог, – "Вот же! Самая дешёвая позиция! То, что нам надо! Шкафчики для рабочих. Стандарт. Белые. Даже в цветовую гамму нашу вписываются, смотри." Кирилл взял каталог и только присвистнул: действительно, шкафчики, очень похожие на те, что он себе представлял, те шкафчики, что они так долго сегодня чертили с дизайнером от мебельной фабрики, но стандартные, стоили буквально в пять. В пять! В пять раз дешевле! И это ещё без обещанной скидки за опт!

"Ну? Видел? Эти берём, и без разговоров! Если рабочих выдерживают, то наших гламурных клиентов уж точно выдержат! И только попробуй что-нибудь другое заказать, я потом даже слушать не стану, что на мои хотелки у нас денег нет", – строго скомандовала Женька на прощанье, резко встала и направилась к выходу из директорского кабинета. Кирка, красный от ушей и до хвоста, мужественно молчал, просто прикинув, сколько денег эта фурия только что ему сэкономила, а если она права ещё и насчёт уборщиц… Когда Женька уже почти скрылась в дверях, он опомнился: "Жень! Жеееень! А ты чего забегала-то?"

Женька вернулась, встала растерянно на пороге, озадаченно вспоминая, зачем она, в самом деле, так срочно искала Кирку лично, если могла бы позвонить, а не носиться по всему комплексу, разыскивая его. Но телефон он не брал, и тут она подумала, что он, наверно, совещается с кем-то из подрядчиков, зашла, услышала про чёрный глянец, блин, а хотела-то от него чего… "Ммм, не помню", – растерянно пожала она плечами, как в её кармане зазвонил мобильный: "Алиса" – подсказал ей экран. Лицо женщины просветлело: "Алиса! Нас в чаепитной ждёт Алиса!" – и, увидев недоумение на лице Кирилла, ехидно добавила: "Дизайнер и фотограф. Мы с ней ждём тебя в чаепитной. И не вздумай говорить, что у нас на мои хотелки денег нет, потому что теперь-то точно есть – вон мы сколько денег на шкафчиках для раздевалок сэкономили!" На этом она победно удалилась, а Кирилл только развёл руками перед подрядчиком: "Жена владельца, ничего не попишешь, надо слушаться. Так что давайте нам вот эти шкафчики, которые она выбрала, ну и вы мне скидку обещали. А про матрас она троллит – было-то такое один раз всего. Заработался, сил не было домой идти".