Достаточно много ужасов приходится на долю подростковой литературы. Тому есть много объяснений: в этом возрасте и потребность в адреналине больше, и «отходняк» куда меньше, да к тому же издатели, видя спрос, стараются делать еще больше предложений, а разнообразие всегда привлекает. Жанр подпитывается со всех сторон. Но все же надо иметь в виду, что гибкость подросткового сознания – меч обоюдоострый, и о него может порезаться сам рыцарь. Еще одна метафора: если слишком долго мять кусок пластилина, можно проделать в нем дырку. То же самое и с подростковой психикой: а насколько хорошим тренингом для них становится чтение хоррора? Алина Голубева рассказывает:

«Да, чтение может быть своеобразным тренингом, проигрыванием пугающих ситуаций в безопасных условиях, что снизит интенсивность реакции страха на пугающие ситуации и позволит действовать более эффективно. Но здесь все-таки необходимо проконсультироваться со специалистом (психологом или психотерапевтом), так как в ряде случаев может и усилить, и больше зафиксировать имеющиеся страхи. Если подросток впечатлительный, испытывает сильные эмоции страха при чтении, не может с ними справиться, картины прочитанного могут послужить материалом и для кошмарных снов. При этом здесь все зависит от индивидуальной чувствительности, но тревожный, склонный к формированию фобических реакций подросток в принципе вряд ли станет увлекаться чтением данного жанра».

А вот что говорит Татьяна Мастрюкова, в конце подбрасывая дополнительный парадокс на обсуждение:

«В тревожном подростковом возрасте, когда все привычное, безопасное и понятное внезапно оказывается совершенно другим, чуть ли не противоположным по ощущениям, хорроры, будь то литература или кино, особенно необходимы. Они помогают сбросить хотя бы часть того эмоционального напряжения, в котором подросток ежедневно варится, и это самый безопасный способ. К тому же увлечение хоррорами выглядит эпатажно, вызывающе, кажется возмутителем спокойствия, что придает дополнительную привлекательность в глазах юношей и девушек. Кстати, современные писатели и создатели ужастиков в большинстве своем веселые, дружелюбные и законопослушные люди. Может быть даже благодаря любви к хороррам.

Сколько раз я слышала от подростков хвастливое “меня не пугает даже Стивен Кинг”. А взрослых пугает, потому что описывает ужасные ситуации, с которым приходится сталкиваться взрослому человеку, и взрослый понимает, какие будут последствия. Подросток в силу своего возраста и небольшого опыта просто не считывает эту пугающую информацию. Чаще всего у Кинга это не монстры, а житейские ситуации и люди, причем описываемые безо всякой мистики».

Напоследок – время лайфхаков. Можно ли обмануть мозг и заставить его перестать бояться хоррор-литературы? Вот как считает Алина Голубева:

«Способы преодоления страха перед книгами-ужастиками существуют – это в том числе постоянное возвращение своего внимания к тому, что воспринимаемый объект воображаемый, но вместе с тем и пропадет интерес к данному жанру, так как привлекательность для читателя как раз и обусловлена потребностью в ярких, будоражащих эмоциях».

В конце любой статьи положено делать какие-либо выводы… что же, попробуем. Итак, мозг и сознание – две огромные адские машинки, которые можно взломать самым разным образом. Страх нужен для поддержания уровня других эмоций и для того, чтобы работала сигнализация, предупреждающая об опасностях. Но кидаться камнями в стаю голодных волков или стоять на краю обрыва, просто чтобы получить нужную долю ужаса, станет только совсем отчаянный. Вот человек и научился «хакать» сознание – предлагать ему видеть страшное там, где реальный угрозы нет. А оно – сознание в смысле – только и радо в этот обман верить. Ужастики жили с нами, как клопы в общежитии – с самого заселения на планету, – и пробудут до конца дней: они зарождаются в ночных лагерных историях со слепящим фонариком и заканчиваются многомиллионными голливудскими картинами. Хотя если подумать – «конец дней» сам по себе и есть один огромный ужас, но тут начинается философия чересчур высокого полета. Здесь, как Икару, недалеко и упасть, опалив крылья.

В любом случае, прекрасный механизм «взлома» сознания с помощью литературы – казалось бы, самого нереального и нематериального из всех искусств, – куда лучше, чем поход в темную, холодную и жуткую пещеру среди ночи.

Поверьте, безобидные тени Идей на ее сводах может беззаботно видеть только Платон. В остальных случаях они оказываются чем-то куда более пугающим и голодным.

На улице такой-то условного города, по не столь важному адресу, в безымянном и совершенно заурядном, без всяких намеков хоть на какую-то маленькую причуду доме проходило собрание одного весьма странного, если и вовсе не чудаковатого литературного Клуба.

Члены Клуба заварили чай, кофе и даже умудрились заварить кое-что покрепче; уже как раз рассаживались по креслам, расставленным в круг так, словно кто-то собирался призывать демона или, на крайний случай, обсуждать очередные коварные планы мировой закулисы.

Последним устроился поудобнее упитанный мужчина средних лет, слегка не дотягивающий фигурой до полноценной бочки, – он с наслаждением плюхнулся в кресло, держа в руках стакан не чая, и даже не кофе, а того самого покрепче. Потом мужчина неуверенно забегал глазками, прикидывая, что же прямо сейчас, в этот самый момент, пошло не так, – опомнившись, человек-бочонок вновь встал.

Мужчина откашлялся – да так, что комнату заштормило вибрацией.

– Двадцать шестое собрание Клуба Не Анонимных Литературных Героев я объявляю открытым! Итак, начнем с переклички. – Он залез под пиджак, вытащив стопку листов, и продолжил. Можно было подумать, что в его живот вмонтирована пара-тройка ящиков – отличный вариант для любого офисного работника. – Джейн Эйр?

– Здесь! – воскликнула дама, которая скорее походила на мисс Марпл, но прикладывала все усилия, чтобы повернуть время вспять, хотя бы визуально. С таким же успехом маленькие девочки мажутся маминой косметикой, думая, что теперь они выглядят как настоящие леди.

– Замечательно. Гамлет?

– Здесь!

К Гамлету вопросов с точки зрения внешности не возникало.

– Прекрасно! Мерлин?

– Как обычно, опаздывает, – заметил Гамлет.

– Но он никогда не опаздывает и не приходит слишком рано… – попыталась вставить свои пять копеек Джейн Эйр.

– Нет, дорогая Джейн, это вы не о Мерлине уже говорите, – поправил ее Гамлет.

Председатель назвал еще несколько имен, среди которых оказались доктор Джекил (в отсутствие мистера Хайда, по крайней мере сегодня), Том Сойер (сегодня он забыл набить карманы всякой всячиной – соответствующая пометка была сделана), капитан Немо и священник Фролло (сегодня он не выглядел так возбужденно, как обычно).

– Ну и наконец, – закончил председатель, поставив последнюю галочку, – второй Толстяк из всех трех Толстяков, то бишь я.

Джейн Эйр неспокойно ерзала в кресле, все никак не находя удобного положения. Предприняв очередную попытку устроиться покомфортнее, она уточнила:

– Мы не будем ждать Мерлина?

– Если бы мы каждый раз ждали его, – вздохнул Фролло, изучив Джейн своим мраморным, слегка отсутствующим взглядом и подперев голову рукой, – то ничего бы не успевали.

Джейн Эйр, не желая спорить со священником и опасаясь, чтобы тот ненароком не распознал в ней очередную Эсмеральду, просто пожала плечами и наконец-то смогла расслабиться. Она посмотрела на металлически блестящую седину Фролло и обрадовалась, что ей приходится делать все наоборот – прятать белые волосы под слоями краски, а не выставлять на показ. Но все знали, что священник не красится и не пользуется той противной (Джейн скорчилась) театральной пудрой – ему даже морщины не нужно было дорисовывать. Возраст, все возраст…

Клуб Не Анонимных Литературных Героев считали в городке верхом абсурда, выше которого уже просто не прыгнуть, голова упрется в потолок, нет, даже пробьет его – а там, еще выше, уже шизофрения. Поэтому самый заурядный дом, своим видом никак не намекающий на творившиеся внутри чудачества высшего сорта, обходили стороной в любое время суток, даже если никаких собраний там не было.