Роман начинается с того, что два советских писателя-фронтовика Вадим Никитин и Платон Самсонов прилетают в ФРГ по приглашению тамошних издателей. Ситуация уже сама по себе щекотливая: последний раз друзья навещали Германию ровно 26 лет назад, весной 1945 года. И отнюдь не в качестве литераторов. При этом западные немцы – они такие обходительные и вежливые, такие политкорректные, что на их фоне наши фронтовики с их воспоминаниями об огнях-пожарищах и друзьях-товарищах, с их идеологической прямолинейностью и моральным кодексом строителя коммунизма смотрятся, мягко говоря, простовато и грубовато. Вместе с тем не стоит забывать, что за лощеным фасадом собеседников Никитина и Самсонова, за изысканной их утонченностью стоят Аушвиц и Бухенвальд, Бабий Яр и Хатынь. И что в гости их – с их благожелательными улыбками и хорошими манерами – в 1941 году к нам никто не звал. Герои Бондарева об этом помнят крепко. Сам автор, похоже, не забывал ни на миг. Не стоит впадать в историческую амнезию и нам, их потомкам. Особенно на фоне современных рассуждений на тему: кто Вторую мировую войну развязал, кто в ней больше других пострадал и кто же ее в конечном итоге выиграл.

По сложности затронутых в книге тем, по мастерству исполнения Бондарева по праву можно поставить в один ряд с лучшими мировыми авторами послевоенной эпохи. Такими как Гюнтер Грасс, Итало Кальвино, Макс Фриш, Робер Мерль, Джеймс Олдридж, Курт Воннегут и др.

Юрий Васильевич, безусловно, один из крупнейших русских прозаиков второй половины XX века. С ним можно не соглашаться, спорить. Особенно – в вопросах идеологии и политики (тут желающих подискутировать с автором «Берега», уверен, будет немало), да и нравственные аспекты могут вызвать вопросы (все-таки советская мораль была довольно неоднозначным явлением). И не всегда аргументы писателя, приводимые им в защиту своих взглядов, будут исчерпывающи и неотразимы. Однако игнорировать, вычеркнуть, забыть этого автора невозможно. Как невозможно и переоценить его вклад в русскую литературу. Книги его не устареют, не утратят актуальности при любом политическом режиме, при любой идеологической системе в нашей стране.

Что же касается аудиоверсий романа, то здесь варианты имеются, что называется, на любой вкус и цвет. Тут вам и классическое прочтение от студии «Логос» в исполнении Вячеслава Герасимова, и запись Республиканского дома звукозаписи и печати УТОС (Николай Козий), и аудиокнига от Кемеровской областной специальной библиотеки для незрячих и слабовидящих (Лариса Юрова), и, наконец, звуковая версия романа в исполнении артиста Владимира Левашева (запись «Радио Звезда»).

Желающие могут прослушать и поставленный по роману радиоспектакль 1979 года с участием таких актеров, как Юрий Соломин и Валерий Носик. Одну из первых своих ролей сыграл там выпускник Театрального института имени Щепкина, ныне хорошо известный большинству любителей аудиокниг диктор студии «Союз» Александр Клюквин.

А для совсем уж шапочного знакомства (вполне, впрочем, достаточного, чтобы заинтересоваться романом и впоследствии прочесть его полностью) рекомендую несколько удачно подобранных отрывков, прочитанных народным артистом РСФСР, актером Малого театра Юрием Каюровым.

На самом деле не все. Но довольно-таки многие. И именно поэтому не хотел делать предметом обзора и разбора романную дилогию современной российской писательницы Яны Вагнер «Вонгозеро» и «Живые люди». Очень уж мрачное произведение. Однако посмотрел на перечень книг, обозренных мною до этого: «Слепота» Сарамаго, «Не отпускай меня» Исигуро, «Зулейха открывает глаза» Яхиной, «Лавр» Водолазкина – и понял, что дилогия Яны Вагнер на их фоне еще ничего, мягко стелет.

«Вонгозеро» (2011) – дебютный роман писательницы привлек внимание читателей и критиков и был номинирован на премии «Нос» и «Национальный бестселлер». В 2013 году увидело свет его продолжение – роман «Живые люди», также удостоенный номинации на «Нацбест». А в 2019 году «Вонгозеро» легло в основу телевизионного сериала «Эпидемия», который, конечно, не вызвал в обществе такого восторга и негодования, как другая недавняя многосерийная экранизация, но зато куда актуальней сегодня благодаря своей теме.

На днях общался с коллегой-читательницей, которая попеняла мне – мол, очень уж мрачные тексты выбираю для своих обзоров, а негатива сейчас и без того хватает. Поблагодарил собеседницу за ценное замечание и, пожалуй, впервые задумался: а не пересаливаю ли и впрямь по части трагической стороны бытия, его печалей и скорби? Впрочем, большинство из отобранных мною книг оканчиваются все же за здравие – то, что не убивает героев, делает их сильнее. Вопрос лишь в том, равен ли счет удач и бед, и не чрезмерны ли оказались тернии, сквозь которые героям пришлось прорываться к звездам?

«Вонгозеро» и «Живые люди» – из той же славной плеяды оптимистических трагедий, к коей относится большинство рецензируемых мной произведений. Как и романы Жозе Сарамаго и Кадзуо Исигуро, формально дилогия принадлежит к жанру антиутопии. Да и фактически ею является, поскольку главной отправной точкой для сюжета служит вспышка неизвестного и неизлечимого заболевания, грозящего человечеству полным его вымиранием как вида. Роман-прозрение, роман-предупреждение. Временами возникает ощущение, будто автор еще десять лет назад знала, что нас всех ожидает. От некоторых страниц буквально дрожь пробирает.

Чего автор не угадала ни разу, так это социального аспекта эпидемии. По ее мнению, зараза должна была ударить прежде всего по неимущим классам. Оно и понятно: низкий уровень жизни, плохое питание, скученное проживание, отсутствие нормальной гигиены и медицинского обслуживания, вредные привычки и т. д. Так оно и было во все времена: мор косил прежде всего тех, кто не мог позаботиться о себе и своих близких. И хотя холера не разбирала, кто перед ней – принц или нищий, лачуги и хижины она навещала несколько чаще, чем дворцы и храмы. Так было. Не учла Яна Вагнер одного: направления, откуда прилетит поветрие. Средневековье не знало горнолыжных курортов. Жены и дети тогдашних олигархов предпочитали проматывать состояния, нажитые рабским трудом зависимых крестьян, в пределах и окрестностях родного замка – в бесконечных пирах и охотах. Глобализация внесла свои коррективы в эту пастораль. Современные феодалы и члены их семей предпочитают, чтобы шар земной наподобие футбольного мяча вращался у них под ногой. В результате первыми у нас зачихали и закашляли не панельные пятиэтажные хрущобы, не узкие коридоры коммуналок, но просторные коридоры власти и неприступные особняки на Рублевском шоссе. Этого госпожа Вагнер не учла, точней, не угадала, что нисколько не умаляет достоинств ее романов (по чему попало у нас сериалов снимать не станут, не так ли?). И потом, это все же художественная литература, а не эвристика с прогностикой. Социальная фантастика, антиутопия, психологический экзистенциальный эксперимент, участники которого оказываются в пограничной ситуации – в буквальном смысле между жизнью и смертью. И кто как себя в этих экстремальных обстоятельствах поведет, кто сумеет остаться человеком и при этом выжить, кто пойдет по трупам, а кто, наоборот, добровольно принесет себя в жертву для того, чтоб выжили другие?

Пространство романа-катастрофы – благодатное поле для подобных опытов. И Яна Вагнер, следует отдать ей должное, развернулась на этом поле во всю ширь и мощь.

Так, собственно, о чем повествует ее книга? О том, как на страну обрушилась эпидемия неизвестной болезни, от которой люди мрут, точно мухи. И нет от этой напасти никакого спасения, кроме полной самоизоляции, жесткого (даже жестокого) карантина, использования всех средств индивидуальной защиты и дезинфекции. Ничего не напоминает?

Итак, одиннадцать человек – восемь взрослых, один подросток и двое малолетних детей (гендерный состав – примерно пятьдесят на пятьдесят) на четырех машинах бегут от сгорающей в огне эпидемии цивилизации, чтобы укрыться на острове посреди одного из карельских озер. Первая часть дилогии – роман «Вонгозеро» – своеобразный экстрим-квест, участники которого передвигаются из пункта А в пункт Б, постоянно рискуя собой и становясь свидетелями картин разгрома и упадка – расчеловечивания человечества. В самом конце книги они достигают заветной цели (думаю, это не спойлер, ибо в процессе чтения станет уже не так важно, доберутся герои или нет, и если доберутся, то куда и зачем; важно будет – как, какой ценой, что обретут и что потеряют по дороге). Второй роман дилогии – «Живые люди» – это уже самая настоящая, классическая робинзонада – островная, с борьбой за выживание, мужеством, стойкостью и ежедневной игрой в гляделки с голодной смертью. Куда там телешоу «Последний герой»!