– Это глупо!

– Тише. – он приложил палец к губам и огляделся.

– Это самая глупая затея из всех тех, которые ты когда-либо мне предлагал. – сказал я спокойнее.

– Почему? – Эрик посмотрел на меня удивленным взглядом.

– Как почему? – я развела руками – Нам никто не поверит.

– Поверят. – он смотрел на меня своими голубыми глазами, в которых была стопроцентная уверенность, – Мы с тобой с детства вместе, и наши родители были бы счастливы, если бы это было правдой.

– Да, но. – как бы нехотя кивнула я.

– Вот и я про то. Мы сделаем вид, что влюблены.

– А дальше что?

– Придумаем. – Эрик всегда был оптимистом.

– Придумаем. – я снова развела руками и повторила за ним.

– Ну да. Главное не раскрыться и протянуть то время пока женихи будут здесь.

– Так они будут здесь почти неделю.

– Главное продержаться это время. Чтобы твой отец не выдал тебя за кого-нибудь старика. А когда они уедут мы разберемся. – Лу. – так меня называл только он. Эрик подошел и приобнял меня – Все будет хорошо. Ты сама хотела избежать свадьбы. Я предлагаю вариант.

– Эрик, если нас заподозрят, то будет беда.

– Ну в самом крайнем случае, если все раскроется в сватовскую неделю, то твой отец быстро найдет тебе мужа. – усмехнулся парень. Я же рассердившись, оттолкнула его от себя. Он рассмеялся.

– Не смешно! – фыркнула я.

– Не смешно. – спокойно повторил он, – Подумай, до приезда женихов и начала сватовской недели еще месяц. Мы можем успеть объявить себя парой.

– Неужели ты готов пойти на это ради меня?

– Ты мне как сестра и даже больше, Лукреция. – он улыбнулся

– Не называй меня так. Ты знаешь, как я не люблю это имя. –  снова фыркнула я, помолчала немного и спросила, – А что после того как женихи уедут? Эрик, ты понимаешь, что нам придется пожениться? Это мой год. Все, кому исполниться восемнадцать обязаны выйти замуж. Женихов с каждым годом приезжает все больше. Невест же меньше. Родители нас поженят, и что тогда?

– Мы будем мужем и женой. – он улыбался, шутя надо мной.

– Но как?

– Лу. – он стал серьезен, – Давай так, я предложил, а ты думай. Если хочешь выйти за кого-то кого совсем не знаешь, вперед.

– Но мы не любим друг друга.

– Я тебя очень люблю. Немного не так, как муж жену, но все же. Мы можем прожить год как муж и жена и разойтись. Ты будешь свободна от обязательств, и сама сможешь выбрать того, кто покорит твое сердце.

– Но есть и небольшой нюанс. – я взяла его за руку – Для такого чтобы разойтись нужна веская причина.

– Я найду. И пусть со мной поспорят. – он усмехнулся. Эрик был из самого старинного рода нашего края и к словам его семьи все прислушивались. – Но мы можем и не разводиться. Если хочешь, конечно. Я не буду никогда препятствовать твоей личной жизни. Ну если ты конечно, не будешь ставить мне рога открыто. – юноша мне подмигнул.

– А вдруг ты встретишь ее?

– Кого? – он удивился.

– Ну девушку которую полюбишь.

– Нет, навряд ли. – он отмахнулся от моих слов – Хотя на смотринах наверняка будет много невест.

– И возможно, какая-то тебе понравиться.

– Лу. Ну прекрати. Я пытаюсь спасти наши шкуры, а ты все сопротивляешься. Пойми же, мне пора жениться. Родители каждый день говорят о том, как нам повезло, что в этом году смотрины невест у нас в поселении и мне не нужно никуда ехать. Но эта мысль мне противна. Поэтому если я и женюсь, то на тебе.

– Я даже и не знаю. – сомневалась я – Мне больше нравиться вариант пропустить этот год.

– Но это возможно, только при очень серьезных обстоятельствах. И зная твоего отца, даже если ты умрешь, он найдет за кого тебя выдать. – шутка была сказана крайне серьезным тоном. И была полной правдой. – Соглашайся. Нам обоим это выгодно.

– Выгодно. – кивнула я.

– Вот и отлично. – улыбнулся мой друг, поцеловал меня в щеку и развернувшись ушел в противоположном направлении.

Я же присела на лавочку, которая стояла рядом. Разговор мы специально назначили в саду моего дома, где в это время никого не бывает. Конечно, Эрик был абсолютно прав. Папа выдаст меня замуж. Не за первого встречного, поторгуется, но выдаст. Я не была высокого мнения о своей внешности, но многие считали меня красавицей. И несколько юношей из нашего поселения сватались ко мне в течении этого года. Но, конечно, я всем им отказала. Я ухмыльнулась. Ну как я могла выйти за того, с кем с детства играла и дурачилась? Это было невозможно. Хотя большинство девушек так и поступали, боясь уехать от родных в другие поселения.

Каждый год устраивались смотры невест. Выбиралось одно из сотен поселений на нашем берегу великого Гура. Что было за синевой этого водяного покрова я не знала, но говорили, что там жили варвары. Что они ели своих детей, а женщин держали как собак. К нам в поселение они никогда не приезжали, но в другие приплывали на огромных кораблях. Брали себе много разного товара, платили золотом. Но даже мой жадный отец, не стал бы отдавать меня им. Слава богам, что про них уже несколько лет никто не слышал.

В поселение, которое было выбрано для смотрин, съезжались женихи, и если девушкам исполнялось восемнадцать лет, их отцы привозили и их. В течении недели шли торги. Отцы хотели, как можно выгодней продать дочерей. Женихи приобрести жен.

В этом году впервые за более чем двадцать лет, честь просмотра невест выпала нам.

Всё поселение, которое называлось Эртрут, кипело как муравейник. Гостей нужно было разместить, накормить на весь период сватовства. Ставили палатки, которые состояли из нескольких комнат. Чтобы гостям было удобно. Это мероприятие обещало принести много золота. Которое поможет еще долгие годы закупать необходимые для жизни вещи в других поселениях.

Меня с одной стороны пугало, то что предстоит, а с другой стороны я понимала, что для меня это может единственный шанс в жизни увидеть, как происходит праздник. Так как появляться на нем замужним девушкам было запрещено. Любопытство брало верх над страхом.

Начало было назначено на первые дни лета. Женихи должны были прибыть на рассвете. Девушки подносили им воды напиться с дороги. После они не общались. Невесты присаживались на специальные лавки, а женихи ходили вокруг присматривая себе жену. Отцы ждали в стороне. Как только мужчина определялся, подходил отец выбранной девушки и назначал цену. Самая высокая цена, которую я слышала, это было сто монет чистого золото. И это было однажды и очень давно в другом поселении. А так сходились на тридцати, может сорока. Если уж очень понравиться. Единственный минус, жениху нельзя было отказать. Только он сам мог отказаться, если считал, что цена слишком велика. Тогда отцы-продавцы обычно скидывали пару монет. Чем дороже продавалась дочь, тем более гордой становилась девушка, она приносила в семью деньги. Поэтому девушки готовились за несколько дней. Заплетали косы, украшали их цветами, румянили щеки. Наряды шились почти по полгода. Продать девушку могли только один раз, и значит заработать на этом семья тоже могла только единожды.

Как говорил мой отец, мне крупно повезло. Так как не нужно было ехать в другое селение. И мучиться там с подготовкой. Я была у себя дома и поэтому должна была, по его мнению, затмить всех. И выполнить свой долг, принести в семью доход.

У меня росло еще две сестры, но им было пятнадцать и двенадцать. И они мне очень завидовали. В отличии от меня они понимали какую ответственность несут на себе. И хотели, чтобы их отец продал как минимум по пятьдесят монет. Так как у родителей не было сыновей, и в старости о них некому было побеспокоиться, часть прибыли они должны были оставить на будущее. Чтобы платить тому, кто согласиться за ними приглядывать и помогать. Так мы своими свадьбами, создавали для родителей хорошую старость. Если же в семье был сын, он приводил жену, которую покупал для себя, и она следила и за домом, и за всеми жильцами.