– Хотела сделать тебе сюрприз.

Я положила ему обе ладошки на слегка колючие от дневной щетины щеки, как только он отпустил меня на пол. И разглядывала его лицо, пытаясь узнать своего повзрослевшего брата. Он возвышался почти на голову, отчего я казалась совсем крохой, как в детстве. Отойдя от шока стали подходить остальные и с пылкостью заключать в свои объятия.

– С возвращением, милая.

Пронзительные глаза Кассиана впились в меня с таким теплом, что внутри снова разгорелся пожар, давно затушенный моим отъездом.

– А ты повзрослела, даже грудь выросла.

Всё тот же Мэтт, хоть для многих он и казался придурком с идиотскими шуточками, на самом деле это был самый ранимый человек из всех, кого я знала. А эта маска наглого мужлана, защищала его доброе сердце.

Я обняла его, и парень в ответ поцеловал меня в щеку.

– А ты видимо часто её разглядывал, если заметил разницу, – подтрунила я над ним и в ответ услышала заразительный смех, что разнесся по всему холлу.

Марк держался в стороне, он лишь слегка приобнял меня и произнёс:

– Добро пожаловать домой.

За этой сдержанностью всегда скрывалось смущение и недоверие к окружающим.

Я видела их всех изнутри, в отличие от тех людей, что видели их постоянно, разглядывая только грубость и внешнюю оболочку.

– Как же я рада всех вас видеть.

Я снова прижалась к груди брата, обхватив его за талию рукой, и обвела всех взглядом. На их лицах были у кого-то счастливые, у кого-то умиротворенные улыбки. Истинное счастье вернуться домой к любящей тебя семье.

Хотя наша семья не входила в распространённое восприятие данного понятия. Нас было шесть человек, включая меня, все разные внешне и по характеру и не связанные друг с другом кровными узами за исключением Марка и Мэтта.

Когда мне было три года, мой родной отец, скоропостижно скончался и спустя два года, мама снова вышла замуж. Так у меня появился сводный старший брат Даян.

Мы жили очень счастливо, насколько я помню. Роджер мой отчим, был очень добрым и заботливым приемным отцом. Я стала ему родной за то время, что мы были вместе. Каждый свой выходной он проводил с нами: учил кататься на велосипеде в парке с зелеными елями, водил в кино в один из самых маленьких кинотеатров, чтобы мы смогли полностью погрузиться в атмосферу фильма, возил на пикник в его любимое место за городом. Он не выделял Даяна, только потому, что он родной сын и любил нас одинаково. Каждый праздник Роджер устраивал пир, готовил разнообразные блюда, которых иногда даже не было в поваренных книгах, а каждый четверг он устраивал для нас «День кухни разных стран мира».

Он без устали удивлял нас своими кулинарными шедеврами и своей отеческой заботой. О лучшем приёмом отце нельзя было, и мечтать, он вдохнул в маму жизнь, после того, как нас покинул мой родной отец. Она снова стала улыбаться и радоваться каждому дню.

Но наше счастье длилось недолго. Когда мне исполнилось двенадцать лет, родители погибли в автокатастрофе и Даян стал моим опекуном, так как ему в тот же год стукнуло восемнадцать лет.

Мы жили вдвоем, так как ни у меня, ни у него больше не было никого из родственников. Самостоятельность закаляла, и детство быстро кончилось, уступив место жесткой реальной жизни. Днём я училась в школе, а по вечерам делала уроки и готовила ужин, который могла сделать в том возрасте, ожидая Даяна с работы. Он никогда не говорил про мою стряпню, даже если она была пригоревшей или пересоленной он с улыбкой за обе щеки съедал всё, что было у него на тарелке.

Как ни странно, мы никогда не нуждались в деньгах и жили довольно хорошо, что удивительно, так как я была школьницей, а Даян не так давно её закончил.

Каждые выходные он проводил со мной, ограждая и защищая от всего, даже от своих друзей. Водил меня в парк развлечений, потакал всем моим детским прихотям, заваливал меня подарками от плюшевых игрушек, до новенького велосипеда или навороченного смартфона. Мы жили в своём маленьком мире ровно до того момента, пока мне не исполнилось тринадцать. Я начала замечать, что брат стал частенько задерживаться, никогда не говорит о своей работе и друзьях. Нередко он приходил с разбитыми кулаками и в разорванной и грязной одежде. Я подозревала, что у него проблемы, которые он пытался тщательно от меня скрыть, чтобы я не волновалась. Но спустя год, день, за неделю до моего дня рождения, изменил всё.

Был почти конец осени и на улице шёл сильный ливень. Я как всегда ждала Даяна, убираясь в доме и уже наверно десятый раз, разогревая ужин, но он опаздывал намного дольше обычного. Услышав на улице шуршание гравия, я выглянула в окно и впала в ступор. Мой брат выходил из очень дорогой машины, на его одежде и лице были кровавые пятна, он медленно шёл к дому, еле перебирая ногами. Следом за ним вышел, и хозяин автомобиля, направившись за Даяном. В тот момент я ужасно перепугалась за брата и даже не задумавшись надеть пальто, вылетела из дома под холодный осенний дождь в шортах, футболке и пушистых светлых тапочках с ушками зайца. Даян сидел на ступенях, прислонившись всем телом к перилам, а тем временем мужчина, что привёз его почти вплотную подошёл к брату, с каменным выражением лица. Не знаю почему, но меня охватила дикая ярость. Никто не смел, трогать моего брата, я была готова его защищать так же страстно, как и он меня.

Сбежав по ступенькам, я встала перед Даяном, раскидывая в стороны руки и закрывая его своим телом от незваного гостя. Только спустя несколько лет я поняла, как опрометчиво поступила в тот момент. Владелец автомобиля остановился передо мной и наблюдал за моими действиями со скучающим видом. Он был не намного старше брата и если бы не страх я бы даже залюбовалась его лицом.

– Оставьте в покое моего брата.

Я кричала, мне было ужасно страшно, но я не могла позволить этому человеку, как – либо навредить Даяну. Только после моего крика брат заметил, что я здесь и устало произнёс:

– Рейна, дорогая, иди в дом, я скоро приду.

Губы, стоящего передо мной человека, расплывались в ехидной улыбке на его красивом лице:

– Да, послушай брата и ступай баеньки, маленьким девочкам не следует находиться на улице так поздно.

Его высказывание и надменный голос, оборвали внутри какую-то нить, позволявшую мне быть терпеливой и мыслить здраво. Горькие слезы текли по щекам от беспомощности, руки трясло от злости и страха, и не думая со всего размаха, я влепила пощёчину незнакомцу.

– Оставьте его в покое и убирайтесь отсюда, я не позволю вам его тронуть.

Я гордилась собой, что голос не задрожал, а парень в свою очередь так опешил, что его глаза округлились. Он смотрел на меня, не мигая, потирая уже начавшую розоветь кожу, а потом согнулся пополам от смеха.

– Даян, наверно я возьму твою сестру на работу вместо тебя. Не знал, что она такая бойкая.

Мои глаза бегали от незнакомца к брату. Взгляд Даяна сначала был недоверчивым, а спустя пару мгновений он расслабился.

– Рейна это мой друг, он помог мне вернуться домой.

Я резко обернулась к парню и мои щеки загорелись от стыда, мне стало так неловко, что я не могла произнести ни слова. Парень помахал мне рукой и усмехнулся, увидев выражение моего лица.

– Ну, привет Рейна.

Обогнув меня, незнакомец подошёл к брату и поднял его так, чтобы Даян смог опереться на его плечо.

– Пойдём, дружище. Я помогу тебе зайти.

Он со всей осторожностью завёл брата в дом и уложил на кровать, заботливо укутав пледом. Как только голова Даяна коснулась подушки, он моментально уснул, и я осталась наедине с этим пугающим человеком.

– Он сильно пострадал? Он будет жить?

Парень долго рассматривал меня, а позже спокойно, но с долькой тревоги в голосе всё же произнёс:

– Ему сильно досталось, но он крепкий парень, всё скоро заживёт.

Я не стала спрашивать, что произошло, где он был, я просто стояла, как столб и смотрела на умиротворенное и грязное лицо брата, чувствуя на себе пристальный взгляд.