Кошу глаз в его сторону. Нервная дрожь не отпускает:

- Простите Алексей…. Э-э-э?

- Иваныч!

- Алексей Иваныч, вы могли бы раздеться?

- То есть?

- Ну, в смысле снять с себя халат. Меня, иногда, слегка раздражает белый цвет.

Протасов услужливо вскакивает и начинает стягивать с себя халат:

- Хорошо, хорошо, нет проблем! Раздражает - нет проблем.

Вешает халат на стул, оставаясь в рубашке.

- Так, вот, лучше?

- Да, спасибо, на порядок.

Теперь хоть смогу спокойно глядеть на него и разговаривать.

- Начнем мы с теста Рошаха. Это поможет мне, так сказать, выявить глубинные аспекты вашей личности.

Он доброжелательно улыбается, я тоже пытаюсь съюморить и разрядить обстановку.

- Ха, у меня там Марианская впадина.

- Ну, постараемся до нее донырнуть. Мда… Вот у меня здесь папочка и в ней 10 карточек, на них рисунки. Я буду показывать, а вы будете говорить, что видите.

- И это все?

- Все.

- Давайте.

Самойлов извлекает из папки и подсовывает мне первый рисунок.

- Пожалуйста, посмотрите. Что вы видите?

Хрен знает чего. На бумажке нечто красное, напоминающее тюльпан, окруженное красными и голубыми пятнами.

- Это, какие-то пятна краски.

- Мария Павловна, вы меня буквально поняли.

- Что, значит, буквально?

- Ну, меня интересуют ассоциации, которые вызывает у вас этот рисунок. Понимаете?

- А-а-а.

- Вот вы смотрите на эти пятна краски, как вы говорите, и что вы видите?

Да ничего не вижу. Но надо же чего-то отвечать.

- Яблоко.

- Хорошо.

- Ну да, яблоко. А что там груша, да?

- Нет, нет, нет. Я же сказал, меня интересуют ваши личные ассоциации.

Да нет у меня никаких ассоциаций с его кляксами. А этот хитрюга начинает что-то строчить в бумагах. Мне это не нравится.

- Я что, что-то не так сказала?

- Мария Павловна, это тест. Здесь не может быть правильных или неправильных ответов…

Ну, может быть, ему видней.

- Вот, а теперь вот это.

Подсовывает мне второй листок. Чего там только нет - пятна, пятна, пятна… красные, желтые, голубые... кляксы, размывы и даже нечто похожее на позвоночник с легкими. Капец! Ну, после таких тестов можно любого в дурку укатать, сто процентов. Ляпаю от балды:

- Вот это?... Лошадь.

- Лошадь?

Стараюсь говорить уверенным тоном:

- Ну, да, лошадь, вот грива, вот морда.

Самойлов забирает у меня листок и пытается там что-то разглядеть. Интересно, что сам то он там видит? Кровавых мальчиков? Тем временем, он шлепает своими противными губищами и кивает:

- Забавно.

- Что, забавно?

Опять начинает что-то строчить в своем блокноте.

- Ничего, ничего, все хорошо.

- Слушайте, вы там чего меня в Кащенко оформляете?

- А вы что, хотите?

- Нет, я шучу!

- Отлично, а я просто записываю информацию.

Вот, хитрюга. Посмотреть бы одним глазком его писанину.

Протасов сует мне под нос очередную картинку.

- Хорошо… Вот это, пожалуйста. Что вы на этом рисунке видите?

Издевается, что ли? Там сплошная чернота и клубы дыма. Ночной кошмар психа из его больнички. Мне все это уже надоедает.

- Ничего.

- То есть, как это ничего?

- Вот так ничего. Я смотрю на эту мазню и ничего не вижу. В голове пустота.

- Интересно.

- Что, интересно?

- Яблоко, лошадь и пустота.

- Ну да, прямо как у Пелевина.

- Ну, да.

А потом улыбается мне крокодильей улыбкой... Гад!

7-4

Ромаша

И такая хрень продолжается еще с полчаса, пока мы возимся и возимся с остальными картинками. Наконец, не выдерживаю:

- Алексей Иванович, вы говорили, что это не займет много времени!

- Ну, честно говоря, я не ожидал, что мы так долго провозимся с первым тестом.

- Это что значит, что я ненормальная?

-Это значит, что мы долго провозились с первым тестом, больше ничего.

- Спасибо доктор, вы меня успокоили.

- Мария Павловна, я вам сейчас загадаю загадку. Вы должны на нее сразу ответить, без раздумий.

- Да.

- Там ничего сложного, просто сконцентрируйтесь и все. Готовы?

- Давайте!

- Ночной сторож умер днем. Будут ему платить пенсию?

Во мне поднимается дикая волна раздражения. Столько времени убить на хрен знает чего. Смотрю на него исподлобья.

- Мария Павловна, я попросил отвечать сразу.

- Алексей Иванович, у нас здесь что, детский утренник?

- Почему утренник?

У него что, цель вывести меня из себя? Так ему это удалось! Я срываюсь на крик и ор:

- Вы бы у меня еще спросили «Два кольца, два конца, посередине гвоздик», что это?!

- Ножницы… Я жду ответа.

- Ну, если сторож Герой Советского Союза, то будут, а если нет, то начнут с родных удерживать.

- Простите, не понимаю.

- Это я не понимаю! Что вы за маскарад здесь устроили? Кто трупам пенсии выплачивает? Вы меня уже второй час этой ерундой мурыжите здесь.

- Не ерундой Мария Павловна. По стране ходит огромное число шизофреников.

Пытаюсь сдержаться, отвлечься, закидываю ногу на ногу. Но внутри все клокочет.

- И вы считаете, что я один из них?

- Один?

Ну, мы же про шизофреников говорим?

- Ну да, человек. Он же один или нет?

- А-а-а, ну, да, один… Скажите, пожалуйста, Мария Павловна, а у вас часто бывают, вот такие внезапные вспышки агрессии?

Нечасто. Только при знакомстве вот с такими упырями.

- Гхм… Извините. Просто у меня в офисе вагон и маленькая тележка работы, простите.

Жестом демонстрирую, что дел у меня действительно выше крыши.

- Ничего, ничего… Мне и не такое приходится выслушивать. Ну, давайте, последнее задание.

- Давайте.

- Нарисуйте, пожалуйста, себя.

Протягивает мне чистый листок бумаги и карандаш.

- Нарисовать себя?

- Ну да, как вы себя видите.

Век бы такое не видать. Особенно в зеркале.

- Я что вам, Репин?

- Речь не идет о высокохудожественном произведении, просто нарисуйте себя на уровне палка, палка, огуречик.

Опять эта крокодилья улыбочка. Удавил бы гада. Но лишь бормочу под нос:

- Детский сад.

Раз так настоятельно просит, вспомним детство. Старательно вывожу, от усердия высунув кончик языка, два кружка, один над другим, глазки, рот, палочки - ручки, палочки – ножки. Сверху нахлобучивую маленькому Ромке бескозырку и отдаю листок назад.

- Вот, пожалуйста.

- Это что?

- Как вы просили, палка, палка, огуречик.

- Нет, вот это, что это?

Протасов тычет пальцем в бескозырку.

- А это бескозырка с ленточками. Я так в детстве рисовал.

- Рисовал?

- Ну да, рисовал, ребенок, рисовал. Или нет?

- Ребенок рисовал. Мария Павловна, рисовал. Вам не кажется, что вы частенько отождествляете себя с мужчиной?

Подловил, таки, подлюка.

- Понимаете, дело в том, что я работаю в мужском коллективе, фактически я занимаю мужскую должность, поэтому нет-нет, да и проскочит.

- Понятно, понятно, понятно. Ну… И, думаю, мы закончили.

- Слава богу! Скажите доктор, я там у вас не совсем чокнутая получаюсь?

- Чувство юмора – это хорошо. Редко встретишь такую женщину.

- Это комплимент или наоборот?

- А я всегда женщинам говорю только комплименты.

Расслабившись, брякаю невпопад:

- Зря, они потом на шею садятся.

Протасов улыбается в ответ:

- Спасибо, что предупредили.

- Так мне подождать результаты или как?

- Нет, ничего ждать не нужно, идите, спокойно работайте. Все результаты я пришлю в офис.

- Все, всего хорошего!

Встаю. Слава богу, пытка закончена. На прощанье он мне выдает:

- Будьте здоровы!

- Спасибо.

Облегченно вздохнув, ухожу из кабинета.

***

Спускаюсь по лестнице в холл клиники и вижу Дорохину, увлеченно о чем-то беседующую с девушкой, недавно скандалящей перед входом. Кажется, у нее тоже проблемы с доктором Протасовым. Но мне сейчас не до Светкиных новых знакомых, нагибаюсь к уху Дорохиной и вмешиваюсь в разговор.