Софи в панике захлопнула рояль и пошла к себе. Посмотрела на постель. Села. Тут же встала и села в кресло у окна. Тут же выпрыгнула и из него.

— Да что такое! — прошипела она вслух. — Софи, дурочка, а ну успокойся!

Софи отдышалась и осторожно пошла в гостиную. Оказалось что пришел Финар готовить ужин. Софи кивнула ему. Он хмуро поклонился в ответ. Софи недоуменно подняла брови. Финар никогда не кланялся ей, лишь кивал и только.

— Я помогу? — спросила Софи по-эльфийски.

Финар отрицательно покачал головой. Софи обиженно насупилась.

— Сегодня нет. — пояснил он.

Софи почувствовала что краснеет. Это что значит «сегодня нет»? Это значит, что Джон уже поговорил с Финаром и сказал ему что сегодня у них тут намечается брачная ночь по-эльфийски?

Софи, полыхая смущенным румянцем, ушла в библиотеку. Она выбрала несколько журналов и села на тахту их читать.

Журналы были про путешествия и Софи по-немногу увлеклась. Они листала цветные глянцевые картинки и невесело гадала, а сможет ли она когда-нибудь путешествовать? Сможет ведь она покинуть Сиршаллен хотя бы однажды? Или все что ей останется это цветные картинки, так же как и Джону, юному принцу, запертому в лесах для собственной безопасности.

Через час зашел Финар поклонился и вышел.

Софи недоуменно посмотрела ему в след. Что это он? Обычно он не утруждал себя прощаниями. Это нововведение снова заставило Софи зардеться. Она продолжила читать.

В итоге, не смотря на то что она вздрагивала от каждого шороха, появление Джона Софи не заметила. В какое-то мгновение она подняла голову и увидела его стоящего в арочном проходе, прислонившегося к косяку.

— И давно ты тут стоишь?

— Несколько минут. Ты была так увлечена.

— Я не слышала как ты вошел. — Софи закрыла журнал.

— Я был осторожен и тих.

— Зачем?

— Не хотел тебя тревожить.

Софи отложила журнал и встала. Джон окинул взглядом ее наряд и помрачнел.

— Что?

— Ничего.

— Я же вижу.

Джон помялся, но все же сказал.

— Я надеялся ты наденешь платье с моей звездой.

— О… — Софи неловко одернула толстовку. — Я могу переодеться.

— Не стоит беспокойства. — Джон нахмурился.

— Мне не сложно.

— Тогда… если тебя не затруднит, надень платье. Мне будет приятно.

— А ты?

— Я?

— Ты же тоже должен приодеться.

— Мне подобало бы надеть красное, но у меня его нет. Этот цвет считается свадебным цветом и носят его лишь в день заключения союза.

— Тогда надень свой торжественный жакет. Ты был в нем у Эльтана на празднестве.

— Нет. Мне будет в нем неудобно.

— Неудобно что?

— Делать то, что мне должно делать.

Софи почувствовала как лицо заливается нешуточной краской.

— Ладно, надевай что пожелаешь. Можешь вообще ничего не надевать. Я пошла переодеваться…

— Софи… — позвал Джон и она замерла посреди комнаты. — Тебя что-то тревожит? Я сделала что-то не так?

— Нет. Просто… Просто…

Джон подошел и взял ее руки. От прикосновения Софи вздрогнула. Джон с тревогой поглядел ей в лицо.

— Я просто смущена до ужаса. Ты все делаешь таким… не простым. Все эти церемонии меня пугают и смущают.

— Но они не неприятны тебе, ведь так?

— Так. — Софи от смущения не знала куда себя деть. Конечно ей было приятно, что Джон желает обойтись с ней как со своей невестой, а не как со случайной ханти. Естественно его внимательность была ей лестна. Но в тоже время это делало их будущую близость настолько серьезным шагом, что Софи начинала заикаться от ужаса и волнения.

— А еще говорила, будто девы не страшатся ничего даже в первую супружескую ночь. И посмотри, ты же дрожишь словно осиновый лист на ветру. — Джон привлек ее к себе и нежно обнял.

— Я дрожу, потому что не думала что эта ночь будет «супружеской».

Джон невесело улыбнулся.

— Она и не… Это лишь игра, к моему сожалению. А ты, получается, не сожалеешь? — Джон посмотрел на нее с обидой.

Софи неловко отвела глаза.

— Я говорила, что еще не готова…

— Это не важно. — Порывисто ответил Джон, обнял ее и поцеловал в висок. — Я знаю, что в твоем сердце сегодня есть любовь ко мне. И мне безразлично насколько она сильна. Я даже надеюсь, что она не слишком сильна. Я рад уже тому, что она есть. Так из-за чего же тебе страшиться?

 — Не знаю. Потому что я не знаю, чего ждать.

— Но я ведь все рассказал. Что именно тебя пугает? Вода или красные шелка? — Джон передразнил ее насмешливый тон.

— Меня пугает… серьезность.

— И напрасно. — Джон нежно поцеловал ее в лоб. — Проведем мы эту ночь как супруги или как избранники друг друга, для меня это все равно ничего не изменит. И для тебя тоже.

— Почему ты говоришь за меня? Откуда ты знаешь?

— Знаю. — Джон крепко прижал ее к себе. — У нас есть лишь три рассвета, один из которых уже прошел. Осталось еще два.

Он резко отстранился.

— Решайся. Мне все равно.

— Все равно? — обиженно подняла брови Софи.

Джон сглотнул.

— Я не верно выразился. Конечно я… мне не безразлично… Просто это не важно. Не столь важно разделим мы ложе или нет. Ты все равно в моем сердце.

— Ладно… Нет уж. Я хочу… — решительно заявила Софи и осеклась. Она мучительно покраснела. — О Господи, не смотри на меня! — Она отвернулась от Джона. — Все, я больше не произнесу этого. Уговор в силе. Три рассвета и три ночи. Все. — Софи с полыхающим лицом пошла к себе. — Я переодеваться.

— Я буду ждать тебя в столовой. — сказал Джон ей в след. Софи невнятно махнула рукой.

Когда она переодевалась, ее руки дрожали. Она выбрала изумрудное парадное платье. А почему бы и нет! Раз уж они играют тут в свадьбу, она может надеть самое красивое, что есть.

Шнуровка на лифе как всегда не поддавалась ей, и Софи нервно прикусывала губы. А подумав о том, что расшнуровывать это будет не она, а Джон…

Софи полыхая румянцем, поглядела в зеркало. Что он там говорил про волосы? Она распустила свой пучок, расчесалась и решительно кивнула сама себе.

Ну все.

Крадучись, босиком, она пошла в столовую. Зачем-то она осторожно заглядывала в каждую комнату, прежде чем в нее войти, словно боялась, что Джон притаился в углу и поджидает ее не там, где обещал. Наконец она увидела его в столовой. Он разливал по бокалам что-то из странной бутылки причудливой формы.

Софи вошла. Джон поднял на нее взгляд и расплылся в улыбке.

— Софи… Ты прекрасна.

— М, — невнятно промычала она, заправляя распущенные волосы за ухо. Ей вдруг стало неловко и за то, что она выбрала нарядное платье и за то, что распустила волосы. Ведь Джон сказал ей, что их распускают, когда хотя быть красивыми.

Джон поставил бутылку на стол и подошел к ней. Он рассмотрел ее, придержав за плечи и восхищенно вздохнул.

— Моя госпожа прекрасней рассвета и заката.

— Твоя госпожа готова сквозь землю провалиться.

— Почему?

— Я не знаю!

Джон засмеялся.

— Я не могу этого допустить. Земля очень-очень далеко.

— Давай… начнем. Что там у тебя заготовлено…

Джон с усмешкой отодвинул ей стул. Софи села чинно сложив руки на коленях. Джон задержался, отодвинул ее волосы с плеча. Софи повернулась, чтобы рассмотреть, что он там задумал и замерла. Джон наклонился и жарко поцеловал ее в шею. Софи словно молнией ударило. Она закрыла глаза и задышала ртом. Джон нежно и медленно прошелся невесомыми поцелуями от основания шеи до уха и отстранился. Софи еле разлепила затуманенные глаза.

Она смотрела на Джона, он на нее. Несколько секунд они молчали, глядя друг на друга темными голодными глазами. Наконец, Джон сглотнул, моргнул, прогоняя из взгляда поволоку и с улыбкой пошел на свое место напротив. Софи улыбнулась и придвинулась к столу.

— Это горькое вино. — Сказал Джон, усаживаясь. Чтобы прогнать из голоса хрипотцу ему пришлось кашлянуть. — По традиции супруги выпивают по бокалу.

— Почему горькое?

— Потому что без горечи, нельзя узнать сладости. У нас это символ будущих радостей и преодоленных бед. На рождение детей так же пьют его.