Самому Марсику не раз приходилось спасаться от диггеров, от их цепей и ломов. Но благодаря совершенному владению паркуром – Марсело проходил особую спецназовскую подготовку – и змеиной гибкости тела ему всегда удавалось успешно ускользнуть и исчезнуть в неизвестном направлении.
– Может, мне следует попытаться просветить диггеров относительно намерений Эрика? – подумала я вслух.
– Бесполезно! Коко, ты что, очумела, в каком ты веке живешь? Ты разве их не видела?! – возразила мне Наташа, состроив страдальческую мину. – Прошли те времена, когда эти ребята стояли на страже интересов простых людей, когда помогали одиноким бабулькам, защищали девушек от горячих кавказцев и среднеазиатов. Увы, – вздохнула она, – слишком уж все переменилось в последние дни.
– Похоже, ты их совсем не знаешь, Конкордия! – горячо поддержал Наташу Марсело.
– Диггеров я беру на себя, – подал голос молчавший доселе Этьен, – я думаю, что смогу их переубедить. Ибо тоже ратую за переговоры, нежели кровопролитие.
– Нет, Этьен, это мне надо идти – уж тебя-то они, точно, выслушивать не станут! Они ведь уже пытались тебя убить! – почти крикнула я. – Они же так запросто испепелили твоего… – нечаянно вырвалось у меня, – отца.
Я почувствовала себя неловко и опустила глаза.
– Тем более, это мое дело! – ледяным тоном отрезал Этьен. – И потом, Коко, – тихо и проникновенно добавил он, выдержав паузу, – ты же понимаешь, что там имел место несчастный случай…
Я не посмела спорить. Но меня поддержали другие. Этот разговор еще долго продолжался, но так ни к чему и не привел. Переговоры с диггерами решили отложить на неопределенное время. Единственное, на чем все сошлись, так это на том, что Эрик по понятной одному ему причине – скорее всего, тут верна точка зрения Себастьяна – охотится на Этьена и Лилиану. Что ж, очевидно, моему супругу известно об Архангелах Стихий куда больше, чем я ранее могла себе представить. Также в наших умах прочно укоренилось мнение, что Эрик отнюдь неспроста «вышел» на меня – он женился на мне, чтобы каким-то образом использовать в своих целях меня или, может быть даже, имение Зимоглядовых. (Тут стоит заметить, что мое эго довольно быстро примирилась с сим унизительным обстоятельством – я даже повеселела, ощутив вдруг, какая гора свалилась с моих плеч: наконец-то меня может отпустить мучительное чувство вины за то, что не люблю Эрика!) Впрочем, все эти умозаключения еще очень сыры, нечетки и условны. Вдруг здесь, и в самом деле, замешаны самые банальные «случайности»?
****
Вот так вот мы жили – не тужили на острове несколько суток: ночи коротали в каютах дирижабля, а дни проводили на солнцепеке – заряжали солнечные батареи, загорали, купались, ловили рыбу и отыскивали подножный корм. Большие красные валуны – как объяснил Этьен – встающие из морских глубин сплошной зубчатой стеной аж до самого горизонта, тянутся вдоль всей отмели к материку, находящемуся примерно в часе ходьбы от нас – на что указывает едва заметная розовая полоса вдали, оттеняющая ширь небосклона. И если очень постараться, и не поломать ног, прыгая по осклизлым камням, то часа за три можно добраться до очередной деревни хорлоков – уж те-то с радостью поделятся с нами своими съестными припасами. Однако сейчас нам лучше этого не предпринимать.
Однажды мы с Наташей и Лорой, по обыкновению, бродили вдоль кромки воды в поисках пищи. Нам уже удалось исследовать большую часть острова – в том числе ущелье, стены которого облепляло множество висячих бородатых грибов, а также наростов, похожих на наши вешенки (Этьен изучил их и нашел съедобными, а Порфирий изобрел изумительный способ их приготовления).
Нарвав грибов, наловив рыбы и медуз – здешние медузы плотные, питательные и по вкусу напоминают осьминогов – мы свернули в другую, противоположную от ущелья, сторону и принялись подниматься по камням вверх, обходя гладкий отвесный обрыв. Вдруг земля под нами дрогнула – мы с трудом удержали равновесие.
– Что это? – воскликнула Наташа, бледнея. – Неужели землетрясение? Вулкан просыпается?
– Да, похоже на землетрясение, – откликнулась я, – надо немедленно возвращаться. Интересно, как там ребята? Придется, видимо, убираться с этого острова. Во всяком случае, первым делом нужно срочно подняться в воздух…
– Нет, я так не думаю, – неуверенно проронила Лора.
Я бегло взглянула на троюродную сестру Эрика. Ее окруженные тенями глаза на изможденном лице, казалось, запали еще больше. Под тяжестью ноши в обеих руках Лора выглядела потерянной и обескураженной – точно сбитой с толку.
– Не знаю, что там у тебя на уме – но выяснять нам некогда. Идем! – я взяла Лору за предплечье и потянулась вслед за Наташей по серым высохшим булыжникам, ориентируясь на зеленовато-сизую вершину острова, где виднелись очертания дирижабля. – Недосуг сейчас спорить, Лора, а также счета равнять.
Последние мои слова относились к заостренной палке с нанизанными на нее пятью рыбинами, которую Лора несла, перекинув через плечо. Усвоив правила пикирования, троюродная сестрица Эрика проявила себя первоклассным гарпунером и теперь мечтала побить рекорд Наташи. Мне же охота едва удавалась – да и, по правде сказать, она меня мало интересовала.
– Я не улов имею в виду, – взволнованно взбрыкнула Лора, вырывая влажное запястье из моих пальцев, – стойте! – почти крикнула она. – Садитесь и как можно крепче хватайтесь за камни, – и Лора рухнула плашмя, увлекая нас за собой.
Едва мы успели припасть к земле, как нас опять резко тряхнуло. И если бы мы стояли, то тотчас бы упали и покатились бы под откос. Постепенно толчки стихли.
– Как ты угадала? – подивилась я, взглянув на Лору. – Ты что, почувствовала встряску инстинктивно, словно корова или собака какая-нибудь?
– Да, – словно во сне, ответила та, – я сейчас почему-то слышу почти все, происходящее под землей… стоп, молчите!.. Теперь кончилось. Пойдемте.
Мы встали. Наташа от волнения не смогла проронить ни слова – лишь чертыхнулась. Затем как-то особенно резко схватила обе палки – свою и Лорину – и энергично смахнула всю рыбу в два пакета. Мы принялись карабкаться наверх, что было, как выяснилось, совсем не сложно: сказывалось влияние здешней малой гравитации.
Впереди, над уступом скалы, замелькали бейсболки и береты – оставшиеся в разбитом наспех лагере члены отряда поспешили нам навстречу.
– Вы как, в порядке, Конкордия? – показавшись целиком, тревожно прокричал Этьен, опередивший товарищей. – Все целы, живы-здоровы?
Следом подоспел, спотыкаясь и отдуваясь, Алексей Фолерантов.
Через пару мгновений ребята поравнялись с нами и остановились, переводя дыхание. Наш здоровый вид успокоил их. Алексей взял у Лоры ее рыбу. Я заметила, что в последнее время он всеми силами старается услужить троюродной сестрице Эрика, явно чувствуя вину за прежнюю грубость, за намотанные на кулак Лорины волосы.
– А мы уж, было, подумали, что вас придется на руках нести, – хрипло выдохнул Марсик и немедленно закашлялся, – ну что, поторопимся, что ли, назад, братцы? – обернулся он к остальным.
Все согласились с ним, что хватит на сегодня приключений.
– Нам надобно взять правее, – робко и вместе с тем требовательно произнесла Лора, когда отряд находился уже всего в каких-то двух шагах от дирижабля, – обойдем вершину и поднимемся вон у тех камней.
– Это еще почему? – наперебой загалдели мужчины.
– Делайте, как она говорит, – бросила я, многозначительно глядя на Этьена, – Лора у нас таперича – новоявленный сейсмограф… или нет, сейсмо-сенс.
– Сейсмо… кто? Что это за выкрутасы такие? – безразличным тоном спросил Алексей, неохотно сворачивая вправо.
– Если б не Лора, нас бы здорово покалечило о камни, – объяснила Наташа.
Порфирий с Себастьяном молчаливо поплелись в хвосте. Последний, правда, позволил себе тихонько пробрюзжать под нос неприличное словцо. Этьен не спускал с Лоры глаз. Вдруг она неожиданно остановилась – немного не дойдя до первого огромного валуна, прижимавшего гайдроп, тянувшийся от носа «Глории», и одновременно оказавшись в шагах двадцати от второго:
