Окружения зависть в глазах.

Но бывает пора передышки –

Архаичной, с прохладой речной.

Уезжает тогда Вася в Мышкин,

Будто парень рабочий простой.

Навещает разбитый домишко,

Где скрестились былые пути.

Здесь компьютера, видео, книжки

Пожелаешь – не сможешь найти.

Принимает он быт закоснелый,

Поклоняется тихим церквям,

Безмятежным погостам замшелым,

Покосившимся тёмным крестам.

Дни проходят неспешно и вязко

Средь щербатых старинных оград.

Город, словно щемящая сказка,

Возвращает оставленный клад.

Перекошены ставни резные,

Шаток стол, проржавела кровать,

Чудом держатся стены родные.

Впору выпить и горько рыдать.

Душу трогают ветхий штакетник,

Палисадник, пожухлый бурьян,

На берёзе забытый скворечник

И фасад – на изъяне изъян.

Снова роскошь, помпезность, рулетка,

Лимузины, огни казино.

В телефоне о встрече заметка,

Безотрадное фото одно:

Дом кривой, лавка возле ограды,

Мутных окон обиженный взгляд:

«Что недолго гостил? Были рады…

Возвращайся, родимый, назад».

Исчезли следы скоротечных романов,

Пропал аромат беззаботных интрижек.

Грустим в окружении самообманов,

Внимаем героям потрёпанных книжек.

На празднике жизни давно мы чужие,

Нам мало осталось, и много не надо.

Померкли мечты и свершенья благие,

Пиров залихватских промчалась бравада.

Мы вянем. Пигментные пятна – отметки:

Впустую загублены лучшие годы.

Судьба уподобилась подлой рулетке –

Всечасно «зеро» и сплошные невзгоды.

Ещё один прожитый год

Дождался в финале покрова.

Снег медленно, тихо идёт.

О жизни я думаю снова.

Случится опять снегопад,

Капель пробудится весною.

Впервые я искренне рад,

Что планов серьёзных не строю:

В коварных силках суеты

Мы – странные жалкие птицы, –

Мечтая достичь высоты,

Привыкли по клеткам ютиться.

Напрасно бороться с судьбой,

Предписаны взлёты, паденья…

Пришёл долгожданный покой –

Мои бесполезны раденья.

Ступать буду тихо я рядом,

Украдкой скользить за спиной,

Разыскивать пристальным взглядом,

Крадучись идти за тобой,

Впотьмах караулить упорно

В подъезде, у входа в метро,

Вжав голову в плечи притворно,

Во мгле улыбаясь хитро.

Со мной ты рассталась весною,

Весьма возбудив аппетит.

Амбиции жалят змеёю:

«Симпатий верни профицит!»

Твоя мне известна дорога.

Наклеив усы и парик,

Я стану следить от порога,

Боясь потерять хоть на миг,

Снимать из машины соседней,

Преследовать в сонме людей.

Ты жертвою станешь последней

Любви безответной моей.

Хилый рассвет смял ночи покрывало,

В сотах домов вспыхнул лампочек свет.

Город от дрём пробуждался устало,

Скрежетом баков и звоном монет.

В утренних сумерках благость таилась,

Скромно в потёмках скрывалась от глаз.

Добрая сила стеснялась, дичилась,

Сраму столичных кварталов дивясь.

Но реновация вид изменила,

Гордо взметнулась бетонная рать…

Добрая сила тоскливо скулила,

В джунглях устав небоскрёбных плутать.

Эпоха напрасных надежд,

обманутых зря ожиданий.

Собранье кликуш и невежд,

размолвок и скорых прощаний.

Пора размышлений и мук

в попытках исправить былое.

Страна несуразных разлук,

погрязшая в вечном запое.

Интрига перезрела,

Усталость правит бал.

Прошло желанье тела –

Апатии сигнал.

В проклятьях мало смысла,

Когда любить нет сил.

Стремлений свора скисла,

Влеченье растворил

Период отчужденья,

Заполонивший век…

Не тронет возбужденье

Бесчувственных калек.

Вступить повторно в ту же реку,

Поддаться искушенью дважды,

Стать идеалом человека,

Принять себя как есть однажды,

Нарисовать сердечно жалость,

Пропеть участие душевно,

Сыграть безудержную шалость,

Предать хуле пороки гневно –

Мы можем всё, но прозябаем,

Забыв хмельной любви флюиды,

Брюзжим, бранимся, отцветаем,

Храня грошовые обиды.

Ma

cher

Прости, ma cher, не отвечай,

Не время жалоб, слёз, проклятий.

О пылких встречах вспоминай.

Я сохраню тепло объятий,

Медовых губ манящий хмель,

Волос распущенных метель.

Не обессудь, ma cher, молчи.

Влеченье не вернётся снова.

От счастья сломаны ключи,

Над дверью треснула подкова,

Прошла пора ночных безумств,

Эпоха ярких безрассудств.

Разрушили согласья мир,

Ma cher, прелестница, к чему мы?

Я отлучён, былой кумир,

Дни безымянны и угрюмы,

Но серых глаз всесильна власть,

Запретных ласк безмерна сласть.

То солнце и дождь, то вдруг снег,

Погода шалит вне сезона.

Отчаянный времени бег,

Как счётчик, стучит неуклонно.

Мелькают минуты, часы,

Несутся четыре квартала,

Но время, увы, не такси,

Оставить нельзя у вокзала.

Стремительных чисел поток

Всевластно, пугающе льётся.

Маячит прискорбный итог,

Когда расплатиться придётся.

Ты – моё счастье последнее,

первая жгучая боль,

Дум воплощенье победное,

мук и терзаний юдоль.

Ты – наважденье, прозрение

крепко зажмуренных век,

Крест и святое знамение,

мой озарившее век.

Друг милый, ты стал предсказуем,

Спокоен, расчётлив и сыт,

Расстался с напором, безумьем,

Ухожен, упитан, побрит.

Не чувствуешь больше желаний

Возвышенных встреч при Луне,

Интимных медовых лобзаний –

Привык ты, любимый, ко мне.

Пропали интрига и страстность,

Безмерный порыв обладать.

В глазах – хладнокровие, властность.