– В каком смысле “уснула”? – не понял Влад. – Вечным сном?

– Да тьфу на тебя! Добрый ты наш! – усмехнулся Саня. – Нет, конечно! Лекарств напилась и отключилась со спокойной душой. Они с той соседкой уже полгода вместе квартиру снимают. Снимали. И знаешь, что интересно?

– И что же? – заинтересовался Влад.

– Эта, залетная, наездами жила. Примерно неделю в месяц. Приедет, поработает и уезжает. За квартиру платила исправно, мужиков не водила, работала в той же сфере – золото, а не соседка! Болезная наша утром слышала, как соседка домой вернулась. Шуршала там что-то в своей комнате. Эта, наша, думала, что соседка спать завалится. Говорит, что еще порадовалась за соседку, мол, утром вернулась, значит, не только отужинали девочку, но и на секс уговорили. Ну, и бабла, понятно, отвалили. Эта болезная уснула, а когда в обед проснулась, не сразу поняла, что соседка свалила. Думала, что та спит. Только, мол, вечером и увидела, что вещей соседки нет. Она знает только, что та из глубинки, а откуда точно – не знает. Эта шалава, что тебя обчистила, не будь дура, телефон свой выкинула, не удивлюсь, что и окрас сменила. Им, сам знаешь, проще, чем нам! Парик нацепила, очки на нос, помаду яркую и все, считай, другой человек.

– Зараза! – Влад откинулся на спинку кресла. Помолчав, добавил:

– Теперь понятно, почему у нее такая татуха на правом бедре набита.

– Да? И какая? – тут же заинтересовался Саня.

– Птица Феникс. Возрождается она, понимаешь, из пепла! Вот же, зараза! Запонки продаст и возродится где-нибудь в другом месте нашей необъятной страны!

– Да уж.

– Ладно, Сань, спасибо тебе в любом случае! Кто ж знал, что так все получится? Эх, права Мария, не доводят до добра случайные связи!

Спустя полгода.

– А вот моя мама найдет себе богатого мужа, и я больше не буду ходить в детский сад! У меня будет своя гуд… гурвер… своя няня! Вот! Принцессы должны жить в своем доме. Большом и богатом! – рыжая девочка произнесла это с вызовом и развернувшись так, что забавные бантики на ее косичках подпрыгнули, шагнула из песочницы.

– Богатые мужья уже все закончились! Так моя мама говорит! – проговорила ей вслед вторая девочка с огромной брошью на курточке. – А ты как была безотцовщина, так ею и останешься!

– Я не безотцовщина! Просто мой папа козел безрогий! А принцессы с козлами не живут! – выдала девочка с бантиками. – А твоя мама просто завидует, что она не смогла найти себе богатого мужа!

– Зато у меня есть папа, а у тебя нет!

– А зато у моей мамы и у меня есть вкус, а у вас нет!

– Так! Лиза, Даша, прекратите ссориться! – воспитатель Оксана Викторовна успела вовремя, не дав разгореться скандалу, – вы обе сегодня очень красивые! Даша, у тебя очень красивые бантики! А у тебя, Лиза, такая большая брошь! – в тайне Оксана Викторовна была согласна и с Дашей, и с ее мамой. Вкуса у Нины, матери Лизы, не было. Одна эта брошь на груди у девочки была тому подтверждением. Но похвалить одну спорщицу и не похвалить вторую воспитатель не имела права.

– Даша, не обращай на Лизу внимания! Она вредная и злая! У меня вот и мама вовсе не мама, а тетя. И папа Саша мне не родной, ну и что? – подошедший мальчик говорил странные вещи, но не выглядел при этом испуганным или расстроенным.

– Как это? – тут же переключила свое внимание Даша на мальчика по имени Никита. – А разве тетя может быть мамой?

– Еще как может! Вот у меня же смогла! Моя Иришка самая лучшая в мире мама! Вообще-то, она моя тетя, потому что она родная сестра моего отца.

– А где твоя настоящая мама? – не унималась Даша.

– Я не знаю. Я ее не помню.

– Она умерла? – девочка округлила глаза.

– Почему? Нет. Просто живет где-то и строит свое счастье без нас.

– А вдруг ей там без вас плохо?

– Ей без нас хорошо. Так тоже бывает. Вот у тебя нет такой броши как у Лизы, и тебе же хорошо? – Даша, услышав про брошь своей соперницы, фыркнула, а Никита закончил:

– Зачем нам те, кто нас бросил? Так говорит мой папа Саша.

– А почему ты не с родным папой живешь? – тут же заинтересовалась Даша.

– Потому что мой родной папа и дедушка умерли, – Никита произнес это спокойно.

– А твой папа Саша тебя не обижает? – тут же с подозрением прищурив глаза, задала вопрос Даша.

– Мой папа Саша самый лучший! – гордо произнес мальчик. – Он меня научил читать! А еще у меня есть крестный папа! С ним мы учим английский и даже китайский! Он самый умный!

– Все ты врешь! Так не бывает, чтобы у одного ребенка было два самых лучших папы! – раздался за спиной Никиты голос Лизы.

– А подслушивать не хорошо! – тут же встала на защиту Никиты Даша.

– А что, у вас тут секреты? Тили-тили тесто! Жених и невеста! – Лиза показывала пальцем на Никиту и Дашу и говорила эти слова громко, явно привлекая внимание остальных детей.

Оксана Викторовна, услышав последние слова Лизы, уже шагнула в их сторону, понимая, что между двумя девочками опять назревает конфликт, но услышала неожиданное высказывание от Никиты:

– И завидовать тоже не хорошо! От зависти стареют быстро, так моя мама Иришка говорит!

– Безотцовщина! – Лиза указывала пальцем на Дашу, потом пальчик девочки переместился на Никиту. – И ты тоже! А еще и безмамавщина!

– Нет такого слова! – Никита отвернулся сам и, взяв Дашу за руку, потянул ее в другую сторону от Лизы. – Пойдем отсюда. Она такая злая, потому что ее никто не любит.

– А как ее любить, если она такая злая? – Даша послушно пошла за мальчиком.

– Жених и невеста! Жених и невеста! – неслось им в след.

– Никита! За тобой папа приехал! – раздался через несколько минут голос Оксаны Викторовны.

– А хочешь, я его попрошу, и мы не уедем, пока твоя мама не придет за тобой? – предложил мальчик, увидев, как вздохнула Даша, услышав слова воспитателя.

– Оксана Викторовна, как сегодня Никита? Все хорошо? – Александр нашел глазами Никитку, махнул мальчику рукой, подзывая его, и остановился около воспитателя.

– Да с Вашим-то все хорошо! – воспитательница вздохнула.

– Тили-тили тесто! Жених и невеста! – неслось на всю площадку.

Саня Сиплый проследил глазами за девочкой со странной брошью на груди, которая это выкрикивала, перевел взгляд на Никитку и рыжую девочку со смешными косичками и вернулся взглядом к воспитателю:

– Это она Никиту дразнит?

– Да. И Дашу, – подтвердила Оксана Викторовна, – очень неуравновешенная девочка. Постоянно задирает Дашу, а Ваш Никита вот вступается, за что Лиза их и дразнит.

– Добрый вечер, Оксана Викторовна! – к воспитателю и Сане подплыла молодая женщина, очень ярко и даже крикливо одетая.

Не вызывающе, а именно крикливо ярко. На женщине были брючки ядовито-зеленого цвета и фиолетовая футболка. Босоножки на даме были в тон футболке, фиолетовыми, объемная сумка была белого, вполне себе нейтрального, цвета, но в сочетании с ядовито-зеленым и фиолетовым смотрелась дополнительным ярким пятном. Саня, окинув даму взглядом, перевел взгляд на девочку с огромной брошью, безошибочно угадав в ней дочь этой дамы. Как? А по цвету этой самой броши. Видно, брошь должна была стать финальной точкой в образе дамы, вбить последний гвоздь в образ, так сказать, но дочурка выпросила эту неземную красоту себе, стараясь во всем подражать маме.

– Добрый вечер, Нина!

– Как сегодня Лизонька? Никто ее не обижал?

Лизонька, увидев мать, перестала дразнить Никиту с Дашей и направилась к матери. Никита, увидев Александра, помахал в ответ, но подходить не спешил.

– Нет, Вашу Лизу никто не обижал, – воспитатель произнесла это ровно.

Саня бросил быстрый взгляд на воспитателя и перевел взгляд на странную мамашу и ее дочь.

– Мамочка, мамочка! А ты знаешь, что вот он, – девочка ткнула пальчиком в сторону Александра, – не родной отец Никите! И вообще, у него и мама не родная!

– Да ты что? – Нина смотрела на Александра заинтересованно, но, слава Богу, молча.