— Зачем ты вернулся? — испугано спросила она, а с каждым разом слез в её голубых глазах становилось всё больше, она надеялась, что он больше не появится, но теперь он здесь, и ей так больно.

— Хелен… — мягко сказал парень и протянул к ней руку, но девушка только громче заплакала.

— За что? Что я тебе плохого сделала? Почему ты снова и снова делаешь мне больно?! — уткнувшись лицом в одеяло, она продолжала плакать, даже не собираясь успокаиваться. Голден сидел с опущенной головой, что ему сказать, что ему сделать, чтоб она наконец поняла, он не хотел всего этого.

— Я не хочу тебя мучить и никогда не хотел, — тихо проговорил Золотой, как же ему просто хотелось её обнять, пожалеть, успокоить, чтоб больше ничего не выяснять, чтоб всё было как раньше.

— Замолчи! Ты лжешь, ты всегда мне врал, и даже сейчас, — они замолчали, Хелен плакала, ведь за этот месяц она снова привыкла к одиночеству, жила без надежды, что ещё когда-нибудь его увидит, но теперь он вернулся, и она была уверенна, чтоб только поиздеваться над ней. — Голден, пожалуйста… если у тебя осталось хоть немного совести, уйди… прошу… я всегда желала тебе лучшего… поэтому пожалуйста, хотя бы сейчас, хотя бы один раз подумай обо мне, подумай о своём ребенке… прошу, уйди, не делай мне больнее, не делай больно этому малышу, — тихо говорила она со слезами на глазах, пытаясь успокоиться, чтоб только не усугубить ситуацию. Золотой продолжал сидеть, он не уйдет, слишком долго бегал, он добьется своего.

— Ни за что, Хелен! Я не для этого целый месяц не мог жить спокойно, я не для этого сюда вернулся, я не для этого сидел с тобой, когда ты умирала, и я не для этого пришёл сюда сейчас, чтоб услышать твоё «Уходи».

— Ты… ты безответственный эгоистический лжец! Тебе не нужен никто, ни я, ни мой малыш…

— Наш малыш, — поправил её Золотой. Девушка хотела поговорить с ним спокойно без слез, но, видя его лицо, и ей снова хотелось плакать.

— Тот, кто думает о свободе и удовлетворяет только свои потребности, никогда не будет иметь семьи, хотя она ведь тебе и не нужна…

— Хватит! Я этого никогда не говорил, прекрати придумывать.

— Придумывать… Придумывать? Ты это сам написал, — девушка снова в слезы, она знала, что пока он не уйдет, она не перестанет плакать, но хотелось ли ей самой, чтоб он ушёл, ведь она до сих пор его любит.

— Я этого не писал. Тебя так же, как и меня обманули, но я был так рад, что не ты повелась на всё это крысятничество…

— Ты настолько жалок, что не можешь признать свою вину?

— Ах, значит так… Я докажу…

— По-моему, уже поздно что-то доказывать.

— А ты открой свой кулон и посмотри, — сказал Голден. Девушка не очень хотела выполнять его приказ, но в глубине души она верила ему, и надеялась, что может и вправду он не виновен, что может всё изменится и будет как раньше. Хелен сняла через голову эту цепочку и открыла крышечку небольшого кулона. Там была всё как обычно, лишь две фотографии одного медведя.

— Правда, похожи? — произнес Голден. Девушка взглянула на парня, который сидел, смотрел на неё необычным взглядом, его уши не двигались, а на голове был черный с фиолетовым оттенком цилиндр. Хелен замерла, смотря то на фотографии, то на парня. Она видела сходства, и они были, но она не могла поверить, что за бред.

— Это не смешно! — сказала она, смотря на него, так и ждала что он сейчас скажет «Я пошутил».

— А кто смеётся, разве ты смеялась, когда спасла меня, притащила к себе домой, ухаживала, не взирала на то, что я неоднократно пытался тебя убить, ты не боялась, так же как и тогда, когда маленькая не способная за себя постоять четырнадцатилетняя девочка, пыталась защитить того, кто для всех остальных был просто тупой машиной, который ничего не должен был чувствовать… — наверное, Голден мог бы это говорить ещё долго, но тут он увидел её взгляд. Хелен больше не плакала, она ничего не говорила, она не была шокирована, не была удивлена, все гораздо проще, она боялась его, боялась этой правды. Девушка смотрела на него, как на кого-то монстра, пытаясь не верить в сказанное им. Золотой, сам не ожидая такой реакции, потянулся к ней, чтоб взять за руку, но Хелен только больше вжалась в спинку кровати, боясь его прикосновений.

— Вот почему я никогда не говорил, кто я, ты не поймешь, вы люди не понимаете, а только боитесь, — проворчал Голден и, опустив голову, уставился на пол. О чем он вообще думал, когда сделал это, ведь знал, что она испугается, и уже точно не простит его, а лишь выгонит. Ха, кому охота жить с роботом, пусть даже и с бывшим.

Настала тишина, Хелен молчала, она боялась его, но не могла понять почему. Она же давно знала, что он не человек и даже смирилась с этим, но почему именно сейчас ей страшно. Может потому, что он убийца, ведь сам говорил, но она же сама сказала, что ей все равно на его прошлое, почему тогда именно сейчас ей стало вдруг не все равно?

— Тогда зачем ты написал эту записку? — так же испуганно спросила девушка.

— Хелен, какое «написал». Когда я сюда попал, я даже ложкой не умел пользоваться, а ты говоришь про письмо, — Голден смял в руке свой цилиндр и одним рывком выкинул его в рядом стоящую корзину для мусора.

— Ха, а знаешь, мне, пожалуй, стоит сказать тебе спасибо. Ты права, я всегда был ненужной машиной, и поэтому было глупо надеяться на счастье здесь, в вашем мире. Я глупец, думал, что после всего, что я сделал, ты будешь так же приветливо мне улыбаться и любить меня, но ведь это бред. Мне стоило понять это ещё тогда, когда впервые почувствовал к тебе привязанность. Но что уже поздно об этом говорить. Пожалуйста, скажи мне, зачем я, дурак, снова сюда вернулся, наверно, потому что очень скучал, любил, хотел увидеть тебя, но оказалось наоборот, всё только испортил. Я собирался не отступать добиться того, чтоб иметь право быть с вами. Но ведь пусть ребенок будет жить без отца, чем с таким монстром как я, не правда ли? Я лишь робот-убийца и не имею право на счастье, — каким-то погрустневшим тоном сказал Голден, до сих пор не поднимая головы. Девушка сидела и смотрела на него, обида уже давно ушла да и страх вроде тоже. То, что сказал парень, очень задело её, ведь получается он не виноват и всё это время зря просил у неё прощение за то, что и не делал вообще. Хелен смотрела на него эти слова были такими откровенными, видно, что он сильно переживает по поводу их разлуки. Она удивлялась, почему после её истерики он ещё сидит здесь, но тут она поняла, что сейчас её слезы очень не кстати, ведь кто бы он там ни был он нужен им.

Девушка приспустилась с подушки и тихонько подползла к нему, положив руку на его плечо. Голден от её прикосновения вздрогнул.

— Голден, посмотри, пожалуйста, на меня, — по-доброму попросила она, не понимая, почему он отвернулся, но парень промычал, тогда девушка положив руку на его щеку, стала насильно его просить, и тогда он сдался и уставился на неё.

— Что это? — испугано спросила Хелен, смотря на черную маслянистую дорожку, которая прошлась от его глаза до подбородка.

— Просто небольшой дефект, — спокойно объяснил парень, но девушка стала вытирать этот «дефект» влажной салфеткой и улыбалась, зная, что он соврал, хотя кто бы из мужчин когда-нибудь признался, что это слезы. После они молча сидели смотрели друг другу в глаза, как и раньше, как и до их расставания.

— Как думаешь, мы можем вернуть всё как было и раньше? — спросила Хелен, взяв его за руку.

— Думаю, что нет… — Голден как-то невинно улыбнулся, а девушка от его ответа погрустнела, — ведь у нас теперь есть он, — дополнил парень, мягко дотронувшись до её чуть округленького животика. Хелен закрыла глаза, как же она давно мечтала об этом прикосновении, и тут подумав, что она не должна его оттолкнуть, Золотой обнимает её, притянув к себе, и медленно, чтоб насладиться каждым мгновением, целует её. Девушка разрумянилась и, положив свои пальчики ему на голову, ответила ему. Они целовались долго, протяжно, наслаждались каждым мгновением, обнимали друг друга, скучали, очень скучали, и теперь они оба улыбались, наконец-то вместе.