– Друг, брат, почти сестра… я помню! – усмехнулся Густав. – Конечно знаю, родная моя.
Позавтракав поздним вечером и обсудив последние новости, я распрощалась с Густавом и вернулась к себе.
Домашние уже спали, и, чтобы не нарушать их покой, я легла в постель, хоть и не собиралась спать. Проверила сообщения, два из списка сочла важными: Кэт предлагала встретиться завтра днем, а Лева, солист группы, в которой я играю, сообщал, что они ждут меня завтра в студии к пяти. Прикинув свои возможности, я написала Кэт с предложением пойти со мной в студию: она любит наблюдать за нашими репетициями, а в перерывах мы сможем пообщаться. Кэт ответила неожиданно сразу, что заедет за мной в четыре. Видимо, тоже еще не спала. Подумав, я не позволила себе спросить у нее, не хочет ли она мне что-нибудь рассказать. Во-первых, я выдам Густава. Во-вторых, возможно, поставлю подругу в неловкое положение. Дождусь, когда сама будет готова поделиться новостями.
Я отложила телефон и уставилась в потолок. Сна ни в одном глазу. И тишина давит. Обычно я засыпаю под едва уловимый звук работающей посудомойки. Сегодня я припозднилась, и машина, успев доделать свое дело, уже ушла на покой. В отличие от меня.
Поразмыслив, я решила, что, если приму душ в дальней ванной комнате, не разбужу родителей.
Поток горячей воды легко справлялся с бодростью, медленно, но верно я расслаблялась, предаваясь воспоминаниям. Как бы я ни старалась не думать о нем, он не покидал моей головы. Нет, я не стану называть его Грэгом даже в мыслях, потому как точно знаю, что это имя совершенно не его и ему не подходит… Волосы еле намылились, предстоит еще прочесать их завтра, без волшебного эликсира с такими колтунами точно не справиться… Не буду думать о нем больше, пообещала я себе и намеревалась обещание сдержать. Я вернулась в действительность, у меня нет времени на мечты и полеты в облаках, предстоит последняя неделя в родном городе, и еще многое необходимо успеть.
Горячий душ ли подействовал или вновь нахлынувшая усталость, но едва моя голова коснулась подушки, как я заснула.
* * *
По карнизу били крупные капли дождя. Обожаю просыпаться от этого звука.
Открыв глаза, я не сразу поняла, который сейчас час. В комнате темно – кажется, это пасмурное небо изукрасило утро в хмурых тонах. Дотянувшись до телефона, я была удовлетворена: 7:35. Отлично! Значит, я не потеряла день, проспав его, и успею сделать несколько дел из списка запланированных.
На кухне я застала папу за чашечкой кофе. Отец пребывал в бодром расположении духа. И мне стало интересно узнать причину.
Моего папу зовут Валерий Пожарский, и он успешный архитектор-проектировщик, фанатик своего дела, готовый трудиться без сна, если потребуется. Оказалось, крупный проект, над которым он работал, одобрили вчера, что чрезвычайно его радует и позволяет планировать рабочее время на ближайшее будущее. Люблю наблюдать людей, особенно близких, когда у них что-то получается. Бодрость, желание действовать – человек буквально светится счастьем, будучи успешным. В подобной среде безусловно приятно находиться.
Заряженная отцовским позитивом до приезда Кэт, я переделала львиную долю запланированного, что не могло не радовать. Правда, так увлеклась, что на сборы к встрече с ребятами у меня в результате остались считаные минуты.
Участницей группы мне посчастливилось стать сразу после выпускного концерта в музыкальной школе, куда Лева пришел специально, чтобы оценить конкретно меня. Его предложение малость шокировало и не совсем умещалось в мой график. Однако мама была в таком восторге от этой идеи, что я не решилась ее огорчать. С тех пор прошло два года, и я очень благодарна маме за то, что она повлияла на мое решение тогда.
В группе я единственная девчонка, что не редкость, если солистка, но это не про меня. Я девчонка-гитаристка, еще и с внешностью десятилетнего переростка, в группе довольно зрелых парней. Сей факт заставляет меня готовиться к встречам с ними больше, чем я обычно это делаю, выбираясь куда-либо. Может, это глупо и незрело, но… видимо, так и есть. Тем не менее опаздывать я люблю еще меньше, чем появляться на репетициях ненакрашенной. Спешно влезая в любимые брюки-афгани, в которых я чуть менее дрыщ, чем обычно, и белую майку, чтобы подчеркнуть загар, я заметила маму, стоящую на пороге моей спальни. За ее спиной виднелась гитара, заботливо упакованная ею в кейс.
– Прихвати косуху: погода так и не наладилась. – Я поняла, что мама располагает временем, чтобы проводить меня. – Отлично выглядишь! Рост налицо…
– Издеваешься?!
– Ничуть! А в чем дело?
– Не успеваю! Глаза даже не подвожу!
– О! Когда ты это прекратишь? У нас порода такая, Иа. Посмотри на меня! Мне до сих пор тридцати даже не дают.
– Чудно, мамуль! – Я проскользнула мимо нее к выходу. Мама последовала за мной до прихожей. – Тебе вообще можно не париться: твои радиослушатели не заметят, даже если ты в пижаме будешь вещать.
– Нас снимают для ютюба теперь!
– Ты меня поняла! Да, и до старости у меня еще це-елая вечность. К тому же сомневаюсь, что когда-нибудь вообще состарюсь. Не знаю: или к тому времени изобретут эликсир вечной молодости и я буду в числе разработчиков, посему у меня будет доступ к нему, или умру молодой… Не знаю! Но старой себя представлять даже не хочу. – Я взяла у мамы сумку с курткой, наспех чмокнула усмехающуюся ее и была такова.
Выйдя из подъезда, сразу пожалела, что не прихватила резинку для волос: сильный ветер мгновенно запутал несобранные волосы.
Машина Кэт уже стояла у ворот.
Черная новенькая «Ауди ТТ», ласково именуемая подругой Тотошкой, встретила ее, обернутая белой лентой, прямо у дома в ее девятнадцатый день рождения. Я присутствовала при этом и, мягко говоря, совсем не ожидала такой реакции от подруги, а то и опешила. Тогда я поняла, что моя бесстрастная, всегда рассудительная Катюша до сих пор крепко держала свои эмоции в узде. И вот она настоящая, действительно не ожидавшая от матери-одиночки такого подарка, прорвалась наружу. Скакала, визжала, обнимала всех, вплоть до проходившего мимо деда, который нельзя сказать что был не рад.
Машина вполне соответствует внешности и спортивному стилю Кэт. Подруга – натуральная брюнетка, с бронзовой чистой кожей. Карие глаза, эффектно обрамленные черными густыми ресницами, и брови, от природы не нуждающиеся ни в каких коррекциях, она унаследовала от отца, о котором Кэт могла только догадываться: тема была под запретом в их доме. А вот аккуратные нос и губы достались ей от мамы, как и фигура с ростом выше среднего, позволяющие любой тряпке, какую бы Кэт ни надела, смотреться на ней совершенно. Многие годы подруга занималась карате, что не могло не сказаться на ее характере, самодисциплине, манере поведения. Каждое свое достижение, любые победы, даже те, к которым она шла долго и упорно, она принимает, не проявляя особых эмоций. Больше как должное, как результат, к которому она стремилась, и по-другому быть просто не могло.
Теперь Тотошка дополняет ее на первый взгляд хрупкую, ибо она красивая девушка, на второй – сильную (чемпионка по карате), на третий, уже при более близком знакомстве, становится ясно, что скорее даже суровую натуру. А Кэт, в свою очередь, сдувает с железного коня пылинки.
Я кинула кейс с инструментом на заднее сиденье и, упав на переднее пассажирское, расплылась в улыбке. Я бы с удовольствием обняла подругу, но, как я уже отметила, она весьма сдержанна в проявлении чувств.
– Кокосовое масло прекрасно справилось со своей задачей. Тебе очень идет, – бросила Кэт и завела мотор. – В очечнике посмотри, вроде резинка была.
– О, ты мой спаситель!
В ящичке был настоящий порядок, как и во всем автомобиле. Никаких брелоков, елочек, чехлов – абсолютный минимализм. Поэтому несложно было обнаружить маленькую резинку для волос. Я стала заплетать волосы и внимательно смотреть на подругу в ожидании темы для разговора, которую она задаст. Мы тем временем уже выехали на дорогу, заняли центральный ряд и ближайшие пятнадцать минут будем двигаться по нему, медленно и с остановками. То есть самое время рассказать какую-нибудь тайну или узнать у подруги, то есть меня, новости. Кэт не спешила. Я сверлила ее взглядом.
