– Прости, мне надо бежать, друг.

Ярен обнял меня, будто и правда родного, казалось в его глазах появились слёзы. Затем он отстранился и выпустил меня из своих крепких объятий.

– Беги за своей судьбой. Я никогда тебя не забуду, брат Гурнар.

– И я тебя, брат.

Эти последние слова преследуют меня уже не первый день. Давно не ев ничего, кроме червей, личинок и сырых грибов я, валясь с ног, выбежал к побережью. За мной по пятам шли люди Энхеля.

Пятые сутки бегства без сна не прошли даром, я начал отключаться на ходу, постоянный волчий вой за спиной не давал остановиться. Падая и спотыкаясь, я подбежал к кромке воды, но здесь не было лодки, как в моих снах. Что-то было не так, но это уже не имело значения. Скинув рубаху и сапоги, я бросился в воду, отступать было поздно, да и некуда.

Слабый, почти лишенный сил, я продолжал бороться с волнами. Загребая воду, я ощущал всю тяжесть меча, штанов, своего собственного тела. Стараясь держать голову над водой, я мысленно смеялся над всеми теми, кто утверждал, что именно здесь конец мира. Бескрайнее море и волны – вот, что отделяет одну землю от другой, просто нужно до неё добраться.

В плеске я слышал, как с берега кричал Энхель, слова было сложно разобрать, но он точно говорил, что всё простит, что, лишь хочет спасти меня, будто ещё все можно исправить. «Глупец!» – подумал я, продолжая плыть.

Несколько часов я держался на плаву, пока силы не покинули меня окончательно. Я понимал, что вот-вот утону, но берега впереди видно не было. Как глупо умереть здесь и сейчас, мысли сами собой рождались в голове.

Отчаяние и страх стали осязаемыми, ощутимыми. Ледяными руками они тянули меня на дно. На меня надвигалась очередная волна, а сил, оставаться на плаву, не осталась. Я перестал грести, смирившись, что не смог, не справился. Уходя под воду, я последний раз поднял взор и на волне над головой увидел доску. Выжимая из себя все до последней капли, я всплыл и в несколько отчаянных гребков догнал обломок, уцепившись за него скрюченными пальцами. Почти моментально я выключился, успев лишь подумать, что боги дали мне лодку, как и было обещано. Нужно было только добраться до неё… Всего лишь верить…

Сколько меня несло течением сложно сказать. Над водой стоял туман, я жутко замерз и устал, но нужно было двигаться.

Ориентируясь, лишь по своим ощущениям, я начал грести. Облачное небо скрывало солнце. Короткий отдых хоть и вернул толику сил, но не слишком изменил состояние. Я греб долго, пока тьма не окутала землю, а меня вновь не свалила усталость.

Неожиданно меня что-то дернуло и крутануло. Открыв глаза, я понял отчего. Спасительный плот зацепился краем за камень, и его развернуло волной. Впереди, в десяти метрах поблёскивал мокрыми, каменистыми уступами берег – тот самый, виденный мной во снах. Из моих глаз не лились слезы радости, лишь потому, что я едва сдерживал их, балансируя на грани.

Ступив на каменное, скользкое побережье я сразу же двинулся вперёд. Там в глубине острова среди дремучего леса должен быть утес. Я оказался так близок к цели, что это пьянило и придавало сил идти, несмотря на усталость, холод, сведённые ноги и руки.

Через некоторое время, отыскав в пожухлой листве полянку с крошечными грибами, я утолил голод, набив ими живот, и пожалел. Спустя пару минут, появилась сильная сухость во рту и странные ощущения во всем теле. Зато я больше не хотел спать, а через какое-то время и усталость куда-то ушла.

Мне казалось, что я брёл среди живых деревьев. Ветвями они поддерживали меня, не давая оступиться, говорили шёпотом и шелестом, указывая путь. Солнце успело сесть и вновь подняться, покуда я вышел к утесу и озеру. Взобравшись на вершину, я смеялся, будто ребёнок, я был так счастлив, что, казалось весь мир радовался вместе со мной. Мне пели песни птицы и мошкара, а лес играл им волшебную неповторимую мелодию.

Обнажив клинок, держа на раскрытых ладонях, я поднял его над головой.

– Я все сделал, как вы хотели. Вот он я, и меч, так нужный вам! Придите и возьмите его! Да, где же вы?! Я жизнь угробил, чтобы сделать его! Арес! Тор! Чей он?! Заберите его у меня, прошу… Молю вас!!!

Я кричал в пустоту, ответом мне была лишь тишина, пока не стало дико холодно. Пошел снег, а под утесом собиралась стая волков. Они неспешно и вальяжно поднимались к вершине, их лапы медленно и плавно касались земли. Иногда образ животных сменялся, шагающими викингами во главе с Энхелем, затем они вновь оборачивались зверьми. Чёрный, матерый волк вышел немного вперёд и прорычал:

– Не глупи, Гурнар, вернемся домой. Ты достаточно побегал, тебе нужно отдохнуть, приди в себя.

Говоря, он не сводил глаз с оружия. Улыбнувшись, я попытался объяснить очередному видению, что этот клинок создан для богов.

– Но ты обещал его мне!

– Я не могу отдать то, что мне не принадлежит. Поэтому, прости, но я лгал. Ты и так получил больше, чем заслуживаешь.

Чёрный волк поднялся на задние лапы, мгновенно приняв облик конунга, и махнул рукой. Два зверя рядом с ним тоже обернулись людьми, крепко сжимая в руках, готовые к стрельбе луки. Последний вздох, и стрелы срываются в стремительный полет.

Внезапно время стало вязким, твердым, чем-то осязаемым. Два иссиня-чёрных ворона, зависли предо мной, громко хлопая крылами. Я тут же понял – дождался всё-таки.

Птицы, неподвластные мирским законам, оглушительно быстро пролетев мимо меня, с огромной высоты обрушились на водную гладь. Озеро исчезло, будто морок.

На дне, облаченный в доспех, стоял бог. Я не мог его разглядеть, но точно был уверен в этом. Одной рукой он поднимал кверху ножны, а второй призывно махал мне, как бы говоря: «Бросай сюда меч». Найдя в себе невероятную силу и прыткость, пока стрелы пробивались сквозь вязкий воздух, я сумел развернуться и швырнуть клинок на дно, прямиком в ножны.

Видение божества исчезло, стрелы пронзили спину, или волчьи клыки вгрызлись в неё, я уже не знал, что мне мерещилось, а что было правдой, и была ли она вообще. Моментально по телу разлилась жуткая боль, сковавшая дыхание, я сорвался с утеса.

Уже не пытаясь бороться, цепляясь за жизнь, не дыша, я рухнул в воды озера, подняв волны и испачкав серебряную гладь кровью. Медленно опускаясь на дно, доживая последние мгновения, я видел своё творение – меч королей. Экскалибур – его имя родилось само и лишь сейчас, в последний мой миг.

Я умирал и видел, как клинок глубоко вошел острием в подводный, скальный выступ. Он был прекрасен и неповторим, как и всё, созданное по воле небес. Умирая, любуясь им, я понял отчего он ещё тут. Просто не пришло пока его время… Нужно ещё подождать.

На самой грани, отделяющей жизнь от смерти, предо мной явилась прекрасная дева и нежно коснулась ладонью моего лица, и тогда я увидел последний свой сон.

Видится мне два ворона, летящих над землёй, и за каждый взмах их крыльев лес внизу расцветает и опадает пожухлой листвой сотни раз, затем они садятся на ветвь могучего дуба и наблюдают за путником…

Часть VI

Мирддин, борясь с головной болью, вызванной травмой, полученной в очередном сражении с саксами, брёл через леса Мерсии в Нортумбрию. После страшной битвы, где меч захватчика почти расколол шлем барда, боль стала постоянным попутчиком поэта. Из почти двух тысяч оборонявшихся бриттов, выжили, лишь сотни, если не десятки людей. Это разгромное сражение открыло саксонцам путь на Уэсекс.

Мирддин брёл в ничем ни приметном сером шерстяном плаще с капюшоном и простых хлопковых одеждах. Резко остановившись, он схватился за голову. Звон и треск, раздававшиеся в его голове, зазвучал оглушительно громко. Не выдержав, он вырвал себе под ноги, замарав сапоги.

Почти двухметровый поэт с, замотанным окровавленными тряпками, челом упорно продолжал идти в надежде на новую, спокойную жизнь подальше от, проигравшего войну, дома.

Среди раскидистых, зелёных крон то и дело вспархивали птицы, под ногами в листве шуршали мелкие грызуны, всё было тихо и спокойно. Мирддин потерял в сражении и щит и меч, получив сильную травму, он стал абсолютно беззащитен перед лицом опасности и полагался лишь на свою удачу. Она уже не раз улыбалась ему, и вот в очередной раз он, наевшись грибов, сел у небольшого озера. Постепенно они начинали действовать, убрав боль и звон в голове, подарив минуты спокойствия. Напившись кристально чистой воды, бард раздумывал, не пришло ли время искупаться. Мучаясь сомнениями, он вдруг услышал нечто, напоминающее голос девы. Прислушавшись, он насторожился, попытался определить источник, направление и сильно удивился, поняв, что звук доносится из-под воды.