– Зачем мне в медизолятор? – осматривая себя, спросил я.
– Ты умирал Дэвид. От потери крови, задыхаясь у меня на руках. Что ты сделал бы на моем месте? – словно оправдываясь, настойчиво говорила она, продолжая крепко сжимать мою ладонь.
– Не знаю, придумал бы что-нибудь…
– Этот дом был единственным доступным вариантом. Пока что у нас есть какое-то время, не рискуя твоей жизнью, переждать здесь. Думаю, твой отец сможет нам помочь. Ляг Дэвид, прошу тебя – пытаясь положить меня, словно ребенка на кровать сказала она.
– Как твой гемоблок? Ты починила себя? – смотря на разодранную мной тунику, спросил я, заметив что крышка отсека для обслуживания на ее животе больше не источает потоков крови.
– Я не уверена, что хочу говорить об этом. Как только сможешь идти, мы найдем место безопаснее этого.
Позади Джуди, сидевшей напротив, я увидел отца. Стоя в дверях, он наблюдал за нами, держа в руке какой-то инструмент, протирал его грязной тряпкой.
Мы не виделись с ним около пяти месяцев, последний раз встречаясь на пасхальной службе. Еще зимой, в прошлом году. В его глазах ничего не изменилось с тех пор. Он был все тем же человеком, делающим то, что считает праведным в его понимании, не взирая ни на какие обстоятельства. Смотря на него, мне почему-то стало немного боязно за Джуди. Мой отец всегда не любил ни пентаморфов, ни других роботов и даже домашних ботов, стараясь не прибегать к их помощи тогда, когда мог справиться с чем-то сам. С самого детства, приходя домой, я видел как он сам моет посуду, стирает одежду и даже убирается, в то время как за нашим порогом почти всегда это делали только боты, выпущенные его родной церковью.
– Только ангелы с неба не просят хлеба – сказал мой отец, продолжая протирать какую-то отвертку или что-то похожее на нее. С присущим ему высокомерным почерком, словно вокруг собрались слушатели на очередную его, никому не нужную проповедь – ты приляг сынок, робот дело говорит, тебе нечего здесь опасаться. Ты у себя дома.
– Я не живу здесь уже шесть лет и это не мой дом – отведя от него взгляд, произнес я, борясь с отдышкой и успокаивая сердцебиение.
– Ну хватит глупости говорить, лежи и отдыхай – приказным тоном сказал отец, словно мои слова ничего для него не значили и пролетели мимо ушей. После он развернулся и скрылся в другой комнате.
– Давно я здесь? – переведя взгляд на Джуди, спросил я ее.
– Два часа и тридцать четыре минуты – осведомленно ответила она.
Собравшись с силами, я сел на кровать, спустив ноги вниз. Это оказалось сложнее, чем я думал. Несмотря на уговоры Джуди, я просто не мог продолжать валяться и ждать когда мне полегчает. Начав осматривать себя, я осознал, что меня переодели. За какой-то тщательно выглаженной серой рубашкой и брюками, ныли ноги и руки и как только я сел, они моментально ответили мне еще большей, сводящей с ума болью. Было чувство, что из них прямо в этот момент кто-то вытягивает всю оставшуюся влагу. Я посмотрел на аккуратно забинтованное кем-то запястье. Сквозь белые бинты оно заботливо источало аромат йодоформа.
– У меня хорошо получилось? – крутя мою руку и увлеченно рассматривая очевидно свою первую медицинскую помощь, спросила Джуди. Мне показалось в тот момент, что она ждет от меня какой-то эмоции, как будто я должен был рассердится за все случившееся со мной. Но ничего подобного я не чувствовал. По крайней мере к ней.
– Да вроде не плохо, спасибо! – ответил я с благодарностью и надеждой на подробный рассказ о том, как же она меня сюда доставила.
– Я знаю, что у тебя много вопросов Дэвид и мне столько предстоит тебе рассказать… – снова отводя взгляд, сказала она.
– Кажется, ты клонишь к тому, что сейчас это все еще неуместно? – посмотрел я на нее исподлобья и улыбнулся.
– Пойми меня правильно, твой отец, он, как бы точнее выразиться …., мыслит слишком церковно. Не думаю, что мой рассказ стоит начинать здесь, в этих стенах – резонно произнесла она, снова посмотрев мне в глаза, пытаясь найти в них понимание.
– Хорошо, это подождет – прокряхтел я, растирая гудящие от боли ноги – знаешь, может быть я ошибаюсь, но мне показалось, что он починил твой гемоблок и инженерный отсек? – попытался сменить тему спросил я.
– Так и есть… – покачала головой Джуди – должна сказать, что ощутила, как сильно он не желал делать это. Перебарывал себя с каждым движением – сказала Джуди так, словно хотела услышать от меня хоть какие-то слова поддержки – если бы я только имела возможность сделать это сама…, ни за что бы не согласилась на это. Но у таких…, как я, информация о возможности самопочинки заблокирована. У меня просто нет выбора – с еще большим сожалением посмотрела на меня Джуди.
– Должно быть, у него было не меньше вопросов к тебе чем у меня. Думаю, теперь он предпочтет получить все ответы только от меня…
– Ты уверен, что не хочешь больше отдыхать? – искренне поинтересовалась Джуди с долей надежды что мне уже стало легче.
– Дэвид! Скажи роботу, пусть подает ужин – услышали мы командный тон моего отца из-за стены.
Джуди, насторожившись, посмотрела в сторону открытой двери, ведущей через коридор на кухню, откуда доносилась надменная воля Гектора. Потом повернулась ко мне и уклончиво взглянула мне в глаза с явным непониманием того, нужно ли выполнять его приказ. Естественно, я не собирался садиться за стол и изображать милый семейный ужин, которого наверняка так не хватало моему отцу уже много лет. Возможно, он с искреннем желанием приготовил его для меня. Все что я хотел тогда, это поскорее уйти оттуда. К сожалению я не чувствовал в себе сил пройти хотя бы километр, чтобы вместе с Джуди отыскать другое убежище.
– Постой, не иди туда без меня – остановил я замешкавшуюся Джуди.
– Все в порядке. Я часто подносила еду к столу Владычицы и даже готовила для нее иногда, вместе с сестрами.
– Сестрами? Это интересно конечно, но сейчас не тот случай, поверь – утвердительно взял я ее за руку.
Я попросил Джуди помочь мне встать на ноги и мы осторожно и медленно пошли в гостиную, где ждал нас отец. Его лицо было наполнено сдержанным недовольством. Увидев нас, он молча встал со стула и приказал Джуди помочь мне сесть рядом с ним, подойдя к краю стола и отодвинув стул. Я не видел необходимости рассуждать, куда мне садиться, какая в конце концов разница. Да и сил на лишние споры у меня просто не было. Я сел на подготовленное место и взяв отца за руку, сказал ему:
– Принеси ужин. Не устраивай никому не нужных сцен, прошу тебя.
– Это безумие сын! Ты должен больше молиться, чтобы Владычица наделила тебя умом и смирением. Ты опять попал под чье-то дурное влияние – наклонившись к моему уху прошептал он, как будто хотел высказать этим жестом недоверие к Джуди, на которую смотрел в этот момент.
– Хорошо, я помолюсь, но сейчас, прошу тебя, принеси ужин и закончим это. Мы тут не надолго – похлопал я его по плечу.
– Я как отец должен заботиться о тебе. Прошу тебя, обрети единение – сказал он и ушел за тарелками с едой.
Мне было сложно понять, зачем я вообще с ним разговариваю, почему просто не встать и уйти. Ведь всегда я видел в нем чужого человека, желающего только самоутверждаться в каждой своей заученной фразе. Это отнимало просто огромное количество сил и энергии у меня в детстве. Часто ,уходя из дома, я старался вернуться только к тому времени, когда он уже ляжет спать. Сейчас конечно не тот случай. Но почему-то вспомнив то время из детства, мне захотелось поступить сейчас точно так же. Просто встать и уйти. Возможно, я мог показаться Джуди каким-то слишком грубым и наглым по отношению к нему, ведь она не понимала, насколько натянутые и сложные у нас отношения, просто не зная, как они развивались.
В любом случаем, мы не проведем здесь много времени. Эта мысль меня радовала ничуть не меньше чем то, что в этот раз я здесь уже не был один. Очевидно, очень скоро я и так надолго попрощаюсь с отцом.
Я предполагал, что Гектор оставил все вопросы как раз к ужину, желая услышать, что со мной произошло и что это за робот, который принес меня без сознания к нему в дом. В его духе, сначала сделать самому все выводы и только потом, без какого либо интереса, выслушать кого-то, смотря на него как на набор оправданий.
