И знайте, что даже самого успешного человека негативные мысли посещают в десять раз чаще, чем позитивные.
А неуспешного – почти в сто раз чаще! Представляете?! Такой вот эволюционный «баг». Да мы просто зациклены на негативных мыслях.
То, как мы мыслим, и то, что мы говорим, напрямую влияет на нашу биохимию и, соответственно, на то, как мы себя чувствуем.
Как это работает? Смотрите: сейчас, если вы спокойны, ваша нейронная сеть нейтральна. Вы расслаблены. Ничто не омрачает ваше утро (или день). И вот вам приходит какая-то новость. Встретить тещу в четыре утра в аэропорту за тридевять земель. Хорошо еще, если это любимая теща. А если это «классическая» теща? Вы думаете: «Переться ночью в аэропорт… Не высплюсь… Трудная задача». Активируется та часть нейронной сети, которая отвечает за ассоциации со словом «трудная». (Хотя если быть совсем точным, то еще раньше включается ассоциация «теща – проблемы»). Дальше думаете: «Трудная, значит сложная. Что-то комплексное сложно выполнить». Активируется следующий участок нейронной сети, отвечающий за негатив. И при этом выделяется кортизол – гормон стресса. Вы становитесь все тревожнее. Краски вокруг начинают меркнуть. День перестает быть томным.
Каждое слово по ассоциации активирует тот или иной участок нейронной сети. Поэтому, когда мы говорим о силе слова, о магии слова, мы совсем не преувеличиваем.
Слово может ранить, а может окрылить. БУДЬТЕ ОЧЕНЬ ВНИМАТЕЛЬНЫ ПРИ ВЫБОРЕ СЛОВ и МЫСЛЕЙ.
Негативные слова вызывают выброс кортизола. Произнесите: «Смерть, тоска, горе, проблема, война, разруха, болезнь». Как вам? Неприятно, правда? Черный кортизол заструился по венам.
А теперь скажите: «Радость, праздник, веселье, гармония». Сразу стало лучше, да?
Каждое слово вызывает у нас определенные ассоциации.
Чистое безмятежное небо, ласковый шум прибоя, нежный шепот набегающей волны, теплый расслабляющий песочек… Вы уже представили себе эту картину? Расслабились? Аккуратно, не засните! Нам еще предстоит узнать много интересного.
Каждое негативное слово влияет на вашу биохимию. Когда мы говорим: «Мерзкая погода», – включается ассоциация чего-то неприятного, липкого, отвратительного, и включается нейронная сеть негатива. А если мы скажем: «Не солнечная погода», – то это не вызовет у нас таких неприятных ассоциаций.
Поэтому надо всего-то научиться заменять негативные слова на позитивные с частицей или приставкой «не». Для этого можно использовать антонимы негативных слов. И не просто научиться, а ввести это в привычку. Это будет очень полезной привычкой. А в этом и состоит наша задача – избавиться от вредных привычек и приобрести полезные. Кортизол очень важный гормон, и надо научиться работать с ним, чтобы не терять наш высокий уровень энергии.
Мы ведь уже умеем наблюдать за своими мыслями.
А наблюдение за мыслями – это первый и самый важный шаг к осознанности, он и приведет к управлению мыслями. Кстати, мысли для меня теперь не жужжащий рой озлобленных пчел, а белые облака на небе. Они плывут себе своей дорогой, и я успеваю их контролировать.
Давайте потренируемся:
Негативный = не положительный; грустный = нерадостный; тревожный = неспокойный; отвратительная еда = неаппетитная еда. Попробуйте теперь сами. Давайте-давайте! Выбирайтесь из заезженной колеи. Берем лопату и засыпаем старую колею негативного мышления. Пусть зарастет нейронная тропа негатива. Каждый раз, когда вы думаете о чем-то негативном, старайтесь формулировать это позитивными словами. Это должно войти у вас в привычку. Не надо говорить: «Какой ужасный день». Скажите: «Сегодня у меня непростой день, нелегкий день». Не говорите: «Дурацкий фильм», – скажите: «Неинтересный фильм». Мягче, господа, мягче! Не нужен нам этот лишний кортизол, берегите себя и окружающую среду.
Все не так уж и плохо – просто не очень хорошо.
А это, как говорят в Одессе, две большие разницы. Когда я научилась заменять негативные слова на позитивные, свершилось чудо. Я заметила, что изменилась не только моя внутренняя реакция, но и мои собеседники по-другому стали реагировать.
Раньше я говорила мужу: «Нас заперли дома, и на улице надо надевать эту идиотскую маску». При этом я раздражалась сама, и он тоже сразу начинал нервничать.
Теперь я говорю так: «Мы остаёмся дома и носим неудобную маску», – и он реагирует на это спокойнее. Я спокойна, и он спокоен. А знаете, почему? Потому что из-за так называемых зеркальных нейронов собеседники тоже испытывают стресс из-за негативных слов и радуются позитивным словам.
«Я в глаза твои, как в зеркало, смотрюсь».
Что это за зеркальные нейроны такие? Объясняю. Наш мозг откликается, реагирует не только на движения других людей, но и на их чувства и эмоции. Когда вы видите, что другой человек сердится или, наоборот, улыбается, у вас активируются те же нейроны, как если бы вы делали это сами. Представляете? На этом, кстати, основаны многие рекомендации по проведению переговоров. А первые переговоры, в которых вы участвовали, были когда вас кормили с ложечки. Вам подносили ложку ко рту и говорили: «Ам», – открывая рот. Все мы немного обезьяны. Вам ничего не оставалось делать, как зеркально открыть свой рот и проглотить кашку. За маму, за папу, за бабушку. Между прочим, я никогда не понимала, что это значит? Почему за них надо есть кашку или невкусный суп? Кто знает, объясните мне, пожалуйста!
Расскажу сейчас, как зеркальные нейроны помогли мне сдать экзамен по вождению автомобиля. Для этого вернусь сейчас к словам «магистрали», «трассы» и другим видам дорожных терминов. Несмотря на то, что я всю жизнь «рулила» (управляла своими компаниями), водить машину я не умела. Почти тридцать лет я хотела научиться бесстрашно управлять автомобилем. Я мечтала об этом. На каждый Новый год я посвящала одну виноградинку исполнению этого желания. В Испании такая традиция: каждый год 31 декабря… А вот и не в баню, не угадали. 31 декабря в 12 часов ночи начинается бой главных часов страны. Всего двенадцать ударов. С каждым ударом надо съедать по одной виноградинке, загадывая одно желание. Итого двенадцать виноградин – двенадцать желаний. Уже почти тридцать виноградин бесследно растворились в моем желудке, а дело с места не двигалось. Мне было страшно водить машину. А все потому, что двадцать восемь лет назад я уже один раз получила права и при первом же выезде попала в аварию. «Хряк-к-к!» – и половины капота машины нет: удар справа снес его к чертовой бабушке. Я даже ничего не успела понять. Понять не успела (Мудрец не успел). А вот нейронная сеть успела пробить себе трассу: «Страшно, опасно, больно, нельзя!». С тех пор за руль я не садилась.
И вот во время изоляции, я решила: «Ну что ж, прокладывать новые нейронные пути, так прокладывать!». Я скачала в интернете тесты для сдачи экзамена по правилам дорожного движения, призвала Мудреца в ружье, и он меня убедил, что навык вождения это точно такая же автоматическая реакция, как, например, катание на лыжах. Ничего сверхъестественного. Надо просто научиться это делать и довести реакции до автоматизма. И сделать это нужно путем многочисленных повторений. К тому времени медитации мне помогли научиться концентрироваться, и это мне сильно пригодилось – я без труда выучила правила и сдала теоретический экзамен по правилам дорожного движения с первого раза. Настало время практических занятий. На первом же уроке, после двадцатиминутной отработки движения на ровной дороге, инструктор сказал:
– Едем в Тоссу.
Тосса-де-Mар это городок на Коста-Браве. «Коста-Брава» переводится с испанского как «дикий берег». Дикий, потому что он весь изрезан живописными скалистыми бухтами. А когда одна бухта сменяет другую в сочетании с высокими скалами, что мы имеем? Правильно, мы имеем извилистую горную дорогу. И мой добрый инструктор после рассказа о том, как я боюсь водить, но мне очень надо, решил навсегда избавить меня от этого страха. Пока мы добрались до Тоссы, я, кажется, поседела от ужаса. А потом еще пришлось и возвращаться обратно. Зато, когда я выехала на ровную дорогу, вождение мне уже не казалось таким неосваиваемым упражнением. Я, конечно же, еще тащилась как черепаха, но ужаса, как в самом начале занятия, уже не испытывала. Несколько месяцев тренировок, и новые трассы начали уже прокладываться в моем мозгу. Это еще не были автоматические реакции. Но уже были проложены новые колеи.
