Но он молча собрал документы и, поднявшись с кресла, взял меня за руку:

– Нам пора, Марина. Нас машина ждет. Надо еще в номер зайти. Куртку не забудьте захватить. Вечером может быть прохладно.

– Я вообще-то могу вас не слушаться. Вот за руку, пожалуйста, держите. А остальное – на мое усмотрение.

Я по-прежнему не хотела сдаваться и оставлять последнее слово за ним.

Но Михаил проигнорировал мои робкие попытки протеста. Он, крепко держа меня за руку, уже вовсю несся по коридору, увлекая меня за собой.

– Через двадцать минут я вас жду на первом этаже у выхода, Марина, – произнес Михаил уже у дверей наших номеров. Он был сосредоточен и серьезен. Вероятно, игра наша просто закончилась. «Ну что же, значит начались рабочие будни», – подумала я. Но отметила при этом, что Михаил все же чем-то зацепил меня. Он казался мне загадочным персонажем, но при этом очень привлекательным.

Ровно через двадцать минут мы встретились у главного входа. Михаил, так же как и я, держал куртку в руке. На улице нас уже ждала машина с водителем, который был больше похож на переодетого в штатское спецназовца. Его выдавали бычья шея, бритая голова и огромные сильные руки. «Да, с охраной у них тут все в порядке», – подумала я, садясь в машину. Михаил расположился рядом с водителем, я же села сзади. Правда, он сидел как-то в пол-оборота ко мне. Практически всю дорогу мы молчали, смотреть на красоты бескрайней степной тундры мне было скучно, поэтому я сосредоточилась на вопросах, которые мне предстояло выяснить в логове моего конкурента Сурена Оганезовича Окопова.

Я мысленно снова расположила проблемы на очевидные и непонятные. Мой мозг начал свою обычную аналитическую работу. Получалось у него неплохо, потому что минут через двадцать я уже совершенно четко представляла, что мне необходимо узнать или хотя бы понять, почему я не получаю ответов.

– Марина, скоро приедем, вот уже город виден, там справа, видите трубы? Это окраина города и его индустриальный центр. Полное описание его производства мы получим у Окопова. Это целый комплекс. Очень мощный.

– Я поняла. Скажите, Михаил. Мне вопросы задавать можно? И кому? Вам или Окопову?

– Ну, на какие-то я смогу ответить. Остальное можно задавать ему. Он, конечно, этого не любит, но вас же это не остановит, как я понимаю?

– Правильно понимаете, Михаил. Я такая. Но постараюсь все же не дразнить его. Буду любезной и милой.

– Ну, я посмотрю, как у вас получится.

Проехав через проходную, наша машина въехала в промышленную зону. Еще немного попетляв среди производственных корпусов, мы наконец добрались до административного здания, затем поднялись на второй этаж, где, вероятнее всего, находился директорский офис, потому что там стоял устойчивый запах дорогого одеколона. Михаил шел чуть впереди меня, как всегда стремительно рассекая пространство. Он пропустил меня вперед у дубовой двери, на которой как-то совсем по-советски красовалась красная табличка «Дирекция». Мы вошли в приемную, поздоровались с полногрудой блондинкой-секретаршей, которая сразу же исчезла в двери начальника.

Уже через минуту из нее вышел улыбающийся Окопов:

– Добро пожаловать в наши пенаты, коллеги. Как добрались?

Мы с Михаилом сердечно поздоровались с Суреном Оганезовичем, и он повел нас в специально оборудованный кабинет, расположенный рядом с его. Это была светлая комната, с диваном и большим столом. На стене висели доска с маркерами и экран плазмы. В углу у окна располагались журнальный столик и два кресла.

– Ну, собственно, это и есть ваш рабочий кабинет. Сейчас принесут материалы, и компьютер. Большая часть находится именно в нем. Пока посмотрите что есть, а потом, если возникнут вопросы, будем думать, как их вам доставить. Кофе вам принесут сюда, а я буду на связи. Михаил позвонит, если что. Ну, немного поработаем, а затем милости просим отобедать с нами. У нас тут неплохая столовая.

– Сурен Оганезович, уж извините, что причиняем вам такое беспокойство. Но дело превыше всего. Спасибо, что так оперативно сработали. Очень вам благодарна. Но мы же одно дело делаем, правда? – Я старалась как можно шире и дружелюбнее улыбаться. Михаил же со скромной улыбкой отмалчивался.

– Конечно, конечно. Я ведь все понимаю. Но все же хотел бы, Марина Александровна, просить вас информировать меня обо всем, я, может, еще какой профессиональный совет могу вам дать. Я ведь уже почти пятнадцать лет здесь служу. Знаю все нюансы и подводные камни.

– Конечно, я с радостью. Мы еще с вами успеем обменяться информацией, как только я посмотрю материал.

– Ну, не буду вам мешать. Сейчас вам все принесут. Я уже распорядился.

Окопов вышел, а мы, переглянувшись с Михаилом, дружно сели в кресла у журнального столика, куда нам вскоре принесли кофе с печеньем.

Материалов оказалось довольно много. С десяток папок и три флешки.

– Марина, на это уйдет уйма времени. – Михаил покачал головой.

– Ничего, Миша, вы же мне поможете?

– Я? Каким образом? Конечно, я бы помог, но это же вы решаете, что вам нужно, а что нет.

– Садитесь за комп. Будете мне на монитор выводить содержимое. Только названия файлов говорите. Я смотреть буду и записывать.

– Думаете, это реально?

– Думаю, – кратко ответила я и уселась поудобнее в кресле, взяв свой рабочий блокнот. Я всегда все записывала, в свои колонки слева и справа. Мне так было привычней. Начинайте, я готова.

И мы все три часа, с небольшими перерывами, просматривали содержимое трех, довольно объемных флешек. Я, конечно, записывала не все. Просила Михаила останавливаться, обдумывая, куда разместить нужную информацию. Разбивала материал на блоки, формировала свою собственную структуру. Что-то вообще мне казалось неинтересным, а что-то не совсем понятным. Но, уже заканчивая просмотр, я начала понимать, что, собственно, нам необходимо привлекать в проект. Теперь предстояло еще просмотреть папки, покопаться там, возможно, все ответы и найдутся сами. Я все же немного устала. Взглянула на Михаила, а он улыбался.

– Не устали, Миша? – спросила я, подозревая, что он тоже утомился. Вот ведь заставила его работать. А он ведь совсем этого не обязан делать.

– Нет, мне даже приятно вам помогать. Правда, я не совсем понимаю вашу методику. Что вы там записываете и даже чертите? Может, вам на компьютере легче было работать? Что-то скопировать можно сразу.

– Вам и не обязательно все понимать. Достаточно того, что я сама понимаю, что делаю. И к тому же мне теперь многое становится понятным. А записываю я не сам материал, его потом можно с легкостью еще раз получить. Я формирую темы и блоки. Потом буду прорабатывать связи и способы коммуникации. А сейчас можно и передохнуть немного. И вообще я есть хочу. А вы?

– Да, не отказался бы. Где наш любезный хозяин? Позвонить что ли?

Михаил набрал номер в телефоне.

И через несколько минут появился Окопов, с любопытством поглядывая то на меня, то на Михаила:

– Ну, как успехи? Не завалил я вас тут информацией, Марина Александровна?

– Нет, все идет как положено. Вот электронные материалы уже просмотрены. Остались бумажные носители. Там пресса, да?

– Да, и еще там отзывы и материалы наших аналитиков, некоторые публиковались, а некоторые имеют статус секретных. Ну, не совсем, конечно, секретных, но для внутреннего пользования. Так что я от вас ничего не скрыл. Все показал. А сейчас давайте перекусим. А то у меня совещание скоро. Надо бы успеть.

И мы ушли в столовую. Правда, эта столовая больше походила на ресторан, да и зал был отдельным, но все было по-домашнему вкусно. И надо сказать, что проголодались мы все прилично.

Остаток рабочего дня прошел напряженнее, потому что копаться в чужих материалах оказалось не очень легко, да и Михаил помочь ничем не мог. Только подносил мне то воду, то кофе, убирал отсмотренные материалы, с жалостью наблюдая, как я рылась в бумагах. Читать приходилось по диагонали, чтобы ускорить процесс. Но все же к восьми часам все было закончено. Я откинулась на спинку кресла.