Литмир - Электронная Библиотека

Пантарк поселился в комнате на втором этаже таверны Фанагоры и Деметрия, рядом с храмом Зевса, находившемся на пути из Пирея в Афины. Днем он бродил по Акрополю и, благодаря знакомству с Фидием, сблизился со скульпторами, художниками и каменщиками, заполонившими строительную площадку. На его глазах они возводили прекраснейшее здание в мире. Мог ли Пантарк покинуть это место?

Вечерами Пантарк подрабатывал, помогая владельцам таверны. За работой он восторженно делился со всеми желающими своими впечатлениями от красот Парфенона – и нашел благодарную слушательницу в лице дочери хозяев, Хелидонии. Хелидонию назвали в честь чистотела, красивого дикого цветка желтого цвета. И сама она показалась

Пантарку очень красивой. Со временем Хелидония стала женой элейца Пантарка, а ее мать принялась готовить зятя к роли трактирщика.

Так Пантарк и стал афинянином. Впрочем, строго говоря, он стал метэком. Полноправным афинским гражданином считается только тот, кто родился в Афинах в семье афинян. Как говорится, скорее кошка станет собакой, чем чужак – афинянином. Однако метэк – почти афинянин. Буквально это слово значит «переселенец». Хоть афиняне и не горят желанием делиться гражданскими правами с переселенцами, обойтись без метэков они не могут. Метэков в Афинах десятки тысяч: среди них торговцы, служащие, жрецы, моряки и, конечно, трактирщики.

Чистокровные афиняне смотрят на переселенцев свысока, но метэки терпеливо сносят насмешки: многие из них существенно богаче заносчивых граждан. Среди афинян много земледельцев, ведь переселенцам приобретать землю запрещено. Если бы эти афиняне слышали, как метэки за глаза называют их деревенщинами, спеси бы у них наверняка поубавилось.

Именно метэки – движущая сила афинской экономики. Если бы не деньги, которые они вносят в казну (а за право жить в Афинах метэкам приходится платить особый налог), триеры афинского флота не господствовали бы на море. Помогать трактирщице в Афинах куда выгоднее, чем владеть небольшим участком земли в Элиде, поэтому Пантарк не жалуется на свое неполноправие. У него растёт здоровый сын и милая пухленькая дочка, но и они будут метэками, несмотря на то, что родились в Афинах.

Будучи метэком, Пантарк не может принимать участие в народном собрании (так же, как афинские женщины и рабы) и исполнять функции присяжного. Но право вести свое дело в афинском суде у него есть: Пантарк знает это на собственном опыте, ведь совсем недавно ему пришлось пойти в суд, когда под видом вина ему продали несколько бочонков уксуса. Пантарк помнит, с каким видом присяжные передавали друг другу чашу, наполненную этим уксусом. И они обязали поставщика вернуть все деньги и компенсировать ущерб.

Хотя Пантарк не имеет права посещать народное собрание, он обязан исполнять его решения. Метэки служат в афинской армии и тренируются так же тщательно, как и граждане. Пантарк достаточно состоятелен и может позволить себе паноплию – полное вооружение гоплита, афинского воина высшего разряда. Если афиняне решат объявить кому-то войну, Пантарку волей-неволей придется сражаться вместе с ними.

Во время недавней войны со Спартой Пантарк служил во Фракии и пропустил опустошившую Афины вспышку чумы, жертвой которой стала его любимая Хелидония (в его отсутствие таверной управляла ее мать Фанагора, которую, кажется, ничто не берет). Никто уже не сомневается в верности метэка Пантарка и в его готовности исполнять свой долг перед городом – даже если речь об охране Акрополя, о самом сердце храма Афины.

Слыша шарканье сандалий о камень, Пантарк понимает, что смена уже подоспела. Совсем скоро другие люди займут его место, место рядом с богиней. Пантарку не вполне ясно, кто кого сторожит. Он войдет в караульню, обменяется парочкой грубых шуток с такими же стражами, выпьет залпом чашу дешевого вина и проспит несколько часов – рано утром он снова должен быть на посту.

Рассвет медленно разукрасит стальное афинское небо, Агора внизу постепенно наполнится маленькими фигурками, а Пантарк снова будет стоять на страже. Наконец он опять заглянет в храм, еще раз поприветствует свою госпожу, а затем спустится вниз по огромной лестнице, минуя множество сторожевых постов, окажется в Нижнем городе и пройдет вдоль Длинных стен до самой таверны.

Иногда Пантарк задумывается: что стало с Фидием? Поговаривали, что во время войны со Спартой скульптору удалось покинуть враждебную Элиду, но как сложилась его дальнейшая жизнь, неясно. Мир навеки лишился его гения. Интересно, что бы изваял великий мастер, увидев нынешнего Пантарка – лысеющего мужчину, изнуренного долгими летними кампаниями?

…Фидий – славнейший во всем мире художник… <…> …он славится не напрасно…

Плиний Старший. «Естественная история», 36.18[5]

Ни в загорелом воине, облаченном в доспехи, ни в веселом трактирщике, перешучивающемся с посетителями, никто не узнал бы стройного златокудрого юношу из Элиды. И все же на мизинце Зевса, самого царя богов, восседающего на троне в Олимпии, Фидий вырезал его имя: Pantarkes kalos – «Пантарк Прекрасный».

«Да, – думает Пантарк, втягивая упрямый живот, который год от года становится все заметнее, – тогда я был прекрасен!»

ФИДИЙ

Фидий впервые упоминается в исторических источниках в связи со строительством грандиозных зданий в Афинах, оформление которых Перикл получил ему около 450 г. до н. э. Фидий считается создателем стиля «высокой классики»: его скульптуры изображали мужчин и женщин в расцвете сил, физически совершенных, преисполненных отстраненного спокойствия. Разумеется, лучше всего этот стиль подходит для изображения греческих богов. Говоря «красив как бог», мы имеем в виду именно богов Фидия.

Большая часть сведений о Фидии известна нам из сочинений Плутарха, жившего на пятьсот лет позже. Обстоятельства изгнания Фидия исключительно туманны, однако, если верить Платону, в Элиде он нашел применение своим талантам и разбогател (см. Платон. «Менон», 91D). Большинство исследователей полагают, что Фидий умер не своей смертью, но кто виноват в его гибели – афиняне, элейцы или спартанцы, – до конца не ясно.

Восьмой час ночи (01:00–02:00)

Рабыни разыгрывают пьесу

Строго говоря, Дария находится в андроне – части дома, куда допускаются только мужчины. Обычно в таких помещениях хозяева принимают гостей; но всякому ясно, что в этом андроне никто не пирует. В свете однойединственной масляной лампы можно различить только письменный стол. Мрак скрывает ложа для пиров, но они отодвинуты к стене, а вместо пирующих на них возлежат свитки, одежда да недоеденный ломоть хлеба с оливками. Более того, сейчас в этих мужских владениях нет ни одного мужчины – только Дария и еще одна женщина. Склонившись над столом, они изучают лежащий на нем предмет. Внезапно спутница Дарии начинает говорить стихами:

«Почтеннейшей спартанке, Лампито, привет!
Какой красою блещешь ты, любезная!
Румяна как и телом как упитанна!
Да ты быка задушишь!» [6]

В ответ Дария изо всех сил старается изобразить спартанский акцент, сознавая, что звучит не как спартанка, а скорее, как афинянка, застудившая горло. Спартанцы – народ нелюдимый, а те немногие уроженцы Лаконии, которых ей довелось встретить в Афинах, были чересчур лаконичны.

Дария перечитывает написанное на свитке. Она не уверена, как именно можно «блистать красой». Но драматург написал именно «блещешь». Точнее, сперва он зачеркнул это слово, но затем вернул его на место.

Хрисеида, ее спутница, нетерпеливо вздыхает и возвращается к своей роли:

«А что за груди! Твердые и круглые!» [7]
вернуться

5

Перевод С. А. Аннинского. Цит. по: Архитектура античного мира. М.: Изд-во Акад. архитектуры СССР, 1940.

вернуться

6

Аристофан. «Лисистрата», 77–80. Здесь и далее комедии Аристофана цитируются в переводе А. И. Пиотровского по изданию: Аристофан. Комедии. Фрагменты. М.: Наука, Ладомир, 2000. Прим. пер.

вернуться

7

Там же, 82. Прим. пер.

3
{"b":"777171","o":1}