Давайте вернемся к более традиционным аристократам. Кто же эти обладатели богатств, корон и поместий? Все так же пьют шампанское по утрам? Все так же не могут обходиться без слуг и ночного горшка у кровати? И да и нет! Люди с деньгами и титулами остаются такими же людьми, как и все остальные. Некоторым из них нравится появляться на публике и закатывать грандиозные ужины, балы и вечеринки. Но большинство все же предпочитает не афишировать свой статус и достаток. Ведь с опытом поколений они выучили, что в случае революции народ будет знать, кого тащить на гильотину, эту «национальную бритву» французов.
Подчеркнуто скромную аристократию я наблюдала только в Швейцарии. Это неудивительно, ведь там царит протестантство. Простота и трудолюбие – неизменные основы этой религии. Один из главных принципов протестантской философии гласит: «Работай и трать деньги только на самое необходимое: еду, одежду и крышу над головой. Все остальное вкладывай в развитие бизнеса, и будет тебе счастье». Конечно, это не дословная заповедь. Я просто хочу, чтобы вы уловили важный смысл и поняли, почему вы никогда не увидите надпись Gucci на всю грудь у истинного протестанта. А его Ferrari, купленная исключительно как инвестиция, будет выезжать из гаража всего пару раз в год.
Как бы это ни выглядело, можно смело сказать, что этот принцип до сих пор работает и стал фундаментом успешной экономики всех стран, придерживающихся этой религии. Вы только взгляните, что происходит там, где исповедуют католицизм! Италия, Испания, Португалия, вся Латинская Америка находятся в финансовом кризисе, в то время как в Германии, Швеции, Швейцарии, Норвегии дела обстоят намного лучше.
Встретив на улице представителей аристократических домов, вы вряд ли причислите их к успешным и состоятельным. Традиционно в их гардеробе доминируют простые и неброские вещи, чаще классического стиля, реже демократичные джинсы с однотонной рубашкой.
Дорогая одежда присутствует, однако носить ее не принято. Одной моей знакомой француженке досталась коллекция винтажных сумочек Hermès, Chanel и Dior. Это богатство перешло к ней от бабушки, которая, имея около двадцати моделей, хранила их в стеклянном шкафу и никогда не брала с собой. Вот такое наследство.
Ни для кого не секрет, что титулы можно купить. За определенную сумму предприимчивые агентства или частные лица могут предоставить бумагу о том, что вы потомок знатного рода. В Шотландии это сейчас раскрученный бизнес. Вам продадут один квадратный фут (около 30 см2) аристократичной земли, и вы за достаточно скромную сумму (от 4000 рублей) получите титул леди или лорда. В дополнение можно создать семейный герб, чтобы брендировать свой дом и одежду.
Широкую огласку в конце XX века в России получил скандал, в котором была замешана экстрасенс Джуна Давиташвили. Когда «от одного ее взгляда» перестали распускаться розы, она основала российское дворянское общество «Новая элита России». Возглавила она его, не пугайтесь, под именем великой княгини Евгении Бит-Саргис-Серегиной-Давиташвили-Джуны. Бизнес на тщеславии всегда приносит большую прибыль! Скоро представителям олигархических и богемных кругов Москвы открылась уникальная возможность пополнить свою коллекцию школьных грамот дворянской. Вливание благородных кровей стало новым светским аттракционом. Да-да, за символическую плату от нескольких десятков до нескольких сотен тысяч долларов вроде бы неглупые люди получали право на обращение к себе «ваше сиятельство». Были и другие приятные бонусы, вроде встреч в закрытом клубе и позирования в благородных одеждах для парадного портрета. Что ж, теперь вы знаете, как обращаться к сенатору Л. Б. Нарусовой или мегазвезде шахмат А. Е. Карпову, чтобы заслужить их милость. Алла Пугачева, кстати, графиня. При встрече с ними делайте реверанс.
Истинных представителей элиты толпа ряженых никогда не пугала. Ведь получив бумажку, вы не приобретете умение держаться в высшем обществе, красиво говорить, уместно одеваться и следовать нормам приличий. Да и финансового состояния грамота вам не даст. Я много наблюдала за титулованными людьми и убедилась, что всех их определяет точное знание правил публичного поведения. У них был шанс узнать о традициях и принципах, согласно которым они должны подавать себя в соответствующих кругах. Как говорится, они впитали это знание с молоком матери. Безусловно, каждый человек индивидуален. Среди титулованных особ тоже есть те, кто плохо разбирается в вине, этикете и традициях своей семьи. Но их, конечно, единицы.
Мое первое знакомство с молодым представителем старинного рода произошло в кофейне. Я была с компанией приятелей, и кто-то начал шутить, что одному из присутствующих, Марку-Антуану, как барону, положено на два пакетика сахара больше, ведь именно его семья владеет производством сахарного тростника. Помимо имени, в этом парне не было ничего аристократического. Невысокого роста брюнет с маленькой головой, густыми бровями, зелеными глазами и короткими пальцами. Он чем-то напоминал Наполеона, только современного. Одет он был скромнее других. Рваные джинсы, мятая футболка, кеды, из аксессуаров – лишь Apple Watch. Его спокойное поведение соответствовало непримечательной внешности. Казалось, он даже избегал чужого внимания, старался держаться в тени более разговорчивых друзей из рабочих семей. Поскольку на момент нашего знакомства я уже писала эту книгу, мне удалось расспросить Марка-Антуана о его жизни в высшем обществе и даже выудить сведения о забавном случае, который произошел как-то в Монако.
Один почетный гражданин города весело провел вечер с друзьями в ресторане. Было открыто шампанское на аперитив, потом шабли, ну и без бордо из знатных погребов вечер был бы неполным. В приподнятом настроении наш герой отправился через парк к себе домой в новый элитный район, где росли пальмы. Но в какой-то момент стало не до смеха, количество выпитого резко напомнило о себе. Он терпеть не хотел и решил, как в детстве, оросить росшее вблизи дерево, заодно пометив территорию. Безусловно, в таком состоянии у любого бы выскочил из головы тот факт, что в Монако восемьсот тридцать пять камер наблюдения и уровень безопасности на грани фантастики. Спутники подождали его величество и проводили до дома. На следующее утро в его квартиру позвонили. На мониторе домофона почетный гражданин увидел полицейского. В легком недоумении и размышлениях о том, что, возможно, он не отдал кому-то долг или не заплатил за электричество, мужчина открыл дверь. Офицер зашел, представился и покраснел. Тут стало неловко уже герою этой истории. Он напрягся, вспоминая, что же еще он мог натворить. Полицейский понял, что медлить нельзя, и низким голосом с напускной серьезностью выдал: «Ваша светлость, мы все понимаем, но у нас так делать нельзя. Мы очень обильно поливаем пальмы, и им достаточно влаги. Пожалуйста, не делайте так больше, иначе придется вас оштрафовать». В этот момент уже покраснел его собеседник и, еле сдерживая смех, виновато покачал головой, уверяя стража порядка, что такого больше не повторится.
Безусловно, в мире есть много аристократов и более старшего поколения. Они чтят традиции – для них это святое. Я встречала их на балах, в частных закрытых клубах, на автопробегах на коллекционных автомобилях и выставках. Эта категория подтверждает абсолютно все стереотипы. Они коллекционируют произведения искусства, инвестируют в недвижимость, строго придерживаются распорядка дня. Многие из них словно живут в XIX веке, хотя абсолютно свободно пользуются iPhone и MacBook.
Достигнув преклонного возраста, они все полагают, что деньги вредны в молодости, но необходимы в старости. Поэтому их сыновья и дочери зачастую аж до сорока лет могут и не иметь доступа к управлению семейным капиталом. В отместку за то, что, несмотря на знатное происхождение, они не могут позволить себе кутить с размахом, наследники устраивают протест. Одни отрекаются от титула и идут работать. Другие начинают свой бизнес, чтобы доказать родителям, что и сами со всем справятся, но чаще, к сожалению, встречается иной вариант. Отпрыски требуют солидного содержания, которое ожесточенно спускают на алкоголь, наркотики и неподходящих по статусу любовников. Примеров турбулентных судеб детей, родившихся с серебряной ложкой во рту, много.
