– А давно с вами случилась эта… неприятность, господин граф? – осторожно поинтересовался я.

– Вчера вечером, – мрачно посмотрел на меня господин граф.

– Вот как? – я чуть не усмехнулся, поняв, откуда ветер дует. – И вы, конечно, предположили, что это – моих рук дело?

– Ваши магические силы для этого слишком малы. Но проблема в том, что с мастером тоже приключилась, как вы выразились, «неприятность». Согласитесь, совпадение более чем странное.

– Еще бы, – задумчиво кивнул я. – А что именно приключилось с господином магом?

– Он… – еще больше посмурнел граф, кинув в сторону обозленного мага беспокойный взгляд. – Боюсь, он утратил способность нормально передвигаться.

– Как?

– ВОТ ТАК! – внезапно взвился с кресла мастер Лиурой и со всей доступной скоростью метнулся ко мне. Но метнулся как-то странно: примерно на третьем шаге его развернуло, словно кто-то невидимый взял его за голову и поменял направление на противоположное, и дальше он продолжил двигаться спиной вперед. То ли пятясь как рак, то ли просто издеваясь.

На четвертом шаге он запнулся и пошатнулся так, что едва не упал. Попытался было сменить траекторию, но не смог – непонятная магия упорно разворачивала его обратно. Светлый дергался, как припадочный, дрыгал руками и ногами, тихо выл от бессилия, но так и продолжал пятиться задом наперед. Наконец, налетел на стол и вынужденно остановился. После чего повернул голову и, все еще стоя ко мне спиной, злобно прошипел:

– Теперь понятно?!

Признаться, в первый момент я опешил. Потом понял причину его странных манипуляций у двери и чуть не вздрогнул от радостного предвкушения: неужто самоуверенный вонючка получил-таки по заслугам?! А когда представил, чего этому холую стоило сюда прийти и как именно он таился от наводнивших мой двор людей… как пробирался полутемными коридорами, страшась попасться кому-либо на глаза и явно не додумавшись сотворить заклятие невидимости… лелеял мечты о мести, полагая, что в моем замке найдет причину поразившего его недуга, с которым он, вероятно, уже пытался справиться самостоятельно, но, видимо, потерпел неудачу… честное слово, у меня из горла вырвался сдавленный всхлип. Который перешел в удушливый кашель, стоило мне только увидеть распаренное, пышущее праведным гневом лицо оскорбленного до глубины души светлого.

Святые небеса… это ж надо…

Я закрыл кривящееся лицо руками, старательно давя рвущийся наружу смех.

Какой-то непризнанный гений умудрился создать заклятие, превратившее этого хлыща в жалкое подобие самого себя! Блеск! Да он же теперь из своего замка носа не высунет, рискуя стать главным посмешищем года! Наверняка вчера в панику ударился, обнаружив, что может передвигаться только раком! Сперва взбеленился, естественно, громогласно пообещав неведомому шутнику сотворить ответную и, конечно же, страшную мстю. Со всех ног помчался в семейную библиотеку, где весь день потратил на чтение умных книжек, пытаясь выяснить, как снять свой необычный недуг! Но не преуспел. После чего взбеленился еще больше. Разорался, как водится. Потом, конечно же, охрип. Устал. Выдохся, наконец. Затем попробовал снова. И опять. И еще разок… но где-то к следующему вечеру понял, что ничего поделать не в силах, и, только тогда перепугавшись до икотки, решил наведаться в мой замок, надеясь на… что? На мою помощь?!

Ха-ха!

– Мне… очень жаль, – с трудом вернув самообладание, прохрипел я. – Сожалею, что с вами случилась… такая беда…

Ох, как бы узнать, кто его так облагодетельствовал! Век благодарным буду!

– Но боюсь, вы ошиблись, мастер. Не думаю, что господа бароны, его сиятельство или же господин Бодирэ могли так с вами обойтись: ваша болезнь, как утверждает граф, носит магическую природу, а эти люди – не маги. У леди де Ривье, как мне кажется, тоже не было резона портить вам ауру. Моя единственная служанка магией не владеет. А больше никого в тот вечер в замке не было.

– Я помню, – глухо обронил граф Экхимос. – Но это ничего не доказывает.

Слегка успокоившись, маг неуклюжей походкой вернулся в кресло.

– Нужно еще раз осмотреть замок.

Я тут же насторожился.

– Зачем?

– Хочу убедиться, что после смерти некроманта здесь не осталось неприятных сюрпризов.

Демон. Еще не хватало, чтобы он Резвача нашел!

– Замок неоднократно осматривали ваши коллеги, мастер, – осторожно возразил я. – Не думаю, что они могли что-то упустить.

Светлый скривился.

– Ваш отец был весьма изобретательным магом, барон. И я не исключаю, что мои коллеги что-то упустили из виду. Поверьте, я кое-что знаю о проклятиях… и думаю, что несильно ошибусь, если предположу, что наши с графом проблемы обусловлены именно этим.

– Уверены? – машинально почесался граф.

– Конечно. Все остальное я исключил еще вчера.

– А может, это обычная порча? Или какое-то заклятие, которое…

Маг посмотрел на его сиятельство, как на дурака.

– Поверьте, господин граф: я достаточно разбираюсь в магии, чтобы с уверенностью утверждать, что вы неправы. Если болезнь не проходит после применения большого исцеляющего заклятья и не поддается воздействию лечебной длани Афура, то это значит, что либо пациент погибнет в ближайшие двадцать четыре часа, либо на человека воздействует очень сильное проклятие. Вполне возможно, даже посмертное. А поскольку мастерами этого вида искусства всегда считались исключительно мэтры, то… сами понимаете, почему первым делом я привел вас сюда.

– Вы думаете, что здесь остались такие проклятия? – все еще сомневаясь, уточнил граф.

– Совсем недавно в этом замке были убиты два некроманта, – буркнул светлый, отворачиваясь и с подчеркнутым интересом изучая картины на стенах. – Но тел мы так и не нашли, несмотря на то, что здесь все обыскали и осмотрели.

– Считаете, их смерть как-то с этим связана?

– Посмертные заклятия – штука сложная. К тому же один из убитых был, как вы помните, довольно странной личностью. И вообще, я совсем не уверен, что он действительно погиб.

– Что? – нахмурился его сиятельство. – Вы не верите, что мэтр Гираш мертв?

– Пока мне не предоставят тела – да, – отрезал светлый.

– Но вы же сами видели, что здесь творилось… все эти трупы… и голем… и те следы на полу… и кровь! Вы же видели склеп! Да и мальчик… – граф неожиданно запнулся, только сейчас сообразив, что они не одни. И в замешательстве посмотрел на молчаливого, тихого и скромного меня, который на время превратился в одно большое чуткое ухо. – Мальчик же все видел! И вы сами заверили меня, что он говорит правду!

Я напрягся.

Та-ак… нехорошо будет, если кто-то сообразит, что на данный момент все, что они знают о личе, известно с моих слов. И что иных доказательств моей смерти, по большому счету, не осталось. Тело Невзуна и трансформу украли, да и призванных личем тварей кто-то успел прибрать к рукам до того, как сюда вернулся граф. Посторонних во время нашей схватки не было. Чужих зомби я уничтожил. Своих, разумеется, надежно спрятал. Но странностей было немало. В этом я со светлым был полностью согласен.

Маг тоже обернулся в мою сторону, и под его пронизывающим взглядом я поспешил опустить глаза, изображая смирение. И стоял так до тех пор, пока ощущение чужого внимания, от которого в первые мгновения буквально резало кожу, не ослабло настолько, что я смог нормально вдохнуть.

– Да, – наконец неохотно отозвался светлый, отвернувшись. – Я его проверял. И он действительно не солгал, когда рассказывал нам о личе. Да и печать на нем настоящая, хотя и совершенно неактивная, что косвенно может считаться доказательством гибели наложившего ее мага…

Я снова смолчал, остро жалея о том, что неспособен сам это проверить.

– Однако, – продолжил маг, – мы выяснили далеко не все. Поэтому предлагаю еще раз здесь все осмотреть. Начиная со склепа и заканчивая подземельем. Надеюсь, юный барон не станет чинить нам препятствий?

Я беззвучно пожелал мастеру Лиурою провалиться в какую-нибудь дыру, а вслух ответил: