– Ну что ж, дорогая, приятно было поболтать, – с издёвкой протянул, поднимаясь из-за стола. – Но мне нужно ненадолго отлучиться. Не скучай тут без меня.

Подошёл к окну, спиной чувствуя сверлящий взгляд женщины, распахнул его, впуская стайку холодных снежинок. Запрыгнул на подоконник, встряхнулся, оборачиваясь орланом, и взлетел. Одного в умении обращаться в птицу не отнять: полёт – ни с чем несравнимое удовольствие.

«Тяжёлые экономные будни. Веселье продолжается!»

Словами не передать, как я перепугалась, когда в одну секунду у меня пропал голос. Двумя руками схватившись за горло, безуспешно пыталась выдавить из себя хотя бы звук, но все оказалось напрасно.

Что это? Что сотворил с моим прекрасным голосом этот гад?

Магия! Он применил ко мне магию!

И такой первобытный ужас охватил все существо от осознания собственной беспомощности перед мужем, что даже моя стойкая, укрепленная тренингами и суровой реальностью психика начала давать сбой. Да так, что я готова была умолять Арэна снять заклятие, наступить на горло своей гордости, закрыться в своих комнатах и не отсвечивать там целый месяц, как того и желал он. Лишь бы вернул мне мой голос!

Губы онемели, будто он мне тут бесплатную инъекцию ботокса устроил, в горле встал ком, а глаза защипало от сдерживаемых злых слёз. Вот же скотина! Истинный мужчина – когда не знаешь, что ответить, заткни женщине рот. Только наши обычно поцелуем затыкают, а этот… Гендальф на минималках!

Постучала по столу, привлекая его внимание, и постаралась взглядом дать понять, что пора бы и совесть иметь.

Но это бессердечное чудовище, за которое мне не посчастливилось выйти замуж, в ответ на мои умоляющие взгляды и пантомимы, лишь равнодушно смотрело и, казалось, думало вообще о чем-то своем.

А должен обо мне! Я же его жена! Он обязан заботиться обо мне, а не членовредительством заниматься.

У-у-у, гад магический!

И так мне себя жалко стало в этот момент, что, помимо воли, на глаза всё же навернулись слезы. Все силы приложила, чтобы не показать слабость и позорно не разреветься. Я и так в этом платье похожа на пугало, а в слезах стану еще страшнее – превращусь в сопливое и красномордое пугало.

А не дождёшься! Не буду плакать и всё тут! Это ты у меня ещё поплачешь. Вот подожди, только избавлюсь от этой удушающей немоты, и всё выскажу, трах-тибидох тебе в печень, ведьмак доморощенный!

Пока тряслась от злости и безуспешно пыталась не поддаться подступающей истерике, чуть не пропустила момент, когда муженек, решительно сверкая глазищами, поднялся из-за стола, распахнул настежь окно и запрыгнул на подоконник.

Тут уже у меня глаза чуть из орбит не вылезли.

Я ведь сначала подумала, что он того…совсем кукушкой поехал и решил убиться насмерть.

Довела мужика…

И ведь всего один день замужем…

А он внезапно чуть присел, встряхнулся, словно нахохлившийся воробей, и в одно мгновение превратился в…нет, не в воробья. В большую черную птицу с белоснежной головой и острым хищным клювом.

«Обалдеть» – сказала бы я, если бы могла говорить. А тем временем, великолепный экземпляр семейства птичьих, даже не удостоив меня взглядом, распахнул огромные крылья и улетел.

Только перья в закатном небе сверкнули. Испарился в общем, Копперфильд его задери. А как же я? Как мой голос?!

С горя, назло всем врагам, и в первую очередь вражине муженьку, решила всё же доесть вкусное, между прочим, рагу. Но ком в горле мешал, пришлось отложить ложку и… И что делать-то? Вот же петух ощипанный! Заколдовал меня и улетел. А вдруг я задохнусь из-за этого сдавливающего гортань ощущения? Паника, паника, паника!

Она-то, родимая, видимо и помогла. Я вдруг почувствовала, как невидимые тиски, что сдавливали мои голосовые связки, сначала ослабли, а затем и вовсе испарились.

Из легких вырывался сухой болезненный кашель.

– Вот ведь засранец! – откашлялась и от души обласкала благоверного, пока он не слышит.

После всего произошедшего праздничный ужин от местного шашлычника в горло не лез, вызывал только тошноту и чувство брезгливости. Внезапно накатила усталость, что свинцовой тяжестью упала на плечи. Прошлую ночь я почти не спала, затем свадьба, поездка, такой вот «радушный» прием.

Короче, слишком много впечатлений на одну меня.

Утро вечера мудренее.

Сейчас как высплюсь, как отдохну, а потом можно будет и продолжить наш с Арэном разговор о правах и обязанностях.

Пока, в своих покоях, под присмотром бдительной Сары, переодевалась в очередное балахонистое нечто, что у них тут вместо пижамы, голову не покидала любопытная мысль. Чисто теоретически, если Ания была магом, а я оказалась на ее месте, то и у меня может быть какой-то дар.

С управлением кареты же справилась?

Справилась.

И немота, наверное, не сама собой прошла.

А значит, при наличии необходимых знаний и навыков, можно научиться магичить не хуже Арэна. Вот тогда мы с ним будем на равных, и я сумею за себя постоять! Засыпала уже с коварной улыбкой на губах, четко зная, из чьей рогатой головы вытряхну знания, и навыки буду отрабатывать на нем же.

***

Утро встретило меня ярким морозным солнышком за окном и отсутствием в кране горячей воды.

– Опять артефакт нагревается? – недовольно поинтересовалась у Сары.

– Нет. Просто госпожа Марджори приказала горячую воду экономить, – невозмутимо ответила девушка.

– Что ж вчера не экономили?

– Так вчера милорд приехал. И свадьба была. Праздник!

Великолепно! То есть моются в горячей воде здесь только по праздникам?

Когда-то в детстве я написала деду Морозу письмо о том, как сильно хочу стать принцессой из сказки.

Хотела? Получай!

Леди почти принцесса, мир сказочный и бытовые условия как в средневековье.

Добрый дедушка Мороз, а можно я заберу свое письмецо обратно? Пожалуйста!

– Значит, пока хозяин в отъезде вы экономите? – уточнила я.

– У госпожи Марджори не сорвешься, – вздохнула Сара. – Она страсть, какая жадина.

– Ясно, – скрипнула зубами я.

Пыхти не пыхти, а умываться пришлось в холодной воде, чистить зубы кривым и грубо выполненным подобием зубной щетки, а после долго облачаться в еще один шедевр местного кутюрье.

Я уже почти собралась, как внезапно вспомнила, как вчера Арэн отреагировал на мое облачение, и сразу сняла все украшения. Без броши декольте моментально провисло до пупка.

– А других вещей нет? – с надеждой посмотрела на Сару.

Служанка со вздохом покачала головой.

Я озадаченно почесала репу и даже оценивающе поглядела на шторы, гадая, как можно из них соорудить тогу, а потом на меня снизошло озарение.

– А мужская одежда у вас есть?

– Конечно, – кивнула девушка. – У камердинера его милости целая комната с вещами.

Припомнила ширину плеч Арэна, длину его ног и поняла, что и его одежда будет безнадежно велика. Если только…

– Нести то, что милорд раньше носил, в юности. У тебя глаз наметанный. Подбери что-то мне по размеру, – проинструктировала служанку.

Сара выпучила от удивления глаза и неверяще прошептала:

– Неужто вы собираетесь… – она замялась, стыдясь даже произнести вслух то, о чем подумала.

– Собираюсь, – усмехнулась я. – Еще как собираюсь.

– Но как же? Это же неприлично! – пискнула Сара, прикладывая ладошки к покрасневшим щекам.

– Еще как прилично. А еще тепло, удобно и красиво, – заверила я. – Последний писк столичной моды. Так все при дворе Эурона одеваются.

Судя по выражению лица, служанка не поверила, но за одеждой пошла. Я же, пока ждала её, подошла к окну и… И как это называется? Почему мой лось впрягся в какую-то штуку, напоминающую огромный скребок, и чистит снег во дворе?!

Открыла окно, поёжилась от напахнувшего холода, но всё равно высунулась и крикнула:

– Люций, тебе что, заняться нечем?!

Лосяра задрал морду, увидел меня и развёл передними копытами. Никогда не привыкну к этим его выходкам и ужимкам…