Одно время разжиревший супруг еще искал выгодную работу по газетным объявлениям, что прямо-таки потоком хлынули в Новозаборск с обещанием высоких заработков на упаковке семян, обработке почтовой корреспонденции или нефтяных платформах в Норвегии, но дело не выгорело: у семейства Бедотовых выманили деньги в сумме отцовской пенсии, да тем все и закончилась.

Ольга знала, что подлец – не желая выполнять прямой супружеский долг из-за якобы ее полноты – норовит предаться разврату. В этом ему помогал проклятый сосед – журналист Шура́.

И ладно бы Шура просто предавался разврату. Но ведь он, сволочь, во-первых, при этом игнорировал Ольгу. А во-вторых, естественно, совращал на это дело и мужа-подонка в то время, как Ольга пахала в ларьке!

К прежним своим россказням о фантастике Айзека Азимова и роботах, муж с некоторых пор стал приплетать совершенно уж идиотские басни. Себя стал называть Космическим Вибратором, нес околесицу про то, что близится вселенская катастрофа, а он, якобы, должен набрать десять лучших землян для спасительного отлета на Альдебаран, да еще и принялся предсказывать будущее. Причем, ладно бы уж действительно предсказывал, а то – просто нес чушь несусветную. Вот взять хотя бы то, что еду будут бульдозерами давить и сжигать! Или – что наших спортсменов будут лишать олимпийских медалей за плохую мочу!

Вот дебил, блин: еще и Библию стал цитировать!

Подозрительным были и его необычные рассуждения о справедливости, демократии, народовластии. Шура подбивал мужа заняться политикой и вступить в одну из партий, коих развелось великое множество: Демократическая партия России Николая Травкина, Народная партия свободной России Александра Руцкого, Народная партия России Тельмана Гдляна… Жрет, как свинья, а рассуждает о правах и свободах.

Совсем с ума сошел!

А еще он потчевал Ольгу дурацкими рассказами про то, как умирали знаменитые люди. Это он, сволочь, точно от Сашки–журналюги набрался! Тот много всякой дряни поначитался, и этот – туда же. А на кой черт Ольге знать, например, что сыщик Алан Пинкертон помер от гангрены языка, который прокусил на прогулке? Или – что драматурга Эсхила убила живая черепаха, которую орел сбросил ему на башку, потому что решил, что его лысина – это камень?

Ох, дебил!

Малолетние дети тоже откалывали такие номера, что только держись! Старшая Рита заявила, что, когда вырастет, пойдет работать путаной. Она ходила по избе и напевала постоянно Казмановские слова «путана, путана, путана, ночная бабочка, ну кто же виноват-а-ат…». Младший Илья, лишь недавно научившийся говорить, собирался стать вышибалой в ночном клубе.

***

На работе всякое бывало.

Вот стучится, например, носатый хам в малиновом пиджаке:

– Какая у вас водка есть? Я фотохудожник слова.

– А какую надо?

– «Чивас Ригал».

И что тут скажешь?

Или – сопляк желторотый с парой колготочных мокрощелок приперся:

– Рыба, быстро – пару пузырей шампанского. Только самого хорошего!

– «Мадам Клико. Клубника» подойдет?

– Конечно, птичка! Это вам не «Советское шампанское»! – поясняет сопляк колготочницам.

– И – «Баунти», «Баунти» еще! – это уже они пищат.

– Получите.

– Сдачи не надо.

Боже ж ты мой, думала Ольга, и куда катимся?

«Вареные» джинсовые кофты с гигантскими плечами, мини-юбки выше пупа, дурацкие огромные серьги из пластмассы…

Эх, как бы шубу норковую заполучить!

***

А еще проклятый муж нагадил с золотым яйцом!

Случилось это невероятное события на глазах у всей семьи в феврале – аккурат ко дню рождения Ритули. Всеобщая любимица – ласковая и необыкновенно умная курочка Ряба – заскочила следом за Ольгой (когда та возвращалась с работы) в избу, пробежала в зал, где сидели перед телевизором муж с детьми, и на время притихла.

Ольга разделась, и тоже присела перед голубым экраном.

Отдохнуть.

Собраться с мыслями.

Тут-то все и произошло!

Курица вышла на середину зала, оглядела всех внимательно, издала звук ни на что не похожий, а потом взлетела на журнальный столик, что стоял между креслами, да и вывалила из себя без особой натуги яйцо.

Не простое яйцо.

Сперва Ольга с Валерием Юрьевичем не поняли, какое им счастье привалило.

Ну, яйцо и – яйцо, мало ли…

Цвет, правда, необычный.

Не белый.

И стук при падении был странный.

Тяжелый.

Будто замок дверной упал.

Присмотрелись…

Батюшки!

Да ведь это…

Да ведь, это – как в знаменитой русской сказке!

Неужто такое бывает?!

Неужто оно золотое???

Включили люстру, подтащили под нее, чтобы лучше рассмотреть…

Точно!

Хоть и теплое еще, а тяжеленное, – явно металл чувствуется!

Оттерли тряпицей, и засияло в напрягшейся руке Валерия Юрьевича золотое яйцо!

Ах, ты, Господи, Боже мой!

Да неужто такое счастье привалило?

Не только дети, но и взрослые с изумлением рассматривали это чудо природы, а курица, как ни в чем не бывало, кудахтала на журнальном столике.

– Это… Что же такое? – вымолвила, наконец, Ольга. – Золотое, что ли? Слышишь, муж?

– Золотое! – подтвердил Валерий Юрьевич, стремительно обретая самоуверенность в голосе. – Все, так и должно было случиться. Я знал, знал… Это все Космос. Еще тогда, когда он прилетал, я понял, что они ищут Контакт! Это – Знак! А курицу они оплодотворили – ничего удивительного!

– Кто – они?

– Пришельцы с Альдебарана!

– С Альдебарана твоего?

– Конечно! Пришло время собираться. А я давно говорил, что мне нужно набрать десять человек для отлета. Я, ты, дети – нас уже четверо. Еще можно будет взять Луку и Шуру, а также Валентину с дочками и мужем. Только их надо будет убедить.

– Никуда я не полечу! – отрезала Ольга. – Ничего себе: курица несет золотые яйца, а мы улетим черти куда! Да теперь только и жить здесь, на Земле! Почем сейчас золото?

– Не знаю!

Так, так, так…

Не знает.

А надо узнать.

У кого?

У Баобабского!

Ему и яйца можно будет загонять, сообразила Ольга.

И побежала к Абраму Борисовичу по простоте душевной.

Эх, недотепа – ведь, зная дурака-мужа, могла бы сообразить, что будет.

А муж-то, Валерка-подлец, смекнул, что яйца из курицы лучше заранее достать и припрятать, чтобы не делиться с женой доходом.

А ежели сказать по-другому, так просто шибанул ему в голову бес богатства и стяжания Маммона, и лишил разума!

Вот он и прирезал, сволочь, Рябу! И ни чего в ней не нашел – точь в точь, как в сказке!

Одно было хорошо в появлении золотого яйца: появилась финансовая заначка, да дети враз поумнели от такого чуда, лучше стали в духовном смысле – Ритуля перестала о путанстве грезить, а Илюша – о работе вышибалой.

***

Температура в начале апреля подскочила аж до восемнадцати градусов тепла. К часу ночи переулок Безбожников погрузился в сон. В доме №11 вместе с бабьим визгливым воплем «Последний раз предупреждаю, пропаскудина!» погасло окно, и наступила долгожданная тишина. Спустя десять минут из дома №10 осторожно выбрались две дрожащие тени. Тени держали в руках вонючие пятилитровые канистры и негромко переговаривались. В их кратких фразах чувствовалась напряженная экспрессия трагедий Шекспира:

– Тишшшше, бля!

– Сам не шуми!

– Баклажкой не греми!

Тридцатидвухлетний хозяин дома Виктор Васильевич Золотарь – примерный слесарь резино-технического комбината, фотография которого висела на заводской Доске почета, шел поджигать ларек, который принадлежал проживавшему в этом же переулке в доме №8 гражданину Баобабскому. Помогал ему Михаил Голубой – двадцатидевятилетний прапорщик-милиционер, проживавший в доме №8 вместе с выжившей из ума матерью-уборщицей.

Впрочем, поджигать собирался Золотарь, а Голубой лишь должен был стоять на стреме. Они были друзьями с детства, несмотря на то, что именно Золотарь наградил мелкого плюгавого Мишу гнусной кличкой «пичуга».