На первый взгляд почти на всех островах местные альбиносы выглядят красивыми и ухоженными, довольными и любезными. Создаётся впечатление, что оартяне благополучны и здоровы. Внимательное изучение записей показало, что на лицах многих нанесена краска. Зачем? В нескольких кадрах в окнах зданий что-то или кто-то мелькал странноватым образом».

Во втором подводном аппарате тоже шесть человек, впрочем, как и в третьем. И также, как в нашем в каждом из них трое опытных подводников и трое учащихся. Среди взрослых находиться Луаз, брат Лизи. Луаз работает по поддержанию сохранности искусственных островов. На мой взгляд, чересчур строг с сестрой, частенько Лизи от него достаётся за разные незначительные оплошности, хотя сейчас он находиться в третьем аппарате. Лучше бы воспитывал мою двоюродную сестру, которая в том же аппарате, что и Луаз, и делает ошибок больше других. Однако Фитанию он, наоборот хвалит за всякую мелочь. Патум во втором аппарате почти всё время ссорится с Бокарис, тоже нашей однокурсницей. Чего он к ней задирается, ведь у них разные направления исследований: у Патума – водоснабжение островов, а Бокарис изучает животный мир, в данное время тех, кто обитает на мелководье.

«Сначала решили высадиться на маленький остров. Выбрали тот самый, на котором пропало озеро. Мы так его и называли: остров Пропавшего озера. Наша высадка, по сути, разведывательная и состояла всего лишь из двух человек. Литум, специалист по водоёмам настоятельно просил отправить его. Сопровождать Литума жребий выпал мне, чему я очень обрадовался в отличии от остальных погрустневших членов экипажа. Каждому хотелось поскорее ступить на землю предков.

Нас провожали почти всем экипажем и с завистью смотрели вслед. Меня переполняло волнение, да и Литума тоже.

Экипаж предварительно принял меры предосторожности. Все модули ещё раньше, как только прибыли на орбиту Оарта снабдили защитой, предусмотренной ещё задолго до старта звездолёта. Ни с воздуха, ни с островов не должны заметить перемещение модулей. Изучив в какой одежде ходят местные, провели измерения размеров, состав материала, его фактуру. После чего задали надлежащие параметры на печатающих устройствах, способных создавать объёмные копии. Из высокомолекулярных пластических заготовок прибор выполнил, можно даже сказать в некоторой степени, сплёл одежду и отлил обувь. Заготовки в виде песка и гранул захватили в достаточном количестве. Однако у оартян в одежде и обуви попадались незначительные и не очень заметные на первый взгляд различия. На созданной одежде тоже сделали отличия, повторяющиеся, признаться, не часто – два чёрных штриха на правом уголке ворота рубахи и на левом колене штанов. О, если бы знали, что означают эти штрихи!»

Да, забыл сказать, что в этот раз на практику все желающие с нашего курса отправились в исследовательские экспедиции, а не только шесть человек. Но их аппараты пошли в другие направления и в основном в западное полушарие, часть – в море Дальнее. Наши три подводных аппарата уже прошли больший отрезок заданного пути, так как отправились с побережья острова Северного-Дальнего. Подбираемся к проходу между Восьмым и Седьмым островами Полноводья. Если посмотреть на карту, то может показаться странным нумерация островов. Непонятно по какому принципу названы, конечно это для тех, кто не знает историю их возникновения. А названы очень просто – по мере возведения. Много лет острова сооружали, выискивая место и материал для наполнения. Изначально, как уже писал ранее, планировали только Стартовый. Потом, по мере возможности и растущей потребности в суше вокруг Стартового стали возводить малые. Каждый следующий островок получал очередной порядковый номер, который и закрепился сначала в речи альбиносов, затем перешёл и к жителям всего Средиводья.

Прежде чем отправить учащихся в экспедицию, учителя потребовали, чтобы каждый определился с темой своих исследований, которые станут дополнением в работе специалистов. Меня торопил наставник группы, но я всё не мог выбрать, что для меня важнее. Интересно многое, но, чтобы заняться чем-то одним как-то не вдохновляло. Тогда мне пришла мысль, попробовать обобщить сведениях сокурсников, не всех, конечно, впрочем, почему бы и нет, однако пока только тех, которые вошли в нашу экспедицию. Проанализировать и дать прогноз. Наставник подумал, и согласился, сказав, что такая работа обычно ведётся после и только специалистами. Мол, попробуй, может что-нибудь и получится. Такое мне интересней, и я с энтузиазмом принялся собирать сведения у сокурсников. И всё же улучал свободные минутки, чтобы почитать дневник дяди Сонара.

«…Остров Пропавшего озера немного вытянут в сторону восхода Эорфы. Сверху эта часть похожа на большой и длинный клюв гигантской птицы, от которой осталась одна голова – остров. Нам он напомнил остров Птицу в Средиводье, но тот значительно больше и там не только голова с клювом. Модуль сел примерно посередине этого полуострова-клюва на полянке среди низкорослых деревьев. А место, где раньше блестела в лучах Эорфы озерная вода находилось намного севернее, но вокруг ни одного деревца, ни одного кустика. Туда оправились пешком. Исходя из наших наблюдений с орбиты, жилых построек на острове не обнаружили и местность выглядела заброшенной. В нескольких местах громоздились кучи каких-то отходов или мусора. Деревья росли кроме, как на Клюве ещё небольшими рощицами южнее и в стороне захода Эорфы, но по самому берегу земля иссушена и камениста. Литум, начиная от места нашей посадки и далее по пути следования, проверял грунт на наличие влажности, пытаясь узнать есть ли подземные воды, а также родники или ручьи.

Несмотря на то, что наша одежда и обувь походила на местную, в то же время постарались сделать её максимально защищающей тело. На Оарте прежде водились мелкие животные, от укусов которых получали различные болезненные состояния. Наша проверка с орбиты показала, что часть из них не обнаружена. Тем не менее, остерегаться следовало. Увидели тут среди ветвей варумов, это ползо-летающие чешуйчато-кожистые зверьки. Они всеядны и если голодные, то могут наброситься на кого угодно. На Оарте сейчас пора созревания плодов и для варумов еды предостаточно, поэтому надеялись, что пока они не опасны. Мы с любопытством посматривали на потешные мордашки с выразительными темными глазами с отблеском от лучей Эорфы. Коричневатая кожа чуть вытянутых носов морщилась, когда срывали с ветвей мягкие плоды и тут же в узкие рты засовывали четырёхпалыми передними лапами, покрытыми мелкой чешуёй, как и большая часть их тел. Плоды в твёрдой оболочке варумы сшибали толстым хвостом, укрытым как бронёй крупной чешуёй. Варумы объедали плоды сначала с нижних веток, в основном на толстых сучьях. Как только ощущали, что под телом ветка начинает покачиваться или прогибаться, осторожненько пятились, затем по стволу карабкались выше. Из-за того что их ножки коротки создавалось впечатление, что ползут. Ни такие ноги, ни такой хвост не позволяли вспрыгнуть куда-нибудь на верх. Зато варумы могли парить. Взобравшись, как можно выше срывались и с боков, словно из приоткрытых щелей расправлялась широкая кожаная перепонка, с помощью которой планируя переносились даже на ветви других деревьев.

Идём туда, где на старинных картах располагалось озеро. Местность совершенно открытая, сквозь мелко раскрошенные камни пробиваются зеленовато-сизые былинки, сгибаемые ветерком, налетающим с восточного побережья острова. Протоптаны несколько тропинок разных по ширине, одна из них и вовсе походит на дорогу даже с колеями. Литум смотрит на показатели и не может сдержать удивления.

– Такое впечатление, – говорит он, – что здесь озера никогда не было, да и грунтовые воды проходят очень глубоко, поэтому корневая система растений должна превышать их рост над поверхностью грунта.