Не было выбора? Как часто в последнее время я слышу эту фразу. Выбор… есть всегда.
— Что за мир? — решила уточнить Фиона.
— Земля, — отрывисто ответил Идамас, повергнув меня в шок окончательно.
— Ты бог Земли?! — срывающимся голосом, спросила у него. — Как такое возможно?! Земля существует миллиарды лет! А сколько тебе? Как и Адамасу двадцать четыре?
— Он не говорил тебе? — нахмурился парень. — Двадцать четыре по меркам богов. Двадцать четыре миллиарда лет, если быть точнее. Мы намного старше. С нашими родителями было не так. Мы с Адамасом родились изначально богами в отличие от них. Поэтому и возраст у нас разный. Мы росли иначе и время текло для нас иначе. Еще и проклятье повлияло.
— Допустим, — задумчиво кивнула Гвиневра, чем привлекла внимание Идамаса. — Но ты не ответил на вопрос. Кто такая эта Таара и что произошло?
— Думаю, вы согласитесь, — быстро оглянулся парень. — Что это не лучшее место для разговоров. Что не враг, полагаю, я вас убедил. Теперь вы верите мне?
— А у нас есть выбор? — выгнул бровь Кристиан.
— Есть, — серьезно кивнул Идамас. — Ты знаешь меня, как никто другой. Даже лучше брата. Кристиан, ты знаешь, что значит мое слово. Так вот, я даю слово, что вы можете мне верить.
— Хорошо, — кивнул Кристиан и улыбнулся нам, немного промахнувшись. Он снова посмотрел не на нас, а в стену. Мое сердце сжалось, но я предпочла промолчать. — Мы можем ему верить.
Некоторое время между нами повисла тишина, пока Фиона не хлопнула громко в ладоши.
— Хорошо! — решительно заявила она. — Если тебе верит Кристиан, то верю и я! Куда идти? Ты ведь весь этот разговор про веру завел, чтобы отвести нас в тихое местечко?
— Телепортировать, — сверкнул такими знакомыми глазами мужчина. — Да.
И почему я раньше не подумала? Ведь очевидно же, что на свадьбе с Даниелем моя магия времени освободилась. И если ее использование так повлияло на меня… это не мог быть просто выброс. Моя магия должна была куда-то уйти. В двух богов, например. Темзанит, богиня любви, меня предостерегала именно об этом. У каждой магии есть цена. И у моей силы — цена мое время. А ведь я повзрослела. Теперь и они повзрослели.
А значит… в любви я призналась все же Адамасу. Какая же я дура! Нужно было сразу догадаться! Как я могла его не узнать? Его ухмылки, его характер, мнимая таинственность… все это в духе этого коварного бога! Которому теперь нет дела до проклятья.
Но тогда, зачем он тут?
Мои мысли полностью захватили сомнения. Поэтому я не особо обращала внимание на то, как нас охватили золотые с фиолетовым искры. Они окружили нас водоворотом и потянули за собой. Так знакомо! То чувство невисомости! Та самая грань, которую я переживала столько раз! Почему же я постоянно испытываю это чувство? Дежавю.
— Вот мы и на месте, — хмыкнул Идамас и я повторила его жест.
Дежавю. Как я уже говорила, т осамое чувство, которое я испытываю так часто. Я снова была в таком знакомом каменном здании. В гостиной Идамаса. Комнаты, созданой абсолютно из брильянтов. Все здесь было именно из этого драгоценного камня. Горький опыт и боль в попе, когда-то научили, что диване здесь такие же жесткие, как и сам брильянт.
— Распологайтесь, — махнул рукой Идамас, но на этот раз не стал предлогать амброзию. И я этому была рада. Последствия от нее были ужасные в прошлый раз. Хотя… кажется я смутно вспомнила некоторые моменты после этого. Ну, и память Виолетты вернулась полностью. Точнее, именно принцессы Виолетты, что девять лет жила в этом мире. Той части моей души.
— Может ты расскажешь уже все, как есть? — фыркнула Фиона, аккуратно усевшись на диван. Она ни капли не удивилась окружающей обстановке. Была здесь?
Гвиневра же предпочла стоять. Хм… ну и я вместе с ней. На ее же руке сидела.
— Да, — немного замявшись, ответил Идамас. — Хорошо. Объяснить все довольно сложно, но возможно. Начать думаю стоит с самого моего знакомства с Таарой. Это произошло на кладбище. Когда-то давно я любил ходить по древним кладбищам и помогать неупокоенным душам найти этот самый покой. Там же я встретил девочку. Она сидела около одной из могил прямо на земле. Обняв колени, она расскачивалась со стороны в сторону и твердила только одну фразу. До сей пор корю себя, что не поверил ей.
— Что она говорила? — спросила я.
Пока не видела ничего особенного. Предпочтения бога мне таковыми не показались. А вот, что именно Таара делала на кладбище интересно.
— Она твердила, что мир умоется в крови. Что скоро на трон сядет мертвый король и мир поглотит тьма. А великим ему стать поможет Фиалковая Звезда.
— Девушка провидица? — холодно уточнила Гвиневра.
— В том то и дело, что нет. — сложил руки на груди, Идамас. — В ней ни капли подобного дара. Поэтому я и не поверил глупостям маленькой двеочки лет шести. А стоило. Вместо этого я спросил, как она здесь оказалась.
— И что ответила? — весело спросила Фиона, утянув таки Кристиана к себе на диван.
— Ответила, что на ее дом напали. А еще сказала, что ее мать убили. Говорила, что там была кровь. Много крови. Она все повторяла слово кровь. Сама того не замечая, она говорила совершенно разные по смыслу фразы. Вот, она говорила, что, когда ее мать убивали в доме было море крови. А вот она говорит, что мир умоется кровью. Что я должен был думать? Решил, что девочка испугалась и просто не знает, что говорит.
— И что же оказалось? Она говорила правду? Это было пророчество? — засыпал бога вопросами Кристиан. Странно встревожившись, он весь прямо подобрался.
— А то, что я не учел одного момента. Ее мать была феей смерти. В народе таких женщин еще называет Банши. Но самом же деле это просто феи, чья сила предвищать смерть. А название банши пошло от рода Ши. Только в этой семье рождались феи с подобным даром.
— Кто такие эти банши? — выгнула бровь Фиона.
Что удивительно, но ответил не Идамас.
— Банши — это женщины, чей крик извещает о приходе смерти. — мертвым голосом произнесла Гвиневра. Из ее голоса ушли все краски и тона. — Только они могут торговаться за жизнь со смертью. Легенда гласит, что род Ши прямые потомки мертвой богини смерти.
— Мертвой? — почему-то шепотом спросила я.
— Богиня смерти давно погибла, — грустно произнес Идамас. — А жаль. Первородная богиня могла бы помочь востаносить баланс во всех мирах. Но к сожалению она умерла. Покончила с собой. Она вела дневник, где написала, что слишком устала от жизни и нашла способ умереть…
— Что с Таарой? — перебил его Кристиан.
— Ах, да! — вскинулся бог. — Таара! А ничего. Банши не могут умереть. Точнее умирают они иначе. Их можно убить, только лишив голоса. Поэтому мои действия в храме не несли Тааре совершенно никакого вреда.
— Стоп! — запротестовала я. — Но как эта ваша банши может быть целительницей?
— Гены, — пожал плечами Идамас. — Наследие ее отца слишком сильное, чтобы просто исчезнуть под давлением магии смерти. Но эти две совершенно разные и равные могущественные силы до сей пор ведут борьбу внутри Таары. Это мешает ей жить и делает исключительной.
— Как это проявляется? — рискнула задать вопрос Фиона.
— Думаю, это лучше спросить у самой Таары. — мягко улыбнулся Идамас.
— Хо-ро-шо, — по слогам протянула я. — А что с пророчеством? Фиалковая звезда?
— Это ты, — с улыбкой протянул Идамас. — И согласно словам Таары, твой муж должен стать тираном. И только этот брак избавит мир от проклятье. Это совершенно точный перевод. Остановит смуту та же самая Фиалковая звезда и станет единоличной правительницей и хранительницей всего мира.
— Супер! — зло фыркнула я. — Почему везде я? Да еще и с Даниелем?
— Вообще-то ты была только в одном пророчестве, — перебил меня Идамас. — Просто переводили его все неправильно. Есть только один точный перевод и это перевод богов. Мой. Что касается Даниеля… а с чего ты решила, что это он? Даниель тебе не муж. Если брак не подтвержается за месяц брачным долгом, то боги не видят этого брака. Нити судьбы просто не объединяются и брак считается недействительным. Нет, речь совершенно про другого мужа.
